Страница 3 из 15
– Да вы посмотрите на нее!
Театральный фокус удался. Борис заткнулся и перестал стучать, в моем организме тоже наметились перемены: головная боль сменилась чувством любопытства. Я так захотела узнать, что за чушь она станет нести дальше, чтобы переубедить друга следователя, что, по-моему, даже температура прошла.
– Какой из нее агент? – продолжила между тем Катька. – Кто на нее подумает? Она же овечка!
– Ну спасибо! – Пару раз в жизни я видела овец, и они были не сказать чтобы очень красивыми. Особенное раздражение вызвало упоминание о материнской привычке называть свою дочь не по имени, как это положено во всех среднестатистических семьях, а по кличке – Овца. Конечно, «овечка» – уменьшительно-ласкательная производная от данного слова, но смысла это не меняло.
– Нет-нет, я в хорошем смысле! – кинулась Катя оправдываться, поняв, что меня обидела, а Бориска взял да рассмеялся, чем просто-напросто меня добил.
– Что тут смешного? – не выдержала я.
Любимова села рядом со мной. Акунинский хотел мне что-то ответить, но тут затренькал телефонный аппарат. Очевидно, его куда-то вызвали, потому что он брякнул «да», после чего сказал «ага» и через пару секунд снова «да», встал и молча вышел из кабинета.
Поскольку с нами не попрощались, я со спокойной совестью продолжала сидеть и ожидать возвращения хозяина комнаты, однако у подруги были иные планы.
– Это знак! – буркнула она и опять поднялась.
– Ты куда? Он же должен вернуться.
– Ага, для того чтобы сызнова читать нам лекции. Нет уж, баста. Ничего нового я здесь уже не услышу.
– А где услышишь? – спросила я и тут же сама поняла ответ. – Ах! Ты же не думаешь связаться…
– С Григорием Акунинским! Именно!
– Но как ты собралась… – договаривать я не стала, потому что на моих изумленных глазах закадычная подруга подкатила к Борискиному столу и, пошмонав его немного, отыскала заветные анкеты.
Я подскочила к ней, и вместе мы принялись изучать текст документа.
– Боже, ты представляешь, что это значит? Агентурные данные! – Катерина впала в священный трепет, который явственно сквозил в ее голосе и был настолько заразительным, что я с благоговением крякнула и закивала котелком в знак согласия со степенью величия данной бумаги. – На нас составят досье! На основании этих анкет! Оформят личные дела! – Она оторвала лицо от бумаги и, сильно схватив меня за плечи, нервно затеребила во все стороны, ввиду чего головешка моя заболталась и соскочила резинка с хвоста. – Мы будем агентами, Юля! Ты понимаешь?!
– Да тише, не ори! Ты что, решила свистнуть эти бумаги из кабинета?
– Ну так Борису они не нужны! – логично возразила Любимова, подивившись моей тупости и неприспособленности к делам житейским. – Конечно, мы возьмем это.
Спорить с Любимовой – занятие бесполезное, оттого неблагодарное, поэтому я позволила ей спереть бумаги, после чего мы, не дожидаясь возвращения Лысого друга, отволокли тела в Катюхины апартаменты.
На анкетах значились координаты брата Бориса Николаевича, мы не мудрствуя лукаво позвонили по одному из номеров и под диктовку внесли в анкету те данные, которые попросил вежливый мужской голос из категории слегка за сорок. То есть он, конечно, не диктовал наши ФИО и паспортные серию-номер, это мы писали сами, но указал, где отвечать необязательно, а в каких графах лучше написать так-то и так-то. Именно последнее мы и строчили под диктовку мембраны.
Мне понравилось, что мужчина не врал, не обещал горы до небес, а сказал прямо: это просто бумажка, которая нужна лишь для того, чтобы нас пустили на территорию его места работы, а никак не предложение сотрудничать на правах ценных внештатных сотрудников (Катя в этот момент горестно вздыхала, борясь с желанием выкрикнуть «Надувалы!» или другое какое ругательство и бросить трубку), а также вежливо поинтересовался, когда нам будет удобно к нему приехать, а не назвал время сам, как делают те, кто желает показаться чересчур занятыми, а на деле ни шиша себя не утруждает.
Мы заявили, что завтра подрулим к обеду, а попрощавшись, полезли в компьютер смотреть карту. Необходимое нам строение находилось недалеко от метро «Арбатская». Не успели мы пролистнуть страницу до конца, как всплыла реклама – предложение за энную сумму пройти курсы телеведущих в здании Останкинской телебашни.
– Заедем от него? – подмигнула Катька. – Помелькаем там, глядишь, кто-нибудь в передачу затащит!
– Скорее, в другое место затащит, пообещав затащить в передачу.
Катя весело хмыкнула, кивая.
Кто мог сказать нам тогда, что Катина легкая шутка про передачу превратится в сущую правду?!.. В правду, которая вынудит нас долгое время ходить по лезвию ножа, привязанного к пороховой бочке, осознавая, что в любой момент это чудовищное шоу, в которое мы по собственной легкомысленности угодили, может стереть нас с лица этой планеты?..
Глава 2
Но все по порядку.
Мы прибыли на место около полудня. Перед нами расположилось длинное четырехэтажное здание, облицованное бело-синей плиткой и огороженное недюжинным забором. Машины проверялись на въезде, так как мы были пешими, то спокойно прошли на территорию, украшенную клумбами, елями и кустарниками, зато на входе в здание путь нам преградили бравые ребята в защитной форме с оружием в нагрудной кобуре и затребовали пропуск. Слегка опешив, мы переглянулись, затем Катька немного заторможенно полезла в сумочку (при ее действиях парни заметно напряглись и потянулись к пистолетам) и извлекла единственное доказательство того, что все происходящее не сон, – анкеты на наши имена. Ребята тут же расслабились и сунули нам в руки пропуска, заблаговременно выписанные предусмотрительным Григорием Николаевичем, которые мы по завершении сеанса должны будем вернуть.
На лифте мы поднялись на третий этаж и, пройдя чуток по коридору, оказались возле двери 312, за которой и ждал нас старший брат Бориски в высоком вертящемся кресле. Лицо следователя по особо важным расположилось перед мерцающим монитором компьютера, к которому он вернулся тут же, едва кивнув нам и бросив «заходите».
Честно говоря, я и представить не могла, что брат нашего Лысого друга будет выглядеть так. Вся моя вера в бессмертный и умнейший ген ДНК как-то сразу померкла, причем без возможности реабилитироваться когда-нибудь в будущем.
Дело в том, что если нижняя часть лица Григория и сама фигура в целом еще более или менее походили на Борисовы, то глаза, лоб, а главное, волосы ну никак не желали подтвердить кровное родство двух мужчин. Бориска имел светлые глаза, белесые, почти отсутствующие брови и жидкие рыжевато-русые волосы, обрамлявшие большую плешь на макушке. И все же он о них, волосах (вернее, их остатках), заботился, регулярно посещал парикмахера, который подравнивал концы и придавал им приблизительный вид какой-никакой прически. Здесь же мы наблюдали следующее: глаза у следователя темные, брови же и волосы неимоверно густы и имеют цвет ослепительно яркого воронова крыла. Сама прическа длинная, лохматая и неряшливая. Черные пакли свисают на лоб, на шею, кое-где доходят до нешироких полных плеч, но где-то обрываются еще в районе ушей, короче длина отдельно взятых волосинок варьируется неслабо.
– Проходите, садитесь, – улыбнулся Лохматый глупой мещанской улыбкой и показал на кресла. Мы сели. – А мой брат знает о том, что вы здесь? – спросил мягко и мимолетно, еле заметно подмигнул. Мы покачали головами, продолжая хранить упорное молчание, вызванное неожиданной внешностью будущего соучастника рискованной операции под названием «распознай террориста в толпе». – Ну и прекрасно, он вас просто недооценивает. – Что это было? Наглая лесть или настоящая ода нашим способностям? Не беря на себя полномочия сделать выбор, я глянула в сторону подруги: та с беззаботным счастьем растянула губы до ушей. «Значит, лесть», – резюмировала я, так как знала свою подругу как пять пальцев, и наивысшим источником наслаждения для нее является именно грубая, неприкрытая лесть. Катерина очень умна, как я уже говорила, соответственно, она всегда знала, что ее хвалят неискренне, а с конкретными целями, однако она как-то призналась, что ей это, черт побери, все равно приятно и она ничего не может с этим поделать! – Итак, вы в курсе нашей проблемы и того, что мы имеем на данный момент, не так ли? – продолжил он, подкупленный Катиной улыбкой. – Раз я вижу вас здесь, стало быть, вы приняли решение оказать посильную помощь в поимке этого… хм, злоумышленника?