Страница 33 из 34
Увы, в наше исковерканное время, когда человек на всех путях пошел против Бога, – рад не рад, а приходится тяготиться деторождением. Прокормление? А еще больше – воспитание детей?!! Ох, ох, ох, городскому несостоятельному человеку нечего и думать женитьси. Посмотрите сравнительно уровень положения школьного вопроса в России и семейного вопроса в России. Да последнего просто нет, и никто им не занимается, тогда как первый вопрос имеет огромную и блестящую литературу о себе, и в ней трудились такие умы и лица, как Ушинский[663], Стоюнин[664], Пирогов[665]. Но семейный вопрос в России имеет для себя в практике только воспитательные дома да доходы духовных консисторий… т. е. семью убивают или обдирают. И это никого не заботит. Кургузое рассуждение (коротельное, оборванное): Что ж, коли хочешь – женись. Никто не запрещает. Никто не запрещает, всем позволено, и кажется всем, что этим дело кончено, исчерпано и дитя не кричит. Но… разве письмо Ваше не есть крик души, вопль ее, показующий необычайные страдания здесь? Посмотрите, как множат школы и множат в них программы и программы. Как грибы растут в дождливый август. Между тем чем труднее школа, длиннее школа, тем труд проведения через нее детей становится непосильнее для родителей. Провели бы через курс одного, а пятерых нечего и думать. Сокращение деторождения во Франции имеет первым толчком своим школу. Нынче трудно с детьми. Началось нуждой, кончается удовольствиями. Да зачем вообще жениться, когда можно веселиться, забавляться, и женщин вообще везде – сколько угодно.
С нетерпением буду ожидать так любезно обещанной Вами книги – «Семейный вопрос в России»[666].
«Немного отвлеченно все это, слишком требовательно, но ведь и задача большая: показать, при каких условиях семья есть не формальность, а святыня, при каких условиях она – живая, одухотворенная. Устремление одного пола к другому, схождение полов, ребенок, все равно, от законного и незаконного брака явившийся, – для Розанова нечто мистическое, религиозное, тайна Божия, и он провозглашает ее самовозглавленность, грубо, неискусно, барабанными словами формулируя свою мысль: Фельдмаршал Суворов[667] да не марширует под командой капрала… Вопросы, поднятые г. Романовым о семье, браке, разводе, целомудрии, детях и проч., очень важны, но если он думает, что он здесь единственный, – он сильно ошибается. Не говоря уже о «Без вины виноватых» Островского, где весь ужас незаконнорожденности – вся апология детей отреченных или апокрифических[668] изображены так, как г. Розанову не удалось пока этого сделать, – укажу ему на всю почти литературу 60-х годов, где семейный вопрос первенствовал и получил себе решение, к которому криво, косо, с ужимками присоединяется и сам он. Только там, в литературе 60-х годов, все это просто, без семинарских и схоластических тонкостей, без ссылок на преподобных отцов наших… Если бы вообще не семинарски-схоластическая, отчасти даже… полицейская примесь в мыслях Розанова, оставалось бы только жить и радоваться, что даже он пишет такие вот книги, где всячески старается повысить, вдохнуть любовью и вниманием наше отношение к семье и детям… Оригинальность Розанова в отношении вопросов семьи и брака начинается там, кажется, где он советует римскому папе зачать ребенка и говорит: Пусть папа зачнет младенца. Иначе я подозреваю, что он враждебен существу младенца…».
«В. В. Розанов призвал в защиту семьи религию. Это уж голос не беллетриста, а голос общественного деятеля, голос искреннего семьянина. И если Золя[671] боролся с физическим вырождением семьи[672], то В. В. Розанову предстояла более трудная задача – борьба с нравственным вырождением общества, и это вырождение сказывается в легкомысленном, или даже в отрицательном его отношении к семье… Публицистическая деятельность В. В. Розанова у всех на виду, и она вызвала у многих горячую критику и оппозицию против него. И, не стесняясь, он привел в своей книге мнения и за, и против его взглядов. Более того, как опытный исследователь, который для изучения какого-нибудь предмета, для всестороннего ознакомления с каким-либо делом, обращается к первоисточнику, отправляется туда, где этот предмет или дело наилучшим образом поставлены или представлены, – В. В. Розанов предпринимает экскурсию в область древности – в библейские времена, когда так строго охранялась святость семейного очага; на свои роковые вопросы он находит ответы, созревшие за тысячелетия до нас: в Ветхом Завете, в степной живописи египетских храмов (образчики приложены в книге), в недрах талмудической древности. Вообще, в этой книге сгруппирован обильный, любопытный, при этом надлежаще освещенный материал по семейному вопросу. Часть его была напечатана в современной литературе, но некоторые и при этом капитальные статьи книги: «Религия жизнетворчества», «Диалог», «Дети Солнца… как они были прекрасны» и другие написаны вновь для этого издания. В обильную полемику всыпано много соли, и читатель все время или смеется, или негодует, или торжествует с автором. А краткость статей обусловливает то, что книга читается легко, несмотря на важность предмета».
«С одной стороны, г. Розанов говорит о бесполости, внеполости теизма[675]… как о главном источнике не удовлетворяющих его отношений христианства к вопросу о браке. С другой стороны, будучи недоволен христианским теизмом, г. Розанов прямо высказывает свои безотчетные симпатии, – если только не прямое и осознанное предпочтение, – к некоторому из наиболее ярко отмеченных сексуальным характером формам язычества, причем не остается уже никакого сомнения насчет того, что его форма Бог для меня… влит в природу… звучащая совершенно пантеистически[676], отнюдь не есть в его устах случайная обмолвка или досадный lapsus calami[677], но есть довольно точная формулировка его подлинной мысли… В прямое противоречие ап. Павлу, г. Розанов видит в сексуальных касаниях, которыми столь насыщена именно египетская религия, не только нечто светлое и жизнерадостное, но и прямо-таки путь, затерянный христианами, к истине, противовес христианскому логосу (антилогосу), средство добавить христианский внеполый теизм до сексуального… На чем бы… мы ни остановили свой взор, начиная от полета горних ангелов и до таинственного прозябания дольних лоз[678], везде мы заметим все ту же характерную печать сексуальности, все ту же переплетенность Sexus’а и Бога… Если бы значение публицистики г. Розанова исчерпывалось его стремлением облегчить горькую участь так называемых незаконнорожденных, устранить и часто совсем нелепые мучительства в бракоразводном процессе, поставив его в более соответствующие запросам общества и существу дела условия, если б он хотел лишь внести освящение и высший религиозный смысл в современную, фактически часто лишенную этого освящения и строя, семью и т. д., – то кто, какой лицемер осмеливался бы восставать против всего этого? Но ведь г. Розанов ставит вопрос гораздо радикальнее, – раз, как философ, он хочет рассматривать все в связи со всем… то следует категорически отвергнуть розановскую трактовку воплощения супружества как феномена пола и ее гносеологическое обоснование. Поскольку пол, по Розанову, это абсолютное[679] и трансцендентное[680], это категорический императив[681], то незаконных рождений нет… и человеку разрешается в сфере половых отношений все, – лишь бы под условием подлинной страсти и делания породить… Это дико, но, к чести г. Розанова, в его устах совершенно логично… Если высшая заслуга человека перед Богом есть рождение или, по крайней мере, стремление к нему, то воздержание от полообщения, девство, словом, аскетизм поверхностен и не благ… Аскетизм и брак ужиться друг подле друга не могут: или упразднение брака, всего его института и таинства, или упразднение религии детства, его поэзии и учреждений… И наконец – если требования полообщения безусловны и трансцендентны, требования же воздержания, детства, аскетизма с ними не совместимы, то истинная религия, ветхозаветная и христианская, понятая в истинном духе, так именно об этом и учить должна… Именно на этом основано понимание Розанова слов плодитесь и размножайтесь[682], обрезания, его трактовка отношения Христа к полигамии[683], а также критика требования Церкви о благословении брачующихся и установления венчания: по Розанову, они – произвол позднейшей Церкви, противоречащий и трансцендентальным, метафизическим началам полообщения, и духу Ветхого Завета, учению Христа и первенствующей Церкви».
663
Константин Дмитриевич Ушинский (19 февраля / 2 марта 1824 г., Тула – 22 декабря 1870 г. / 3 января 1871 г., Одесса) – русский педагог, писатель, основоположник научной педагогики в России.
664
Владимир Яковлевич Стоюнин (16/28 декабря 1826 г. – 4/16 ноября 1888 г.) – российский педагог и публицист.
665
Владимир Николаевич Пирогов (1846 г. – ?) – профессор всеобщей истории Новороссийского университета.
666
«Семейный вопрос в России. Дети и родители. Мужья и жены. Развод и понятие незаконнорожденности. Холостой быт и проституция. Женский труд. Закон и религия» (СПб.: Тип. М. Меркушева, 1903. Т. 1–2). Тираж 1 200 экз. «Книжная летопись» объявила о поступлении книги В. В. Розанова в Главное управление по делам печати 22 марта 1903 г. В нее вошли статьи по проблемам брачного законодательства и отношения к семье, которые Розанов публиковал в «Новом времени» и «Гражданине» в 1899–1902.
667
Александр Васильевич Суворов (13/24 ноября 1729 г. или 1730 г., Москва – 6/18 мая 1800 г., Санкт-Петербург) – граф Рымникский (1789), князь Италийский (1799), полководец, генералиссимус (1799), основоположник отечественной военной теории.
668
Сомнительного происхождения.
669
Евгений Андреевич Соловьев (6/18 августа 1863 г., Санкт-Петербург – 25 августа / 7 сентября 1905 г., Шувалово) – русский литературный критик, историк литературы, беллетрист. Псевдонимы: Скриба, Андреевич, Мирский, Смирнов.
670
Из рецензии на книгу Василия Розанова «Семейный вопрос в России» г. Скрибы (Одесские Новости. 1903. 3 мая).
671
Эмиль Золя (2 апреля 1840 г., Париж – 29 сентября 1902 г., Париж) – французский писатель.
672
Имеется в виду роман Э. Золя «Размножение».
673
Василий Лазаревич Разиньков – сотрудник газеты «Новое время» (1898–1910). Псевдоним – В. Лазев.
674
Из рецензии на книгу Василия Розанова «Семейный вопрос в России» г. В. Лазева (Новое время. 1903. 28 нояб.
675
Теизм (греч. theos – Бог) – религиозно-философское мировоззрение, утверждающее существование единого Творца, создавшего мир и продолжающего в нем свою активность.
676
Пантеизм (от греч. pan – все и theos – Бог) – философское и религиозное учение о Боге и мире, объединяющее их в единое целое.
677
Промах (лат.).
678
Ср.: Пушкин А. С. Пророк («Духовной жаждою томим…»): «И внял я неба содроганье, / И горний ангелов полет, / И гад морских подводный ход, / И дольней лозы прозябанье…».
679
Первоначало всего сущего, вечное и неизменное.
680
Недоступное опыту.
681
Высший принцип.
682
«И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их. И благословил их Бог, и сказал им Бог: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю…» (Библия. Ветхий Завет. Бытие. Гл. 1. Ст. 27–28).
683
Полигамия (многобрачие) – форма брака, при которой супруг одного пола имеет более одного супруга противоположного пола; отсюда многоженство (полигиния) и многомужество (полиандрия).
684
Алексей Иванович Введенский (14/26 мая 1861 г., Серпухов, Московская губерния – 23 февраля / 8 марта 1913 г., Москва) – профессор и заведующий кафедрой истории, философии, затем систематической философии и логики Московской духовной академии, редактор «Душеполезного чтения». Псевдоним – А. Басаргин.
685
А. Басаргин. Поло-пантеизм г. Розанова // Московские ведомости. 1904. 8 марта.