Страница 9 из 12
Внутри оказалось гораздо теплее, и Анне повесила куртку на крючок. Лив последовала примеру и долго-долго приглаживала ладонями воротничок рубашки, не зная куда деть руки.
— Замёрзла?
— Немного.
Госпожа Кнехт скрылась за дверцей шкафа, а затем протянула гостье чашку с напитком. Онемевший от холода нос не чувствовал запаха, а по цвету жидкость напоминала чай.
— Залпом, — приказала ректор, и девушка испуганно проглотила нечто, заставившее её закашляться и судорожно хватать воздух.
— Коньяк? — просипела Лив и схватилась за горло.
— Зато согреешься.
Анне села за стол, запустила руку в карман, и по комнате мгновенно прокатилась волна, едва не сбившая с ног стремительно хмелеющую девушку. Оливия устояла, тяжело моргнула и разглядела натянутый вокруг купол тишины. Она не успела скрыть своего удивления произошедшим. Мать Ленца заметила реакцию и улыбнулась шире, а затем положила на стол часы, некогда принадлежавшие Декарду Кроу. Отец сказал, что потерял их сразу после похорон Говарда и Гордона Кнехтов.
— Откуда у вас это? — Лив сжала кулаки, мечтая наброситься на вдову с упрёками в воровстве.
— О чём ты? — невинно спросила женщина и погладила крышку часов с инкрустацией в виде красного камня.
— Откуда они у вас? — Оливия опять теряла над собой контроль, но в этот раз на неё накатила чудовищная слабость, ноги подкосились, и ей пришлось сесть. — Что со мной?
— Магическое истощение. Тот чудовищный всплеск, от которого вы так спешно уезжали на снегоходе, твоих рук дело? — Анне сцепила пальцы под подбородком, продолжая изучать гостью.
— Я не… Часы, откуда? Отвечайте… — воздуха в груди не хватало, девушка говорила судорожно и с придыханием.
— Ты мне приказываешь, служанка Мил-мил? — глаза цвета янтаря затянуло льдом.
— Ваша семья… всегда воровала изобретения моего… — обвинения полились слишком неожиданно, и Оливия едва успела остановиться.
— Вот как… Ну, договаривай про мою семью, про погибшего мужа и его брата. Про искалеченного сына, который спас твою жизнь, рискуя собой. Давай, Оливия Кроу, скажи про них гадкие слова из-за простых часов, ведь это то, что ты бросила Ленцу на похоронах, правда?
Девушку почти полностью парализовало. Напиток! Анне явно что-то подмешала.
— Ленц добрый мальчик. Даже слишком. Многие пользуются этим, вся Швицерра пьёт его кровь, но ты… — ректор встала из-за стола. — После твоих слов он переменился. Стал одержимым. Что ты сказала ему на похоронах? Отвечай!
— Мне было десять. Я не понимала… — горло и глаза невыносимо жгло.
— Что ты сказала ему? — повторила Анне и вцепилась Оливии в плечи.
— Сказала, что ненавижу его, и теперь Кнехты больше не будут портить жизнь моему отцу. Сказала, что рада… — слёзы покатились по щекам, и вместе с ними пришло облегчение, а мать Ленца расцепила пальцы.
Ректор самодовольно ухмыльнулась.
— Он ничего не рассказал мне тогда. Ленц был подавлен в тот день, единственное, что произнёс: «Однажды я сделаю так, что она передумает и заберёт свои слова назад». Ты передумала, Оливия? Ты ненавидишь моего сына и нашу семью?
— Нет.
— Не лжёшь, — кивнула Анне, достала из шкафа устройство, напоминающее револьвер, и зарядила его ампулой с прозрачной жидкостью.
Женщина подошла к обездвиженной жертве и поднесла дуло к нежной коже шеи. Оливия сдавленно закричала, но магический купол послушно поглотил все звуки. Щёлкнул зажатый до упора спусковой крючок — глухой скрежет механизма, и игла вонзилась в плоть, разнося антидот по организму юной Кроу.
— Ленцу не болтай лишнего. Будут свои дети — поймёшь. Я не держу зла на глупую десятилетнюю Оливию, но от тебя не знаю чего ожидать.
Девушка потёрла шею, стыдясь своего крика, в какой момент показалось, что Анне застрелит её. Всего лишь медицинский пистолет, как глупо!
— Я разрешу тебя остаться. Так ты будешь у меня на виду. Но есть условия, — как ни в чём не бывало, сообщила мать Ленца, словно не было только что этого жуткого допроса.
— Какое? — покорно поинтересовалась Лив, осознавая, как сильно изобретатель похож на Анне, оба Кнехта ставили ей свои требования.
— Всё просто: ты не лжёшь моему сыну и не играешь с его чувствами. Спросит прямо — ответишь. Не хочу, чтобы он страдал. Понятия не имею, что Ленц тебе нашёл, — пожала плечами женщина.
Пистолет занял место в шкафу, а Анне вернулась за стол и начала заполнять бумаги.
— Милдред Миле не пойдёт. Имперские газеты уже разнесли это имя, — ректор послюнявила кончик ручки и вперила задумчивый взгляд в новую студентку. — Лив Юнассон из простой рабочей семьи с приграничных к Империи земель. Ты получила грант от нас за выдающиеся способности в области инженерии.
— Спасибо.
— Это ещё не всё, — Анне стукнула пальцем по крышке часов. — Они, действительно, принадлежали Декарду. Но это подарок. Ленцу было тяжело после смерти дяди и отца, а мне пришлось быть сильной в его глазах. Даже когда не получалось найти сил встать с кровати. Он не должен был видеть моих слёз и слышать рыданий. Только этот артефакт помогал не сойти с ума… Теперь он не нужен мне. А вот тебе пригодится, чтобы сохранить свой секрет как можно дольше, чтобы не подставить моего сына. Следи за тем, что говоришь, а лучше вовсе помалкивай.
Оливия сжала в руках складки одежды, пытаясь подавить нарастающее раздражение. Снова к ней враждебно настроены, снова она бесправная девка под чужим именем. Но в этот раз её зовут Лив. Хоть что-то!
— Держи, — ректор взвесила часы на длинной цепочке и протянула своей новой студентке. — Я уважала твоего отца. Декард Кроу поддержал нас, когда конкуренты готовы были разорвать на части. Не могу оставить его дочь в беде.
Девушка жадно схватила артефакт, и купол слегка качнулся в сторону. Она коснулась алого камня, и магическая завеса исчезла.
— Составишь расписание с учётом своих пожеланий. Я не буду ограничивать тебя в выборе дисциплин, но настоятельно рекомендую курс истории и политического устройства Швицерры, иначе твоя маленькая легенда затрещит по швам, — Анне достала несколько потёртых учебников и атлас из шкафа.
— Преподаватель сразу раскусит ложь, — вполголоса ответила Лив.
— Поэтому заниматься ты будет приходить ко мне по вечерам. Прочитаешь к завтрашнему дню первые три параграфа из истории, вступление к политическому устройству кантонов Швицерры. Изучишь помеченные мной крупные промышленные земли и их столицы, жду тебя в семь вечера. Это понятно?
— Да, госпожа Кнехт, — Лив с любовью погладила большим пальцем отцовские часы и чуть не выронила, когда в дверь настойчиво постучали.
— Можно? — раздался голос Ленца.
— Подними воротник. След от укола ещё видно, — тихо скомандовала Анне. — И ни слова о нашем разговоре.
Девушка быстро выполнила приказ за секунду до того, как в кабинет зашёл Кнехт.
Мужчина немного привёл себя в порядок за это время: зачесал волосы назад и переоделся, но его мать это явно не устраивало.
— Мне за руку тебя вести к цирюльнику?
— Канцлер примет, даже если я заявлюсь к нему в нижнем белье, — рисовался изобретатель, украдкой поглядывая на Оливию.
Девушка старалась не подавать виду, но нервно дёргала себя за воротник, под которым сильно зудело после инъекции. А ещё сцена во дворе не давала покоя. Им определённо нужно будет объясниться, тем более после обещания данного Анне. Не лгать… А что говорить, если она и сама ничего не понимает?
— Ленц! — женщина стукнула по столу.
— Хорошо-хорошо, постригусь сегодня же! Я могу забрать Мил-мил? — мужчина положил руки на спинку стула, на котором сидела Оливия.
— Она не Мил-мил, не дури мне голову. Лив Юнассон, верно? — Анне посмотрела в глаза девушке.
— Лив Юнассон из простой рабой семьи, проживающей в граничащем с Империей кантоне. Получила грант от Кнехтов за выдающиеся способности в области инженерии, — механически повторила Кроу.
— Юнассоны? Это те с четырнадцатью детьми и пятнадцатым на подходе? — рассмеялся Кнехт. — Хитро! Мне нравится! Они сами в своих отпрысках путаются, никто не догадается.