Страница 46 из 50
Встал Зуар, главный судья, мужчина лет ста, но его возраст не проблема, он очень быстро шагал по карьерной лестнице, выходец из семьи купцов. Его можно ставить в пример детям, как существо, рассчитывая лишь на свои знания и чутье, смогло добраться до верхов.
— Ингрид Лукиа, вы обвиняетесь в пособничестве побегу осужденной за убийство его величества Шархена, вам обвинение понятно? — Открыл рот, что-то сказать, но оттуда вырвался лишь хрип. Замечательно. Подстраховалась, да? Пришлось молча кивнуть. — Вас опознал один из стражников, его сознание проверялось менталистами, он видел, как вы несли осужденную на руках возле стены тюрьмы, а после этого использовали портал. Вы признаете этот факт? — Оставалось только горько усмехнуться и кивнуть. Даже если начну отрицать, никто не пригонит этих самых менталистов, была проверка свидетеля, а Дриана попросту и не допустила бы их, ведь тогда откроются ее противозаконные действия, за которые пойдет на плаху вместе со мной. И ведь даже сказать ничего не смогу, пустые обвинения без доказательств, меня просто убьют раньше, чем доберусь до камеры, ожидать свою казнь. — За это серьезное преступление вы приговорены к казни через повешение, каковы будут мнения других членов совета? Кто-то желает что добавить? — И все как один вставали и говорили одно слово «одобряю», отличилась, как обычно, сама Дриана.
— Мне жаль, что ты, дорогой кузен, свернул на тропу бесчестия, предал семью и корону Леогрима. Одобряю. Казнь состоится на рассвете. — Произносила она это с завидным удовольствием. Чтоб ты в муках подыхала.
Но это все мысли, на данный момент я ничего не могу ей сделать, да и не смогу уже. Назад вели теми же путями, разве что подталкивали усерднее. Ну, разумеется, что меня жалеть, все равно завтра утром отправлюсь во владения Бога Мертвых.
Вечером принесли поистине королевский ужин, да вот только аппетита не было, зато кубок с вином осушил с удовольствием, это немного притупило боль.
Прости, Вит, не смогу я тебе помочь вернуться в свой мир, не смогу проследовать туда за тобой, разве что повезет, и встретимся в другой жизни, после перерождения.
Ночью спал на удивление крепко, даже раны не беспокоили, странно, думал, будут мучать. Интересно только, а почему они не спросили, куда я дел Виту, и кто мне помогал? Неужели им это уже не особо и интересно? Попробовал что-нибудь сказать, но тщетно, зелье или заклятье продолжает действовать, в месте, где блокируется магия, особо не проверишь себя. Зато со слухом все в порядке, снова скрип затвора, и в маленькую камеру вошло двое стражников.
— Пора. — Спокойно произнес один из них. Молча кивнул и встал, после чего спокойно надели наручники и мы покинули это неприятное место.
Виталина.
Целую неделю я плавала в безызвестности, Редвин заходил только раз, справился о самочувствии и ушел. Ко мне относились с особым трепетом, всегда спрашивали чего хочу на обед и завтрак, а девушка, которую ко мне приставили, старалась развлекать, выводя в заснеженный парк и проводя каждый день экскурсии, показывая, как она сказала, мои будущие владения. В этом дворце каждая собака знала кто я, и кем стану, поэтому и раскланивались, стоило мне появиться. Разговоры тоже стихали в моем присутствии, словно есть тайна, о которой мне было запрещено говорить. Что ж, если произойдет что-то серьезное, утаить это будет невозможно. Этим и успокаивала себя.
А еще лопатила библиотеку, вдруг найду что-то ценное? И пусть заветный отдел на данный момент закрыт, иногда среди горы мусора можно найти что-то интересное, вот и искала, но не находила. Книги убивали время в ожидании, пусть с переменным успехом, но все же. Интересно, как там Риам? Как Каталина, и как Ингрид? Я жутко скучала по ним, хотела увидеть, обнять, и еще раз от души поблагодарить за то, что рисковали ради меня.
Известия пришли неожиданно, с громким словом «Война». Во дворце достаточно быстро пропало веселое и беззаботное настроение, все бегали, готовились. Мне оставалось только наблюдать со стороны и слышать обсуждения приказов. «Увеличить производство», «нужно продовольствие», «забить свиней и сцедить кровь во фляжки», «мы должны разгромить их за один деть». Хотела ли я принимать в этом участие? Нет, как-то судьба миновала участвовать в войнах, и я их не видела, не слышала крики раненных, не чувствовала запах гари. Во мне жил вполне объяснимый страх всего этого, все-таки живой человек, и идти размахивать парными клинками? Вот уж нет.
Во время этого безобразия появился Рудольф, согласно плану, он должен был прибыть в столицу Заргеона другим путем, и при этом не попасться. И он прибыл как раз вовремя. Запах мокрой псины не пугал, как и грязные разводы, набрала ему ванную и с упоением отмыла, не забывая спрашивать, знает ли он хоть что-нибудь? Но Руди не знал, хотя и его вся эта ситуация сильно напрягала. Стоило просушить фамильяра и выйти в комнату, где обычно обедаю, пришла служанка с мясом, медленно приблизилась к столу, поставила чашку, и сбежала так, что пятки сверкали.
«И где только таких дерганных берут» — Проворчал Рудольф и потребовал свою еду. Видимо он сильно устал в этом путешествии, так как сразу после того, как умял огромный кусок свежего мяса, безошибочно нашел спальню и завалился на кровать. Вот почему он спит там же, где и я, напрочь игнорируя диваны и коврики? Избаловала паршивца. Любовно потрепала за шкурку спящего фамильяра и вышла. Как раз вовремя вышла, стоит заметить, в дверях стоял Редвин, и эмоции на его лице были не читаемы. Что же он принес собой? Вряд ли хорошие новости.
— Здравствуй, Вит, извини, что не навещал, но сама понимаешь, у нас война все-таки назрела. — Молодой мужчина подошел к креслу и сел в него, прикрыв глаза. Было видно, что он устал, и оно не удивительно. Сейчас к нему проснулась жалость, при живых родителях он держит всю власть в своих руках, это стало ясно уже на второй день пребывания во дворце, все только и говорят о молодом монархе без королевской короны. Наверняка и организация армии на нем, буду совсем не удивлена.
— Понимаю. И что слышно? — Редвин открыл глаза и заглянул в мои, пристально, словно желал в них что-то узнать, понять для себя.
— Твоя матушка совсем с катушек слетела, даже оборотни уже назначили переговоры с нами. Дриана хочет отобрать власть у носителей королевской крови и отдать советам. Даже представить не могу, что из этого выйдет. — А я могу, начнется настоящая анархия. — И самое страшное, что многие существа из разных стран, входящих в совет, поддержат ее, желая откусить себе кусок пожирнее, это сильно усложнит нам всю военную компанию. Пожалуй, это слабо коснется только оборотней, у них все держит вожак оборотней, но и их потом задавят числом. — Да уж, никто не потерпит, если небольшая страна откажется принимать те же условия, что и остальные.
— И все-таки есть здравомыслящие, не думаю, что их меньше. — Постаралась говорить уверенно, хотя этой самой уверенности и не было.
— Надеюсь. Но я пришел к тебе совсем по другой причине. Скажи, а ты любишь Ингрида? — Его слова словно обухом ударили, и думаю, что он все понял, потому что болезненно скривился и встал. — Ясно. Знай одно, от своих планов отступать я не привык, ты станешь моей женой. Вот только ты все равно узнаешь рано, или поздно, так лучше сейчас. Сегодня на рассвете его казнили за содействие побегу осужденной на казнь преступницы. Догадываешься, о ком говорилось в зачитанном приказе?
Где-то внутри ощутила, будто ниточка, связующая меня с жизнью, оборвалась. Очень хотелось крикнуть, что не верю ему, что он врет! Вот только та часть мозга, что еще соображала, понимала, что нет, он не стал бы заниматься такой ерундой. Услышала крик Руди в голове, чтобы дышала, а я не понимала, что он от меня хочет. Внутри все горело огнем, сознание было поплыло, и рывком вернулось назад. Или это меня на кресло так усадили? Не мог Ингрид умереть, не мог, он же обещал отправиться со мной!
— Он же обещал… Обещал! — С криком вырвался остаток кислорода, и последующий вздох больно ударил в глотку, а потом и легкие. Мне казалось, что тону, и не понимаю, в каком направлении плыть, чтобы вырваться из водного плена. Где-то на задворках услышала хлопок двери, и отстраненная мысль проскользнула, что Редвин ушел. Да и пусть катиться на все четыре стороны! Ингрид, ты же не мог умереть, правда? Ты не мог так поступить, не мог попасться, не мог позволить им казнить себя. Не мог! Я ведь даже не сказала тебе «пока»..