Хранитель

Закончив с гигиеной, Ценбрусс направился к своему жилищу – небольшой хижине, сплетенной из веток и палок, покрытых листьями – всего того, что можно было найти в лесу. Специально рубить деревья для жилищ было у Царуса под запретом, а использовать человеческую палатку стало бы для Ценбрусса проявлением слабости. Раз уж он решил постигать жизнь и быт друида, нужно было справляться без поблажек. Сам Царус вообще спал на открытой земле или на деревьях.

Внутри хижины Ценбрусса находился лишь импровизированный стол, который он сделал из удачно найденного в лесу материала, и ворох травы, на котором демон спал. На столе и под столом хранились инструменты и немного посуды: глубокая металлическая тарелка, пара ложек и кружек. Было также несколько книг, привезенных Царусом, и кипа исписанных листков бумаги – какое-то время Ценбрусс развлекался переводом этой литературы на один из земных языков, но потом ему надоело.

Порывшись среди инструментов, Ценбрусс извлек небольшие ножницы, чтобы укоротить ногти. Это получалось с трудом: его кости, ногти и зубы были очень прочными. Через полчаса усилий он уже изрядно затупил ножницы и ещё некоторое время размышлял, стоит ли подстричься, но в итоге отказался от этой идеи. Без зеркала и своими руками он сделает только хуже. Тогда Ценбрусс решил, что готов. Он разворошил сухую траву, на которой спал, и обнажил деревянную поверхность крышки довольно большого ящика, врытого в землю. Внутри ящика оказалось несколько пакетов, в одном из них лежала одежда, в которую он стал одеваться.

На него накатила волна странного ностальгического чувства, когда он достал брюки, футболку, куртку и ремень. Когда он только поселился здесь, он решил больше не возвращаться в большой мир, пока не постигнет мастерство, пока не станет друидом. Сейчас, держа в руках одежду из мира людей, Ценбрусс вспомнил, что он сам был частью этого мира, пока не познакомился с Царусом, который рассказал ему о создании первого друидского поселения рядом с человеческим городом. Тогда он решил, что путь друида и хранителя леса могут стать для него, лишённого магических сил, хорошим решением.

– Ценбрусс? – донесся снаружи негромкий осторожный женский голос.

Ценбрусс обернулся: снаружи стояла Алтея. Как и всегда она была босиком, тонкая и воздушная, будто лесная нимфа, какими их описывали древние мифы Земли и Ламеда. У неё были зелёные волосы, спадающие на плечи, словно водные потоки, и изумрудные глаза. Она улыбалась.

– Ну как? – спросила она, покрутившись перед Ценбруссом. Для похода в город она оделась в легкую зелёную тунику, слегка спадающую с худеньких плеч.

– Прекрасно, – сказал Ценбрусс. – Не замерзнешь?

Алтея лишь коротко и звонко рассмеялась. Ценбрусс знал, что ни один другой наряд так не подчеркнул бы её невероятную легкость.

– Обувь всё же придется надеть, – предупредил он.

– Да, мы купили в прошлый раз какие-то туфли, – Алтея нахмурилась.

Прошлый раз, когда Алтея и Нард выбирались в город, был пару месяцев назад. Сам Ценбрусс не покидал леса уже около полугода, с тех пор, как сюда переехал.

«Забавно, – подумал он. – Получается, двое волшебников из другого мира знают о том, что творится в городе больше, чем я».

Второй волшебник как раз показался из-за деревьев. Нард носил свободную льняную рубашку и темные брюки. Светлые волосы молодого друида были заплетены в тонкие косички. Он шёл сквозь траву, но ни одна капля росы или травинка не оставалась на одежде. Он не пытался скрыть своё приближение и никогда не появлялся внезапно из-за спины, как иногда делали Царус или Алтея. Сейчас для обострённого слуха Ценбрусса он шёл даже шумно.

В руках у Нарда была пара зеленых туфелек. Подойдя ближе, он положил туфельки к ногам зеленоволосой дриады, за что был награжден звонким поцелуем.

– Поймаем машину, – без предисловий и приветствия сообщил Нард. – У тебя остались местные деньги, Ценбрусс?

– Остались, но не местные, – ответил Ценбрусс, порывшись в другом пакете, который лежал в его деревянном ящике. В пакете был набит толстыми пачками зелёных купюр.

– У меня остались с прошлой поездки, должно хватить, – сообщил Нард, и сразу заговорил на другую тему. – Как думаешь, учитель прав? На Земле начали появляться волшебники? Ты же видел ту женщину вблизи, общался с ней. Что думаешь?

– Она была напугана, – ответил Ценбрусс. Он всё-таки взял одну из пачек и спрятал в карман. Также не забыл достать один из паспортов, что хранились в следующем пакете. – По-настоящему напугана. Она волновалась. Волшебница она или нет, но в лес попала случайно, и всё, чего хотела – это выбраться. Хотя наверняка сказать трудно. Я слишком много прожил с демонами и встречал немало волшебников, но не могу наверняка разгадать мотивы их поведения.

– Не разобрать только у самых могущественных, – авторитетно заявил Нард. – Пойдем?

Голос Нарда был серьёзный, а лицо почти не выдавало эмоций. Ценбруссу показалось это необычным. Для гостя из другого мира, у которого, к тому же, появился шанс увидеть чудо, которого не случалось тысячу лет, Нард проявлял поразительно мало интереса к происходящему.

– А что ты думаешь обо всем этом? – решил спросить Ценбрусс напрямую, после того, как спрятал обратно свои вещи, закрыл ящик и засыпал его травой. После этого троица двинулась в путь.

– Если Царус прав, многое изменится, – подумав, сказал Нард. – Но мне кажется, наш старый учитель излишне впечатлителен.

– Объясни, – поддержал беседу Ценбрусс.

– Он слишком долго пробыл на Земле, – сказал Нард, – слишком много изведал в местных лесах и горах. Мне кажется, все эти годы он ждал чего-то подобного. А что, по сути, случилось? Ну, родилась женщина с магическими способностями. Люди ещё не принялись трубить об этом на каждом углу, не выстроились в очередь к порталу, значит, ещё не знают. Найдем её, передадим Дао Вану. Мало ли в Ламеде людей?

Ценбрусс подумал, что именно в этом и кроется причина безразличия Нарда. В Ламеде, в мире, из которого все трое прибыли, людей хватало. Но хватало там и волшебников. Они рождались каждый день в каждом городе, и никто не относился к этому, как к чуду. Даже необычные волшебники вписывались в стандартную картину мира. Одной волшебницей больше, одной меньше. Нард испытывал больше эмоций, когда в первый раз прокатился на автомобиле, чем сейчас, когда шёл на встречу с живым земным чудом.

Путь был неблизкий: сначала Алтея вывела их из леса короткой потайной тропой. Отсюда ещё около получаса заняла дорога к проезжей части. За время, пока они шли, Ценбрусс и Нард обсуждали, что они будут делать, когда найдут волшебницу. Ценбрусс, долго живший среди людей, был уверен, что Нина не обрадуется странной троице, которая придёт заявить, что девушка наделена магическими способностями. Она испугается, примет их за сумасшедших или решит, что сама сошла с ума, особенно, учитывая, что совсем недавно она испытала в лесу. Нард же, который большую часть жизни провёл в магическом мире, где преимущественно жили волшебники, считал, что ничего страшного с Ниной не случится. Нужно будет лишь сказать ей правду и, может, показать пару магических действий, а дальше главное привести её к Царусу. Старый друид, и с этим были согласны оба, много знал об обучении новичков и гораздо лучше сможет подобрать нужные слова.

О том, что произойдет, если девушка будет прекрасно осведомлена о своих силах, Ценбрусс и Нард почти не говорили, решив каждый про себя, что в таком случае не им придется решать, что делать, а она решит, как с ними поступить.

Алтея не участвовала в разговоре. Она была увлечена новым окружением, и с её лица не сходила улыбка. Она радовалась, что выпала возможность посмотреть пейзажи другого мира, отличные от их леса. Что до дел, ей казалось, что они разрешатся, когда придёт время. Разумеется, без особых осложнений.

Они долго ловили попутку, чему Ценбрусс не удивлялся. Они были слишком необычными с виду путешественниками: он, заросший густыми черными волосами, летящая Алтея в зелёном облике и похожий на фантастического эльфа Нард. Машины проезжали редко, в основном большие грузовики. Алтея, которая взялась голосовать, ничуть не теряла уверенности: её занимал сам процесс, который она воспринимала как некий магический ритуал, принятый у людей.