Война Ведьм

– Честно, Рагни, хрен их знает. Ты же сам видишь, как все завертелось. Каждый день передо мной открываются все новые и новые знания. Появляются новые персонажи. Сталкеры, Жнецы, гробовщики те.

– Дети Харона, – напомнил симбионт.

– Вот именно. Я уже не знаю кому и во что верить. Каждый раз, когда мне кажется, что я уже достиг предела и ничего нового не узнаю, передо мной появляется очередная дичь, с которой мне предстоит как-то разобраться. Апокалипсис, – я хмыкнул и отразил ударом катаны брошенное в меня с крыши копье. Там на соседнем здании засела целая ватага тупоголовых демонов. По какой-то причине они не могли спрыгнуть ко мне и поэтому принялись бросаться в меня всем подряд. Один придурок даже швырнул золотой унитаз. Я посмотрел на разлетевшиеся в паре метров от меня осколки.

– Подделка. Просто покрытие поверх керамики. Даже не верится, что Роман уделяет столько внимания деталям.

– Я думаю, что он вкладывает определенный посыл в эти сюжеты, – заметил Рагни.

– Падение правительства и олигархов. Оно и понятно. Демоны сожрут всех. Чиновников в первую очередь – те толще и вкуснее. С жирком.

– Это вряд ли. Они все спрячутся в бункерах и будут сидеть там годами, отправляя воинов наверх за провизией, – возразил волк.

– Да они там деградируют. Демоны размножаются быстрее людей. Мне так говорил Данила. И на ядерное оружие им насрать с большой вышки. Они просто мутируют и заполонят всю планету.

– И как же против них бороться?

– Только вызовом других демонов, – я многозначительно подмигнул Рагни, и тот все понял. Волк радостно закаркал, и мы свернули в мрачную подворотню. Здесь тоже царила полная разруха, но из разгромленной пирожковой, стоявшей по соседству, до сих пахло прогорклым маслом. Часть лавочек была вывернута, но одна сохранилась в целости и невредимости. Именно на ней и сидел Роман. Я прищурился и сразу понял, что это спрайт. Все как в прошлый раз. На самом деле, я немного побаивался того факта, что однажды в этом глюке окажется настоящий лидер сталкеров. Да, это было исключено, но черт его знает. Теперь вообще может быть все что угодно.

Я сел рядом с ним, и мужчина протянул мне жареный пирожок.

– С капустой не люблю, – сразу предупредил я, – с рисом тоже.

– С картошкой, – Роман улыбнулся.

– Это уже гораздо лучше, – я взял пирожок и откусил большой кусок. А ничего такой. Вкусный. Не печеный, а именно жареный в большом количестве масла. Такие мне нравятся больше. Блин, даже лук в зубах застрял. Вот это реализм.

– Это какая-то настоящая пирожковая в Москве? – спросил я, и Роман непонимающе посмотрел на меня. Сломался, видимо.

– Пирожки откуда? – переспросил я.

– А, – спрайт наконец-то понял, что я от него хочу, – бабушка моя такие в детстве жарила. Она умерла от рака легких.

– Соболезную, ты уже тоже не жив, между прочим.

– Я буду жить, пока живы мои последователи, – у спрайта, видимо, был припасен такой вариант ответа.

– Давай рассказывай, что должен, – попросил я, предлагая кусок пирожка Рагни. Волк его понюхал и отказался. Ему мясо подавай, а не картошку.

– Не буду, – ответил спрайт и завис. Я толкнул Романа в плечо, и он повалился со скамейки на землю. Я удивленно посмотрел на него, а потом почувствовал, что боль в груди вновь вернулась. Я скинул плащ, задрал футболку и увидел, как на груди появляется золотистый силуэт треугольника. Что это? Внутри него начала разгораться точка, и из нее потянулись во все стороны пламенеющие лучи. Я такой тату у Изольды не встречал, а уж ее тело мне довелось видеть не раз, и рассматривать каждую картинку даже было интересно. Правда, это сильно отвлекало от самого процесса получения удовольствия, но это уже совсем другой разговор. Татуировка продолжала гореть, и я чувствовал, как во мне происходят странные перемены. Картинка сна начала дрожать и то терять четкость, то, наоборот, становиться такой резкой, что я мог видеть мелкие трещины на стене дома в конце улицы. Я принялся яростно тереть руки, а затем и глаза. Золотые искры разлетались во все стороны вокруг меня. Тело Романа внезапно встало и застыло в странной позе. Поломанный спрайт явно сбрендил. В его руках возникла длинная шпага, и он набросился на меня. Это произошло настолько быстро, что я тут же почувствовал, как завибрировал «Валкнут» – острый кончик шпаги уже торчал у меня в животе. Да ты офигел, приятель. Второй удар я отбил катаной, а затем рубанул ей наотмашь. Клинок начисто отсек руку Романа, держащую шпагу, чуть выше кисти, но он даже не поморщился. Быстро глянул на свой обрубок.

– Ну епта, – выдавил я, увидев, что несколько плетунов из клинка метнулись к ране моего противника и буквально втянулись в нее. Спрайт быстро развернулся и бросился бежать.

– За ним, Рагни! – я ринулся в погоню, но Роман несся как сумасшедший, а затем вообще начал прыгать прямо по теням, так что отследить его было сложновато, но обновленное зрение все же позволяло увидеть его светящийся силуэт на стенах домов. И мы бы точно догнали этого идиота, но тут из-за поворота буквально выскочил ревущий танк. Тот самый, с кучей огнеметов. Окровавленные лезвия комбайна зашелестели, и эта громадина двинулась прямо на нас с Рагни. Не знаю, как вообще сражаться с катаной против танка, но попробовать стоило. Понятное дело, что спрайт Романа уже смотался. Широкие жерла орудий навелись мне в лицо, и я не придумал ничего лучше, кроме как тут же создать защитный купол.

Тугие струи пламени с шипением и гулом окутали все вокруг нас. Красивый спецэффект, конечно, даже жар чувствуется. Рагни прыгнул внутрь меня. Молодец, хорошо, что он понимает – ему против танка не выстоять. Иссушить его с помощью костяного языка не выйдет. Ладно, попытаюсь поступить иначе. Я поднял катану высоко над головой и представил, как все окружающие меня мелкие предметы и мусор превращаются в чистый свет и поглощаются мечом. Сработало! Вокруг меня начал вращаться целый вихрь, и измененным зрением я видел, как кирпичи, лавочки, мусорки, куски забора и дорожные фонари становятся тонкими золотистыми нитями. Не знаю, был ли в танке экипаж, или эта штука управлялась ИИ, но боевая машина покатилась вперед и уперлась комбайном в мой защитный купол. Пламя продолжало накатывать волнами, а лезвия начали кромсать невидимую преграду. Ух, а ведь и правда тяжело делать несколько дел одновременно! Заряжать катану и держать силовое поле. А я еще в таком идиотском состоянии! Оттолкнуть бы эту махину в сторону, но боюсь, что не получится. Катана аж дрожала от поглощаемого света.

– Аррх! – зарычал я чуть ли не по-волчьи и резко ударил мечом по земле. С клинка сорвалась раскаленная дуга, моментально разрезавшая мое защитное поле. Меня окутало пламенем, а затем прогремел взрыв, и от танка остались лишь рожки да ножки. Его буквально располовинило. Обломками завалило добрую половину улицы. Я сбросил с себя горящий плащ и обратил его в свет, который тут же втянул в руку. Да уж. Ну и повоевали.

– Ты справился, – раздался позади меня звонкий голос Изольды. Я обернулся к ней и увидел ее, а рядом с ней стояла Еххи. Тоже решила поглядеть, что здесь творится, наверное.

– Вы используете этот уровень не просто для демонстрации того, что будет, но и как испытательный полигон, не так ли? – спросила королева у Изольды.

– Все верно. Когда случится конец света, мы будем готовы выживать в его условиях.

– Его построил Роман?

– Да.

– Кстати, о нем, – я подошел к женщинам, – с ним что-то не так.

– В смысле? – не поняла Изольда.

– Его спрайт ополоумел, напал на меня со шпагой и вогнал мне ее в живот. Пришлось отрубить ему руку, а после он убежал, – ответил я, – мы с Рагни бросились за ним в погоню, но тут вылез этот танк-монстр и задержал нас.

– Очень странное поведение, – согласилась Изольда, – он никогда ни на кого здесь не нападал. Давал советы, рассказывал про свои видения, но чтобы напасть?

– Предупреди своих, что он может быть опасен, – попросил я, – и сама, если вдруг встретишь его, будь настороже. Мне не нравится, что он атаковал меня. Он сломался, а так как у вас тут весьма странный мирок, то могут начаться забавные и опасные изменения.