Страница 43 из 44
Страшная мысль догнала меня и ударила как молния. Если Арраана вернула Пашу в то мгновение, откуда забрала… то Паша ведь может просто не помнить всего того, что случилось с ней в моем мире! Меня не помнить!
Взгляд зацепил ветку. Помнит или нет — сдаваться я точно не собираюсь. Как у Паши это получалось? Подхватив ветку клювом, я с трудом, очень неровными, едва читающимися буквами, вывел: «Паша, это я!» Вдруг поможет вспомнить? Если нет — то попытаюсь объяснить, что жду Пашу в своем мире. Или просто проведу последние часы своей жизни рядом с любимой.
Я уже вообразил самое худшее, когда Паша охнула, села в снег и неуверенно спросила:
— Край?
Да!
— Кра-а-а!
Паша смотрела на меня, но понять выражение ее лица я так и не смог. Шрядь! Нормально бы объясниться, но придется довольствоваться кривым «Прости», нацарапанным на снегу.
— Твою же маму моторным гремлином через коленвал, — непонятно сказала девушка, потом решительно встала с земли, схватила меня в охапку и потопала куда-то в сторону виднеющихся за ровным полем строений. Спохватилась, вернулась, захлопнула дверь своего необычного экипажа, пикнула какой-то странной штучкой.
И все это, не переставая прижимать меня к груди так крепко, что я осмелился сипло крякнуть и попытался немного вывернуться. Не то чтобы я что-то имел против Пашиной груди, но, во-первых, на ней та самая бесформенная толстая и мягкая одежда, через которую все равно ничего толком не нащупать, а во-вторых, если я задохнусь, то точно уже никогда и ничего не нащупаю!
— Не дергайся, вивисектор несчастный, — сердито сказала мне Паша, но захват слегка ослабила. — Откуда ты только свалился на мою голову?! Как тебя угораздило?!
— Кар-р, — а что я еще мог ответить?
Нам бы нормально поговорить. Да просто поговорить! А меня и палки, и снега лишили.
Затащила в непонятное помещение. Склад, что ли? Не похоже вроде бы. Точно — помещение не жилое. Запахи резче, чем на улице, неприятнее. И это не вонь, а просто… не естественные они, не природные. Я бегло огляделся. Всюду непонятное железо странной формы, явно какие-то инструменты и механизмы. Ух, у меня мелкие перья на спине дыбом встали. У меня с механизмами неприятные воспоминания теперь связаны…
— Нечего топорщиться, нечего! — пробурчала Паша, сажая меня на красную лаковую поверхность одного из страшных агрегатов. — Стой смирно, когтями не топай, а то капот поцарапаешь… и рассказывай давай, каким гремлином тебя сюда принесло!
Знать бы, что это такое, ее капот. Хотя понятно — штука, на которую меня поставили.
— Кар-р, — прозвучало, наверное, безобразно беспомощно. Ну как я расскажу?! Я понятия не имею, как она сама умудрялась разговаривать. У меня не получается…
Глава 43
Пашка:
— Вот тебе и карр, — передразнила я, но потом смягчилась и почесала в затылке. — Ладно, слушай умную Пашу, Паша плохому не научит. Будем тренироваться в человека перекидываться, а то ты и так-то временами нифига не мастер слова, а с карром и вовсе каши не сваришь. Представь, что ты человек, которого за спину и за задницу кусают злые муравьи. Вот прямо нестерпимо кусают, аж перья дыбом! И тебе просто ужасно хочется почесаться человеческими руками, стряхнуть с себя этих муравьев! Сосредоточься и представляй!
Ворон посмотрел на меня сначала с недоумением и укором, но потом послушно напыжился и поднял перья дыбом, разом став похожим на грязный и пыльный пипидастр. Потом свел глаза к носу… то есть к клюву и надулся еще больше.
Я не выдержала, отступила на шаг, плюхнулась на стул и заржала.
— Пххххкррра! — сказал Край и сдулся. Осторожно, чтобы действительно не поцарапать лак на капоте, переступил когтями и демонстративно отвернулся от меня — типа обиделся.
— Да сам такой, — я пожала плечами. — Я, между прочим, из тебя чучело сделать не пытаюсь, в другую комнату не сбегаю и вообще, стараюсь помочь, так что нефиг капризничать. Представляй все с самого начала!
Ну есть маленько, да. Я мстительная и вредная. Местами.
— Карр! — возмутился Край, но отворачиваться перестал и действительно постарался ещё раз, и ещё. Он то надувался, как шарик, то сдувался, но ничего не происходило.
Я вздохнула:
— Знаешь, может, сразу и не получится? Поначалу я управлять сменой обликов не могла, всё само получалось приблизительно раз в сутки.
— Карр?!
Почему-то Края информация не обрадовала. Странно. Откуда такой нетерпеж? Я же не гоню прочь и вообще почти не злюсь. Он, конечно, устроил мне весёлый денёк своим вывертом, но сейчас я понимаю — раз за мной пришёл, значит, нужна. А что именно ему тогда в голову стукнуло — какая, в сущности, разница? Разберёмся. Тогда жуть, как обидно было. И непонятно. И вообще… Но ведь пришёл! Ко мне! Или не ко мне? Может, это опять происки богини? Как бы спросить?
Как-как, каком кверху. Прямо спросить! Ау, Паша, включай мозги, ты уже один раз поиграла в обиду без вопросов, результат вышел сомнительный. Надо что-то? Бей сразу в лоб, и будет все понятно.
Сейчас, только вот он перестанет играть в пыльный пипидастр, а то неохота человеку, в смысле, ворону, концентрацию сбивать. Если не осилит превращение — вручу ему бумагу с ручкой, как-нибудь договоримся.
Край упрямо продолжал попытки перекинуться, но я полюбовалась на этот цирк минут пять и занялась делами. Помочь не могу, всё, что знала — рассказала. Может, если на него не смотреть, лучше получится?
Еще с полчаса мы занимались каждый своим делом — Край тренировался надуваться в лохматый шар, я меняла масло в мерседесе, попутно размышляя, как я сейчас «в лоб» буду выяснять отношения. Уже почти решила прервать вивисекторские эксперименты, и тут вдруг у меня за спиной с грохотом раскрылись и закрылись железные двери ангара, в котором располагался автосервис.
Память жизни в другом мире здорово подстегнули мою стрессоустойчивость, так что из недр двигателя я вынырнула уже во всеоружии: с монтировкой в руках. И не зря.
— Ты допрыгалась, гадюка! — прорычал уволенный вчера механик, пьяно покачнувшись и долбанув железной арматуриной по подвернувшейся под руку пирамиде из шин. — Решила, что бабе все можно?! Вообразила себя хозяйкой?! Я тебе покажу где твое место, подстилка!
Ах ты ж гремлин моторный!
Вместо того, чтобы испугаться, я почувствовала такой прилив злости, что меня чуть к потолку на реактивной тяге не подбросило.
— А ну иди сюда, указатель, — ледяным голосом позвала я, похлопывая монтировкой по руке. — Сейчас выясним, кто тут подстилка!
Вот только почему-то этот хрен с горы ничего выяснять не захотел. Только что ярился и рассыпал матерные ругательства, как горох из прохудившегося мешка, а тут вдруг на глазах сбледнул и попятился.
Я аж приосанилась, но одновременно и удивилась — неужели так грозно выгляжу, что даже пьяные уроды сходу пугаются?! Хм, мне кажется, или этот ошметок не на меня смотрит, а куда-то за спину мне?!
Уже не обращая внимания на пьянчугу, проворно пятившегося на выход, я обернулась и тоже застыла открытым ртом.
На капоте красного ауди сидел насупленный и абсолютно голый лорд Крайчестер. Сверлил непроницаемым взглядом агрессора, мягко подкидывая в руке комок огня, благодаря многочисленным фильмам и компьютерным игрушкам безошибочно опознаваемый как файербол. Ловко так у него выходило — раз и огненный мячик взлетает в воздух, раз и снова поймал.
— Ошалел что ли! — возмутился я, как только удалось закрыть рот. — Здесь же горючка! Потуши немедленно!
Край моргнул и немного смущенно передернул широченными плечами. Угасание файербола совпало с последним лязгом железной двери, за которой исчез пьяный придурок, и мы опять остались одни.
Я немного постояла, подумала и первая нарушила несколько неловкое молчание:
— Могу одолжить свои штаны. У меня тут есть запасные рабочие треники.
— Кхм, — сказал Край, опустил глаза и быстро прикрылся руками. Потом мило порозовел, смело встал с капота, выпрямился и перестал изображать девственника в женской бане. — Паша… прости. Я идиот.