Страница 3 из 28
– От вас как от главнокомандующего требуется разобраться с этой проблемой. С рассветом вам приказано собрать всех людей, способных держать оружие в руках, войти в Кварталы Бедняков и очистить их от мертвецов. Вы должны управиться до заката.
– Да это же самоубийство! – воскликнула Тависса, не веря своим ушам. – Сивонна Бачча! У нас слишком мало людей! И идти вперед, не зная, что нас там ждет – это…
– Есть еще кое-что, – не обращая внимания на крики, продолжил Бремар, – но эти слова предназначены только для вас, генерал.
Он ожидал новой волны негодования и угроз, но вместо этого генерал глухо сказал:
– Оставьте меня наедине с адмиралом.
Когда они оказались вдвоем, Бремар все же сел на бочонок напротив генерала.
– Оквус оказался прав, – заметил адмирал без тени улыбки. – Ты предан Короне, как и он.
– Я слушаю, – коротко сказал Декар, не давая разговору уйти в сторону.
– Я сразу не поверил в твои угрозы, – гнул свое Киро. – Не подумай дурного, я знаю, что за оскорбление ты можешь убить. Но чтобы главнокомандующий Флэймдор переступил через собственную честь?
– Она у меня есть. И она мне не мешает.
Бремар был другого мнения, но не сказал этого вслух. Всего должно было быть в меру. Даже удовольствие от схватки со смертельной угрозой.
– Оквус приказал передать тебе еще кое-что. Умрешь за мостом – твое имя останется незапятнанным изменой. Выживешь – станешь героем, освободившим столицу от мертвецов. Вернешься на границу и продолжишь службу Короне.
Бремар замолчал. В палатке повисла тяжелая тишина. Адмирал кивнул и вышел на улицу. Солдаты расступились в стороны, пропуская его и обоих сопровождающих к лошадям. Запрыгнув в седло, Бремар направил лошадь к краю лагеря, где за оградой из пары перевернутых телег стояли торговые обозы.
– Подданные короны! – его крик разнесся далеко за пределы площади. – Лорд-регент Оквус приказал нашим доблестным воинам очистить наши улицы от нежити с рассветом! Он не потерпит, чтобы поганая некромантия мешала нам! В лагере достаточно воинов, чтобы справиться с этим! Мы будем молиться за них! И да поможет им Всеединый!
Бремар пришпорил лошадь и под одобрительный гул толпы поскакал в сторону дворца Трэйдоров.
Потом были крики и споры. Тависса и Лазар, перекрикивая друг друга, предлагали выходы, один кровавее другого, проклинали Оквуса и Бремара, грозились поднять лагерь и идти штурмом на дворец Трэйдоров.
Тависса даже предложила сбежать и вернуться к войску, а затем идти назад, на столицу. Глупая. Она так мало понимала в происходящем. Все произошло слишком быстро. Умереть за мостом героем или выжить и вернуться в армию. Сивонна Бачча! Оквус правильно просчитал ситуацию, загнав Флэймдора в тупик. И, хоть оттуда было много выходов, Декар не мог поступить иначе.
– С первыми лучами солнца, – повторил он замершей Тависсе, которая смотрела на него с испугом, – мы войдем в западные Кварталы и очистим их от нежити.
Тависса выскочила из палатки, шипя, словно ошпаренная кошка. Она знала, что если Декар что-то решил, то переубедить его не удастся. Плевать, она будет рядом с ним. Вдвоем они должны справиться с этой напастью.
Через час она вошла в палатку вместе с хмурым Лазаром. Декар встал им навстречу. Такой худой и уставший, отметила с тревогой Тависса, и все же несломленный и не сдавшийся.
– Говорить буду только я, – Декар протянул Тависсе сложенный листок бумаги, скрепленный своей печатью. – Слушайте и не перебивайте.
Он отошел от них и повернулся спиной, словно боясь смотреть в их глаза. Когда он снова заговорил, голос его был глух.
– Да, нас послали на смерть. Да, я пойду туда и постараюсь сберечь своих людей. Это мое решение, и объяснять я его вам не буду. Вы сами все прекрасно понимаете и знаете, что я верен долгу. Вы двое немедленно отправляетесь на границу в Лутер. В штаб гарнизонов. Вы передадите послание моему двоюродному брату, генералу Акрону. Вы останетесь с ним и будете верно служить ему, как и мне. Я присягал народу и Короне и знал, что однажды мне придется сложить голову за них. Теперь покиньте меня оба и немедленно скачите на границу. Выполните последний приказ своего генерала, воины.
Глава 2
Пробуждение был мгновенным. Сенжу показалось, что его грубо выдернули из блаженной темноты в реальный мир. Тем не менее, открывать глаза курсор не спешил – сказывалась многолетняя привычка. Сенж попытался вспомнить, где он был, когда засыпал, но не смог. Это неприятно озадачило. Такие очевидные факты никогда не вылетали из головы. Курсор продолжал неподвижно лежать и глубоко дышать, по-прежнему притворяясь спящим. Он прислушался к своему организму, стараясь понять, в каком тот состоянии. Вроде бы кости целы, слава Всеединому, а вот мышцы ныли от усталости. Голова не болела, значит, вариант с оглушением и похищением отпадал. Правда, его могли отравить, подсыпав что-то в еду или питье, но в животе ощущалось только недовольное голодное посасывание.
Отравленные есть не хотят, мысленно подвел итог курсор, напрягая слух, чтобы по звукам попытаться найти подсказки. Тишина. Только собственное дыхание. Курсор медленно разлепил веки, перед глазами плавали круги самых разных цветов, словно ему и вправду хорошенько приложили по затылку. Через пару мгновений зрение восстановилось, и Сенж различил очертания маленькой темной комнаты. Обычные деревянные стены и низкий потолок, от которого несло копотью. Он приподнял голову, осторожно осматриваясь вокруг.
Не камера и точно не подвал. Открытие немного успокоило Сенжа, но вариант с пленом не исключался. Это было наиболее вероятное, что с ним могло произойти, учитывая работу на Долимара.
Курсор лежал на кровати, над изголовьем висела маленькая лампадка с тонкой свечкой, свет которой едва разгонял темноту. Дверь напротив была плотно закрыта. Единственное окно наглухо завешено толстым одеялом. Еще раз осмотревшись вокруг и убедившись, что в комнате никого нет, Сенж медленно приподнялся на локтях. Голова немного закружилась, а мышцы тела отозвались тупой болью, словно перегруженные. Но все это было терпимо.
«Прямо как в тот раз, когда меня подловили в порту тупоголовые наемники, решившие быстренько срубить деньжат с выкупа», – усмехнулся про себя Сенж, вспоминая один из десятка похожих эпизодов. Тогда он тоже очнулся в незнакомом месте с огромной шишкой на затылке и долго не мог понять, где он очутился. К слову сказать, горе-наемники знатно просчитались, связав ему только руки. За эту ошибку они поплатились переломанными конечностями и выбитыми зубами.
Сенж сел на край кровати – тело вновь ответило тупой болью, но уже более слабой. Он внимательно принялся ощупывать себя. Да нет же, кости были целы, а на коже не было заметно ни одного синяка, но каждая мышца ныла, словно он в полной выкладке и с доспехами пробежал двухдневный экзаменационный курсорский бросок.
«Что за бред?! – удивился Сенж. – Я же прекрасно помню…»
Он скривился от пронзившей голову вспышки боли и закусил губу, чтобы не застонать. Боль исчезла так же неожиданно и резко, как и появилась. Курсор приложил ладони к вискам, словно боясь, что голова вот-вот лопнет, как перезрелая тыква.
«А что вообще произошло? – спросил Сенж, медленно выдыхая. Образы недавнего прошлого словно не желали проявляться. Память, до последнего момента верно служившая своему хозяину, теперь отказывала, отвечая на вопросы с огромным трудом и через уколы боли. – Мы с Тилем… Мы полезли в башню!.. А потом?»
Образы, как песок, ускользающий сквозь пальцы, лились мимо и не давались осмыслению. Это было похоже на сон, который невозможно вспомнить поутру, как ни старайся. Вроде бы ты все видел в подробностях, но не можешь освежить в мыслях. И чем дольше ты о нем думал, борясь со своей забывчивостью, тем меньше мог вспомнить. Но все же кое-что Сенжу удалось выхватить в этих смазанных обрывках.
«Мы залезли в башню. Я бросился на Хмурого. Тот был едва живой. Я ударил мэйра, он ударил в ответ, – Сенж смутно вспомнил, как отлетел от магического удара и приложился о стену. Резкая боль прошила спину и грудь. – А потом темнота. Или этого не было? Темнота и истошный крик Тилиуса!»