Обманчивый блеск мишуры

Найо МАРШ

ОБМАНЧИВЫЙ БЛЕСК МИШУРЫ

СПИСОК ДЕЙСТВУЮЩИХ ЛИЦ

Хилари Билл-Тосмен - владелец поместья Холбедз.

Слуги в Холбедзе:

Казберт - управляющий.

Мервин - старший лакей.

Найджел - второй лакей.

Уилфред (Киски-Ласки) - повар.

Винсент - садовник и шофер.

Том - временный помощник на кухне.

Гости Холбедза:

Трой Аллейн - известная художница.

Полковник Фредерик Блохтон Форестер - дядя Хилари.

Миссис Форестер - жена полковника.

Альфред Маульт - слуга полковника.

Мистер Берт Смит - эксперт по антиквариату.

Крессида Тоттенхейм - невеста Хилари.

Представители закона:

Майор Мачбенкс - начальник тюрьмы в Вэйле.

Суперинтендант Рейберн - полицейское отделение в Даунло.

Суперинтендант Родерик Аллен - отдел уголовного розыска.

Инспектор Фокс - отдел уголовного розыска.

Сержант Томпсон - специалист по отпечаткам пальцев отдела уголовного розыска.

Сержант Бейли - фотограф отдела уголовного розыска.

Прочие гости и констебли.

Глава 1

ХОЛБЕЛЗ

1

- Когда мой предок разорился во время великой депрессии, - произнес Хилари Билл-Тосмен, легонько постукивая кончиками пальцев одной руки о другую, - он занялся ремеслом старьевщика. Вам не мешает моя болтовня?

- Нет.

- Спасибо. Учтите, что я не имею в виду ничего унизительного. Итак, обратившись к костям и тряпкам, он вступил в отношения партнерства с моим дядюшкой Бертом Смитом, который к тому времени уже имел в своем распоряжении лошадь, повозку и какой-никакой жизненный опыт. Кстати, "дядюшка" - это титул, присвоенный из чистой любезности.

- Да?

- Завтра вы с ним познакомитесь. Мой предок, к тому времени недавно овдовевший, заплатил за партнерство тем, что расширил бизнес, привнеся в него фамильные реликвии, которые удалось утаить от хищных кредиторов. Среди них оказалась довольно дорогостоящая мейссенская ваза, которую с точки зрения эстетической я всегда считал исключительно уродливой. Дядюшка Берт - а ему тогда явно не хватало эрудиции, присущей представителям высших кругов названной профессии, - вне всякого сомнения, вывалил бы данный предмет вместе с прочим наследством под ближайший забор, однако папочка сумел раздобыть четкий документ без всякой казуистики и отправил дядюшку на Бонд-стрит, где тот провернул ослепительную сделку.

- Великолепно. Пожалуйста, не двигайте руками.

- Постараюсь. Партнеры процветали. К тому моменту, когда мне исполнилось пять, у них уже были две лошади, две повозки и положительное сальдо в банке. Между прочим, поздравляю вас: вы не сделали ни единого намека на фирму "Стептой и Сын". О своих новых знакомых я сужу именно с этой точки зрения. Мой отец, неожиданно открывший в себе яркий коммерческий талант, воспользовался все той же депрессией и скупил многое по дешевке, чтобы - пусть и ценой потрепанных в период нестабильности нервов - продать дорого. Наконец настал знаменательный день, когда он надел лучший костюм, повязал галстук, на который уже имел полное право, и сбыл остатки фамильного достояния своему доброму приятелю, королю Фаруку, за непомерную сумму. А была это венецианская люстра, на удивление вульгарная.

- Подумать только!

- Операция имела самые благоприятные последствия: поток благодеяний остановила лишь смерть Его Величества, однако к тому времени мой отец учредил на Саут-Молтон-стрит магазин, а дядя Берт, избрав для себя более подходящее окружение, заправлял целой конюшней лошадей с повозками и наслаждался значительно расширившимся кругозором.

- А вы?

- Я? Вплоть до семилетнего возраста я делил двухкомнатные апартаменты на Смолс-Ярд, переулок Чип-джек, номер четыре, с моим отцом и названым дядей.

- Входили в курс дела?

- Можно сказать и так. Заодно я постигал основы английской литературы, искусствоведение, начала арифметики. Образованием руководил отец. Каждое утро он задавал три урока, которые следовало вызубрить к возвращению его и дяди Берта после дневных трудов. После ужина папочка занимался продолжением моего обучения до тех пор, пока я не падал со стула.

- Бедный мальчик!

- Вы так думаете? Знаете, мои дядя и тетя считали точно так же. Я имею в виду родственников моего отца с материнской стороны, полковника и миссис Форес-тер. С ними вы завтра тоже познакомитесь. Их зовут Блохтон и Колумбелия Форестер, но в семейном кругу они всегда были дядя Блох и тетя Клумба. Эти прозвища стали настолько привычными, что перестали забавлять.

- Они вмешались в ваше образование?

- Вот именно. Деловая активность моего отца позволила им перебраться в Ист-Энд. Как-то раз тетушка Клумба - в то время энергичная молодая женщина постучала зонтиком в мою запертую дверь и, получив доступ внутрь, дала волю своему языку, причем ее невоздержанным комментариям весьма крепко, хотя и менее бурно, вторил супруг. Ушли они в полной ярости и тем же вечером вернулись с предложением.

- Взять на себя заботу о вашем образовании?

- И заботы о моей особе. Так сказать, целиком. Сперва отец послал их к черту, несмотря на свое хорошее отношение к родственникам, но в конце концов поддался на уговоры, поскольку наше обиталище подлежало сносу из-за антисанитарии, а новое подыскать было очень и очень непросто. Думаю также, что на него подействовали слезы, проливаемые службой защиты детей. Как бы то ни было, в итоге я отправился к дяде Блоху и тете Клумбе.

- Вам у них понравилось?

- Да. Контакта с отцом я не терял. Он помирился с Форестерами, и мы часто обменивались визитами. Когда мне исполнилось тринадцать, дела отца шли уже настолько хорошо, что он был способен оплачивать мою учебу в школе, которую когда-то кончал сам. К счастью, он записал меня туда с самого рождения. Это обстоятельство несколько облегчило для нас обоих неприятную необходимость быть кому-то обязанными, однако я сохранил живейшее чувство признательности дяде и тете.

- Мне не терпится с ними познакомиться.

- Их считают эксцентричными личностями. Впрочем, мне так не кажется. Вам придется составить собственное мнение.

- А в чем заключается их эксцентричность?

- Ну.., в общем, в пустяковых отклонениях от общепринятых норм поведения. Например, они никогда не отправляются в путь без зеленых холщовых зонтиков весьма почтенного возраста. Зонтики раскрываются с самого утра, поскольку дядя и тетя предпочитают их прохладную тень прямому свету. Кроме того, они возят с собой большую часть семейных сокровищ: тетя Клумба - свои драгоценности, дядя Блох - акции и ценные бумаги, и они оба - несколько очень милых предметов искусства, с которыми я и сам ни в коем случае не пожелал бы расстаться. Еще они прихватывают крупные суммы наличными. Купюры обычно лежат в чемодане со старой дядиной формой. Он в отставке.