Обретая крылья

''солнечное сплетение'', вдыхая умопомрачительный аромат самого прекрасного тела в мире. Закатываю глаза, словно наркоман… и таю от блаженства.

А после… резко насаживаю твёрдый мужской орган на свою мокренькую девочку.

Мэт вздрагивает, рефлекторно хватает округлые ягодички, крепко сжимает, начинает раскачиваться вместе со мной, через огненные прикосновения задавая желанный ритм движений.

Сначала двигаюсь плавно… Осторожно. Мягко. Затем набираю скорость. И… резко останавливаюсь. Потом опять быстро двигаюсь… И замираю.

О, Боги! Чертовски приятно наблюдать, как партнёр страдает от удовольствия. От яростного желания, от невозможности сдержаться.

Хочу немного подразнить, помучить, усмирить. Ведь сегодня я веду.

Сегодня… я доминирую.

* * *

После нескольких диких оргазмом устраиваем романтический ужин при свечах, наслаждаясь вкусной едой, крепким вином и душевными разговорами.

Прошла неделя с момент похорон главы телекомпании ''Мир''. Мэт заметно похудел, побледнел, ночами не спал… А я… извелась от переживаний.

Больно. Очень больно видеть его таким разбитым.

Поэтому, твёрдо решила помочь единственному мужчине справиться с болью утраты. Потому что, он помог мне. Ведь теперь, мы в одной лодке и будем плыть по течению жизни вместе, крепко держась за руки, до самой старости… или до самой смерти.

Вечер складывается просто замечательно. Мэт улыбается.

Разговаривает. Даже кушает. Отмечаю, как его заполненная до самых краёв тарелка, быстро пустеет.

Но неожиданный телефонный звонок прерывает наш идеальный ужин.

— Кто там так поздно? — недовольно хмыкаю, втыкая нож в запечённую индейку.

— Хм… Не знаю. Номер неизвестный.

— Давай уже быстрей ответь, да пошли всех нафиг! Сегодня пятница…

Завтра выходные, а я… в предвкушении ещё одной порции десертика! — подмигиваю, приспуская халатик до уровня бёдер.

— О Боги! Моя ненасытная девчуля! Конечно, одну минутку! — Мэт отвечает на звонок, а сам пялится на обнажённых девочек, — Алло.

Снова кутаюсь в тёплый халатик, молча утыкаюсь в тарелку, продолжая расчленять курицу.

Внезапно, слышу скрип отодвигающегося стула. Вижу, как Мэт встаёт из-за стола и отходит к окну. Отрываюсь от тарелки, внимательно наблюдая за поведением мужчины.

— Не может быть?

Слышу обрывки телефонного разговора. Прислушиваюсь, потому что

Мэт говорит очень тихо.

— Это и правда ты? Сколько лет, сколько зим…

Вдруг, по какой-то непонятной причине, мое сердце начинает бешено колотиться, а голова каменеет от внезапно возникшего напряжения.

Да что происходит?? Какой-то беспричинный приступ паники. Такого никогда не было… Неужели придётся идти за таблетками.

Опять прислушиваюсь к разговору.

— Рад тебя слышать, брат…

Холодно. Мне жутко холодно. Но все окна закрыты.

— Конечно, скоро увидимся…

Сердце сжимается и мощным рывком ударяется о рёбра.

— До встречи… Сэм.

А затем… разлетается на тысячи осколков.

Глава 12. Давно не виделись, брат!

Сэм…

Сэм.

СЭМ.

Бокал с вином выскальзывает из дрожащих рук, разбиваясь на сотни острых крупинок. Падаю на пол, прямо в тёмно-бардовую лужу… в кровавую лужу. Словно не вино, а кровь… Кровь, вытекающая из самого сердца. Разбитого сердца.

Шок. Боль. Страх. Ненависть. Паника

Опять возвращаются.

— Эмми, детка! Не двигайся. Я сейчас… Соберу осколки, — Мэт опускается на колени, бережно осматривает все мои конечности, на наличие порезов, ощупывая дрожащие ладони кончиками мягких пальцев, — Ты в порядке? Что случилось?

— Н-незнаю. Голова резко закружилась. Мне бы прилечь, — впиваюсь в его руки, стараясь удержать равновесие, — Прости за пол. И ковер.

Надеюсь отмоется.

— Конечно, родная. Пойдем. Я помогу, — подхватывает на руки, несёт в спальню, — Не парься. Всего лишь кусок тряпки. Давно хотел выкинуть.

— Наверно с вином переборщила, — тяжело выдыхаю, нашёптывая оправдания, касательно своего состояния, а сама утыкаюсь носом в тёплую грудь, пытаясь сдержать панический приступ.

Неужели опять вру… Так ведь нельзя! Хотя нет. Не вру. Мэт ведь не спрашивал, как зовут моих насильников? Глупое совпадение. Бред!

Похоже я схожу с ума. Вот же… Теперь после каждого услышанного имя ''Сэм'' буду в обморок шмякаться?! Кому-то надо срочно к психиатру.

Угу! Но есть небольшая проблемка. Для меня врачи… словно упыри в белых халатах, которые не спасают, а наоборот — высасывают все жизненные соки. От сюда вывод — ничего не поможет! Разве что потеря памяти. Или отпадный удар по башке.

Стоп! Меня же уже били. Причём дважды! До сотрясения…И никакого эффекта.

Мда… Значит моя душа обречена. Навечно.

— А к-кто звонил? — спрашиваю, сражаясь с дрожью во всем теле, и с хаусом в свинцовой голове.

— Представляешь, мой брат.

Лёгкие превращаются в камень. В воздухе пахнет гнилью. А сердце бьётся в агонии.

— Тот, к-который сводный? — продолжаю заикаться, но не могу контролировать ни тело, ни разум.

— Ага. Хочет увидеться. Представляешь? Лет пятнадцать прошло с нашей последней встречи.

Перед глазами мелькает холодный, черствый взгляд, надменное, озлобленное лицо, отражающее агрессию, и кривая, ехидная улыбочка моего насильника. Моего заклятого врага. Объекта номер один в

''чёрном списке'' мести.

Во рту знакомый металлический привкус. В голове — полная каша. А в венах — жгучий яд.

Нет! Нет! Нет! Это ничего не значит! Подумаешь имя… всего лишь совпадение!

— Наверно ты счастлив? — тихонько постанываю, ощущая жуткую пульсацию в голове. Словно на стометровую глубину решила заплыв устроить, без какой- либо подготовки.

— Хмм… Не знаю. Пока трудно сказать. У меня теперь, кроме тебя и кампании никого нет. Кстати, дядя… — делает небольшую паузу, напрягается, но тут же расслабляется, словно страдания в себе подавляет, — … оставил мне всё своё наследство, включая телеканал.

Не знаю что ответить. Похвалить. Или поздравить? Как-то неуместно…

Решаю просто погладить по спине и промолчать.

— Мда… Всю жизнь к этому стремился, как дурак, а когда единственного родственника не стало… радости от достиженной цели не прибавилось.

Наоборот. Все бы отдал, чтобы вылечить маминого брат, — мягко шепчет на ухо, но в душе, вероятно, плачет.

Вот и вывод… Будьте осторожны со своими желаниями. Ибо они сбудутся. Но не совсем так, как вам бы хотелось.

* * *

Мэт приносит меня в спальню. Осторожно кладёт на кровать, снимает испачканный халат, внимательно осматривает. Перехватываю мужчину за руку, прикладываю к своей пылающей щеке, пытаясь таким образом через прикосновение, выразить душевную поддержку.

— Мне очень жаль… Мэт… — искренне жалею, но сама думаю о заклятом враге.

Всё. Прошлое возвращается. Стоило только услышать дьявольское имя.

Имя, при котором на изнанку выворачивает, при котором словно вся боль из дерьмового прошлого возвращается.

Всего три буквы… Три бесовы буквы…. И я теряю контроль. Начинаю закипать от ненависти, от мести, в предвкушении зверского наказания.

Думала отпустить. Мечтала забыть. Но чёрт побери! Это так сложно…

Сложно и невозможно.

— Ладно, детка, нужно жить дальше! Ведь у меня есть ты. А у тебя я. И ты… смысл всей моей жизни.

Сосредотачиваюсь на голосе Мэта, на сказанной им фразе.

Задумываюсь. Все тело хорошенько передёргивает, а до разума доходит смысл столь мощной, столь сильной фразы, сказанной любимым мужчиной.

Серьёзно, что ли? Но как же… Как же моё прошлое? Как же потомство?

Такому влиятельному мужчине обязательно нужен наследник. А я… мало того, что падшая, так ещё и неполноценная.

Боже. Ненавижу себя…

— Мэт… Ты серьёзно? — притягиваю мужчину к себе, мечтая оказаться в тёплых объятиях.