Страница 8 из 12
– Из‑за чего?
– Из‑за неблагополучной семьи. Вот… У Максима родители кто? Такие же алкаши и пьяницы. Так откуда же спрашивается возьмётся нормальный ребёнок?! Шиш! Сколько раз я знаю, к ним приходили из органов соцопеки, даже хотели родительских прав решить. Суды, комиссии… Ой, чо было. Чо было…
– Ничего себе, – удивлённо качал головой Вольдемар.
– Что ты! Такое было… – Гардеробщица отмахнулась рукой и принялась рассказывать с утроенной силой. – А ещё, не помню, говорила я тебе или нет. Этот Максим попал в какой‑то наркоманский притон, проигрался вдрызг в карты! Сюда в школу приходили какие‑то бандиты! Пальцы в наколках, лица такие обожжённые… Со шрамами! Искали его, Максима! Пришлось даже милицию вызывать. Бес живой, а не ребёнок.
– Ого…
– Вечно он этот Максим, ходит неряшливый. В рваных кроссовках, нестиранный… Противно смотреть! Но на лицо симпатичный собака! Тут уж как говорится природа. Это не пропьёшь.
– А наркотики Максим употреблял? Или был как‑то связан?
– А вот энтаго не знаю. Вроде нет, ничего такого не видала. А на лицо он уж очень симпатичный.
– Лицо то, оно лицом. – Забубнил Вольдемар. – Но с лица воду не пить. Одним лицом сыт не будешь. Ладно она, девка глупая. От смазливой мордашки крышу снесло. Но куда родители смотрели, родственники?
– Так я и тебе про тоже! – Не унималась гардеробщица. – Как Анька за него замуж вышла, ума не приложу! Ведь права была покойница бабушка, царствие ей небесное, упокой господь ей душу. Говорила она ей, Аня что ты делаешь? Анька ей в ответ говорит, люблю его и всё. Точка!
– А вы знали покойную бабушку?
– О‑о‑о! Знала ли я? Так мы с Тамарой Леонидовной пятнадцать лет дружили. Упокой господь ей душу, – гардеробщица опять перекрестилась. – Она прям так и сказала, если Анька за этого рецидивиста замуж выйдет, то прокляну её, так вы и знайте.
– И что же? – Спросил Вольдемар. – Прокляла?
– Уж не знаю точно, прокляла она кого или не прокляла. Но то, что она на свадьбу к ним не пришла, факт. Уж как они звали, как уговаривали! Нет, говорит. Не пойду. Чёрт возьми эту родню!
– Очень интересно вы рассказываете. Правда.
– А многие знаешь поговаривают, что она перед самой смертью, прокляла брак. Да, точно. – Почуяв искреннюю заинтересованность собеседника, гардеробщица перешла на откровенный шёпот. – Прямо так и сказала, будь проклят этот брак между Максимом и Анной, проклинаю. А потом и сама тю‑тю…
– А как умерла Тамара Леонидовна?
– Э‑э‑э… Умерла то… Точно не знаю всех подробностей. Но вроде говорят от инфаркта. Сердце у неё шалило. Но думаю дело здесь не чисто.
– Это ещё почему?
– Да жаловалась в последнее время Тамарка, призрак у неё в квартире завёлся.
Вольдемар напрягся.
– Я ей значит и говорю. Опомнись Тома! Ну какие призраки! А она и говорит, из шкафу прямо голоса доносятся. Ночью всё шабуршит, спать спокойно не могу. Всю ночь покою нету.
Вольдемара осенило! Опять шкаф! Что‑то не так с этим шкафом. Надо точно дождаться Анну, чтобы его досконально осмотреть. В пресловутом шкафу и кроется секрет разгадки бабкиного приведения.
– Ну думаю про себя, совсем подруга чеканулась… С ума Тамарка сошла! Свят‑свят‑свят…
– А родители Анны? Вы их знали? Почему они не воспрепятствовали замужеству с Максимом?
– А родителей и нет у Анны.
– Да вы что?!
– А ты не знал? Мамка у ней Татьяна от рака померла. А отца и не было никогда. Танька одна её воспитывала. Ещё и Тамарка помогала конечно… Хорошая выросла девка!
– А давно у Анны умерла мать?
– Так прям перед Анькиной свадьбой… Но она давно болела.
– То есть, это не связано со свадьбой? Как вы думаете?
– Да не… Я же говорю, давно болела. Месяцем раньше, месяцем позже… А свадьба здесь не причём.
– Прошу прощения. Скажите пожалуйста, как вас зовут?
Гардеробщица с прищуром посмотрела на любопытного незнакомца и подозрительно ответила:
– Надежда Викторовна.
– Надежда Викторовна, – Вольдемар обворожительно улыбнулся. – А вот вы как сами думаете? Было ли на самом деле приведение?
– Ой, прям не знаю.
– Ну а всё‑таки?
– Знаешь. Всякое в жизни бывает. Вот у меня в детстве был случай. Никогда его не забуду. Жили мы тогда в деревне. Семеро нас было у матери. И решили мы устроить гадание на Ивана Купалу. Нашли в заброшенной сельской библиотеке какую‑то оккультную книгу. Дождались вечера… И в доме у одной подружки начертили магические символы на зеркале угольной сажей. Было нас пятеро девчонок, да и ещё старшая сестра одной из подружек. Шестеро получается. Прилепили на зеркало карту с изображением пиковой дамы, взяли из игральной колоды. А! Забыла ещё сказать! Перед этим подружкина сестра, старшая‑то, которая… Сходила она значит в церковь к местному дьячку, чтобы перевёл он ей, чего в этой оккультной книге написано. Книга‑то, на старославянском языке написана. Дьячок как открыл, полистал книгу. Да как стал на девку орать! Грех говорит на душу взять хотите, и меня за собой уволочь! Девка та, красоты была необыкновенной, поманила ласкою дьячка. Тут он и не выдержал, поддался на плотское искушение. Перевёл он девке заклинания из книги, и переписал ей в отдельную тетрадку карандашом. Как это щас говорят, транскрыбацыя? Ну на слух, как это звуки читаются? Транс… Крыбц.
– Транскрипция? – Подсказал Вольдемар.
– О, точно! Транкрыбция! – Подхватила гардеробщица. – Вот он переписал ей энту транскрыбцую. Как это всё правильно читается… А вечером собрались мы, задёрнули занавесочки в доме. Зажгли свечи. И давай вслух одновременно хором в комнате эти заклинания читать. Напротив зеркала с пиковой дамой. Она почему‑то в гаданиях звалась Акулина.
– И дальше что?
– Подул ветер. Да не ветер! Ураганище! Гром, молнии… Мы естественно разбежались по домам, кто куда. Благо жили друг от дружки рядом, недалеко дома стояли. Всю ночь лил ливень. Ой, да такой! Капли с размером в яблоко. – Гардеробщица подняла указательный палец вверх. – А на утро нашли, сестру‑то, которая у дьячка заклинания переводила, в постели она лежала своей, задушенная насмерть. А потом и дьячка нашли, тоже мёртвого, повесился он.
– Вот и думай теперь сам. Бывают приведения, аль не бывают, – гардеробщица мистически ухмыльнулась. – Мне вот лично на всю жизнь хватило, до сих пор помню, – она вновь перекрестилась.
– Сказки какие‑то! – Пытался отшучиваться Вольдемар.
– Ха! Сказки! Истинную правду тебе говорю. Так и было, на самом деле.
– Хе!
– Хошь верь, а хошь не верь… А вот ещё со мной один случай был…
– Вольдемар, а ты чего здесь делаешь?! – Спросила Анна.
Вольдемар аж вздрогнул от испуга. Гардеробщица рассмеялась и чуть в очередной раз не свалилась со стула.
Вольдемар обернулся и увидел перед собой Анну. В симпатичной шубке, светлые пшеничные волосы, модные джинсы аккуратно заправленные в длинные сапоги. Перед ним предстала совсем другая Аня, не та, которую он встретил в торговом центре, затюканная жизнью и мужем, серая мышка. Анна Витальевна, сильная, волевая женщина. Олицетворяющая успех и счастье.
– Вольдемар, ты слышишь меня?
Вольдемар заворожённо хлопал глазами.
– Говорю ты чего здесь? К нам в школу на работу решил устраиваться?
– А, да нет. – Вольдемар замялся… – Просто, это… Нам надо поговорить, там… Если…
– Ну пошли поговорим, – перебила Анна. – Сумки мои возьми, а то мне тяжело сегодня. – Она протянула Бархоткину большой пакет с ручками.
Вольдемар взял у Анны огроменные сумищи, и как верный рыцарь ждал дальнейших указаний.
Глава 7. В нашем доме поселился замечательный сосед
Войдя в подъезд и поднявшись на третий этаж, Вольдемара будто шарахнуло током. Опять странный человек. Теперь не в чёрном балахоне, а в обычных растянутых трениках и в драной футболке с надписью одной сатанинской рок‑группы. Странный человек курил сигарету и стряхивал пепел в жестяную банку из‑под кофе. Несмотря на то, что странный человек сменил стиль одеяния, его волосы, холодный взгляд, вампирские черты лица, остались прежними и выдавали того самого незнакомца, которого Вольдемар увидел первый раз, когда посетил квартиру Анны. Пристально всматриваясь друг другу в глаза, незнакомец молча кивнул.