Страница 41 из 47
Эльза появилась ровно в полдень — ничего не говоря, она просто обняла Габриэля и уткнулась лицом в его плечо. Габриэль растерянно обнял ее и подумал, что Бен, возможно, прав. Возможно, Габриэль действительно безумен — каким ему еще быть при его работе? — но даже в безумии он не причинит Эльзе вреда. Это было самым главным.
— Ты человек, — услышал он негромкий, едва различимый шепот. — Ты не Привратник Смерти, ты человек…
Габриэль отстранил Эльзу от себя и, глядя в покрасневшее заплаканное лицо, ответил:
— Все хорошо, Эльза. Все хорошо. Король сейчас успокоится, и все разрешится.
Потом они сели рядом на диване, и Эльза призналась:
— Я очень испугалась, когда тебя увели. Я думала, что больше тебя не увижу.
Габриэль ободряюще улыбнулся. Снова обнял ее за плечи. Если то тепло, которое сейчас наполняло их, не было любовью, то что такое тогда любовь? Какая она тогда? И есть ли вообще?
— Я понимал, на что иду, — сказал Габриэль. Он старался держаться бодрее и уверенней, чтоб Эльза убедилась, что все в относительном порядке и перестала переживать. — Они заслужили смерть, и они ее получили.
— Ты все сделал правильно, — сказала Эльза, сжав его руку. — Ты меняешься, Габриэль. Раньше я видела в тебе… — она замялась, пытаясь правильно подобрать слова. — Просто механизм, который делает свою работу и не думает о ней. Но теперь ты другой.
Габриэлю вдруг захотелось рассказать ей об Ивис — но он не стал. Эльза могла бы подумать, что он хвалится и набивает себе цену, а Бен непременно решил бы, что Габриэль манипулирует девушкой в своих целях.
Впрочем, какое ему дело до того, что о нем подумает Бен? Молодой ауф Перес просто зацепил его, умудрившись задеть по больному — но это пройдет. Это обязательно пройдет, король перекипит и сменит гнев на милость, и тогда он сможет окончательно определить свою судьбу с Эльзой.
— Это ты сделала меня таким, — признался Габриэль, и это действительно было так…
И теперь, сидя напротив Магды, Габриэль чувствовал, что его жизнь действительно готова измениться — как в тот день, когда он попал в Прорыв. Тогда он утратил все, что у него было, и сейчас понимал, что тоже стоит на пороге потерь.
— Мне всегда было интересно, — задумчиво произнес Габриэль, — как именно попадание в Прорыв меняет человека так, что он становится Привратником Смерти. Мой наставник мало говорил об этом, а других Привратников, кроме тебя, я не знаю.
Магда лениво крутила пустой мундштук в тонких, унизанных перстнями пальцах.
— Мы как бы делимся на два мира, — ответила она. — И наша суть зависит от того, в какую именно часть мира духов мы попадаем. Сам видишь, хорошего там мало. Я единственный Привратник, который не стал машиной для убийств.
Габриэль невольно поежился. Марта видела его насквозь и не держала язык за зубами, рассказав брату всю чужую подноготную. Интересно, доложила ли она Бену о том, как Габриэль поступил с Ивис?
Ему хотелось рассердиться — но Габриэль чувствовал только ленивое спокойствие и желание разобраться с тем планом, который пришел ему в голову.
— Нужно понять, как оттуда окончательно вернуться, — сказал он. — Я считаю, что это принципиально решаемая задача, и… — Габриэль сделал паузу и твердо закончил фразу: — Я хочу, чтоб ты помогла мне. Конечно, ты поддерживаешь брата, но поверь: все, что я намереваюсь сделать, я сделаю ради счастья Эльзы.
Магда пристально посмотрела на него, и Габриэль ощутил этот взгляд как прикосновение к лицу мягких, но очень сильных пальцев. Магда беззастенчиво рылась в его голове, по ее губам скользила какая-то непонятная, отстраненная улыбка, и Габриэль не сопротивлялся. Он понимал, что сейчас, в эту минуту, надо быть максимально открытым. От этого зависит будущее.
— Мой брат глубоко несчастный человек, — призналась Магда, и наваждение исчезло. Габриэль вздохнул с облегчением: он снова был собой, и его разум был свободен от чужого влияния. Несчастья Бена ауф Переса были ему глубоко безразличны, но Габриэль все-таки придал лицу внимательное и серьезное выражение.
— В чем же его несчастье? — спросил он, стараясь избегать язвительности. — В том, что девушка его не любит?
Магда печально усмехнулась.
— Жизнь рядом с Привратником Смерти налагает на людей особый отпечаток, — сказала она. — Даже если Привратник никого не казнит. Как тебя учили убивать, Габриэль?
Он пожал плечами. В памяти мелькнул старый двор, открытая клетка с толстыми кроликами и стойка с мечами.
— Как всех рыцарей в прежние времена, — ответил Габриэль. — На животных. Я прекрасно забиваю кроликов, овец и свиней. Если ты уверена, что хочешь об этом послушать…
Магда неопределенно пожала плечами.
— Я тоже умею забивать кроликов. Какое-то время мы жили с Беном в деревне, там невольно получишь самые разные навыки.
Почему-то Габриэль совершенно этому не удивился.
— Как ты думаешь, что случится, если Привратник Смерти попадет в очередной Прорыв? — спросил он.
А вот тут Магда побледнела. Ее лицо окаменело — наконец-то гостья стала испытывать настоящие чувства. Страх преобладал.
— Мы можем только проверить это опытным путем, — сказала она. — Я боюсь предполагать… но вряд ли ты выживешь, Габриэль.
Почему-то мысль о возможной смерти оставила Габриэля равнодушным.
— Меня это не пугает, — ответил он. — Давай подумаем, как мы сможем вызвать Прорыв.
Габриэль появился через неделю.
Эльза открыла глаза ранним утром и увидела, что он сидит на краю ее кровати, и его лицо выглядит мечтательным и добрым. На какой-то миг ей почудилось, что это совсем другой человек. Привратник Смерти не может выглядеть настолько светло, почти невинно. Но потом Эльза поняла, что это и в самом деле Габриэль: она заметила в нем далекий отблеск этого света еще в Пуще, где они кормили оленей.
Он действительно смог измениться. Только Бог знал, скольких сил ему это стоило.
— Ты мне снишься, — промолвила Эльза. Габриэль протянул руку и легонько погладил ее по щеке.
— Нет, — ответил он. — Его величество решил, что меня бесполезно держать под замком.
Король не был глупцом — пусть он был жесток, как и полагается венценосцу, но Эльза чувствовала, что государь понимает определенную правоту Габриэля. Не всякая жестокость хороша, и если это заявил королевский палач, то и всем остальным есть, о чем задуматься.
Эльза выскользнула из-под одеяла, обняла Габриэля, и несколько минут они провели молча, наслаждаясь теплом друг друга. От Привратника Смерти пахло осенним ветром и ночным дождем, и Эльза подумала, что он, должно быть, вышел из дворца и шел сюда пешком, иногда останавливаясь и запрокидывая голову к фонарям, чтоб взглянуть в низкое хмурое небо.
А потом Эльза и сама не поняла, как начала расстегивать его рубашку…
Потом они лежали под одеялом, Габриэль задумчиво накручивал локон Эльзы на палец, и она призналась:
— Я сейчас вспомнила ту ночь… перед моим побегом.
На мгновение Габриэль замер, и Эльза почувствовала, что ему неприятно вспоминать об этом. Что прошлое причиняет ему боль.
— Как будто со мной тогда был другой человек, — продолжала Эльза. — Ты на самом деле изменился, Габриэль.
Он негромко усмехнулся. Задумчиво погладил ее по обнаженному плечу, прикоснулся губами к маленькому шраму — Эльза получила его в таком глубоком детстве, что не могла вспомнить обстоятельств.
— Все только начинается, — сказал Габриэль. — Магда права, рождаться и меняться всегда больно. Но уж лучше так, чем…
Он не договорил, да это было и не нужно.
— Что теперь будет? — спросила Эльза. Габриэль пожал плечами.
— Мы с Магдой ауф Перес затеяли эксперимент, — он всеми силами старался говорить невозмутимо, но волнение в его голосе было не скрыть. — Проверить, что будет, если открыть Прорыв и погрузить в него Привратника Смерти, — Габриэль усмехнулся, словно пытался скрыть тревогу за бравадой. — В частности, меня.