Судья и палач

Капитан глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Сейчас он уже не понимал, на кого злится больше: на майора с его пьяными бреднями или на ведьму, из-за которой завязалась эта история.

— Успокойся. Проспись и завтра мне позвони, — проговорил он, наконец, проклиная себя за то, что вновь наступает на знакомые грабли. — Я сам с ней поговорю.

— Завтра?

— Завтра не получится, — возразил капитан. — Завтра у нее какое-то совещание заключительное у Хмарина.

— А… — сник Макс. — А послезавтра у нее будут дела. А потом она уедет на труп… Я понял Коля. Ничего уже не изменить. И я сам в этом виноват. Извини.

В ухо Николаю ударили короткие гудки.

— Ну, мать же ж вашу! — выругался оперативник. — Как же вы меня достали, два идиота!

И тут он спохватился, что не сказал майору, где на самом деле жила все это время девушка. Капитан потянулся за телефоном, но в последний момент остановился: мало, ли, что взбредет пьяному Максу в голову. И как отреагирует девчонка, увидев это чудо после трехдневного запоя? «Нет, уж, — решил Николай. — Сперва я сам с ней пообщаюсь. Потом вытряхну пьяную дурь из Макса. И если они опять помирятся… Сразу! Пинками! В ЗАГС!»

Глава 31

Середина сентября. Понедельник

Агафья Полозкова одернула форменную юбку и села на стул в дальнем конце длинного стола для совещаний. Остальные хмаринцы сгрудились поближе к начальственному месту. Девушка поймала на себе несколько неприязненных взглядов и отвернулась. С другой стороны смотреть было не на что, кроме высокой выкрашенной в белый двери и лампы над ней.

Магичка лениво проследила за невесть как оказавшейся так глубоко под землей мухой. Насекомое нудно кружило под потолком. Еще одна муха ползала по красному герметичному колпаку лампы над дверью. «Газ — уходи», — прочитала девушка. Муха как раз доползла до тире, когда в зал, наконец, вошел Хмарин. Магичка с сожалением оторвалась от созерцания мухи и посмотрела, как временный начальник устраивается в своем кресле.

— Итак, друзья мои, — заговорил тот, складывая пухлые ручки на выпуклом животе, — дело Собаковода мы с вами закончили. Фигурант назвал всех своих соучастников.

«Мы закончили, — мысленно хмыкнула Агафья, пока «друзья» хлопали в ладоши. — Ну, да, а всякие там чудаки из УГРО просто мимо проходили».

— К сожалению, — продолжил полковник, когда жидкие аплодисменты стихли, — лейтенант Полозкова в наш отдел не принята. Она вернется в свой УГРО уже завтра.

Несколько злорадных усмешек мелькнули на лицах хмаринцев при этих словах.

— Кроме того…

Внезапно в коридоре что-то громыхнуло, прервав Хмарина на полуслове. Взвыла сирена, заставив всех подскочить. Даже Агафья вздрогнула от неожиданности.

— Что за черт?! — возмутился полковник, глядя куда-то за спину девушки.

Магичка развернулась, проследив его взгляд: над входом тревожно мигала красная лампа, которую она рассматривала десять минут назад: «Газ — уходи».

Хмарин схватил трубку внутреннего телефона, но, судя по тому, как испуганно вытянулось его лицо, аппарат не работал. Магичка первой услышала тихое шипение и подняла голову. Из раструбов, выступавших из змеившихся по потолку труб, струился темно-синий дым.

Полковник, заметивший это на минуту позже девушки, вдруг сорвался с места и бросился к выходу:

— Удавить меня вздумал, урод?!

Он распахнул створку, но коридора за ней не было.

«Герметичная дверь!» — вспомнила Агафья стальные плиты, торчавшие из пазов в нижних коридорах ФСБ. Магичка всплеснула руками, создавая плетение защиты вокруг себя и одновременно выжигая все электроприборы в радиусе пятнадцати метров. А хмаринцы в животном ужасе колотились в сталь, отпихивая друг друга и оглашая небольшой зал истеричными выкриками.

Следующие искры полетели в паникующих людей, но помощь опоздала. Окутанные голубым сиянием нечеткие силуэты оседали на пол, кашляя кровавыми ошметками. Магичка попыталась вытянуть ядовитые испарения из упавшей рядом Лейлы, но сразу поняла, что женщине уже не помочь. Газ выжег ей легкие.

Через несколько минут в подземном конференц-зале ФСБ воцарилась тишина. Агафья обвела взглядом пять окровавленных трупов: «И как я объясню теперь свою живучесть? Надо убираться отсюда!»

Магичка глянула на кафельный пол: «Следов переноса не останется…». Несколько искорок уже сорвались с ее пальцев, но девушка развеяла их, пораженная другой мыслью. До нее вдруг дошло, что, кто бы ни организовал эту бойню, он будет искать последнего выжившего свидетеля, то есть, ее. И хотя найти магичку убийце вряд ли удастся, есть те, за кого ей придется беспокоиться, а значит, выдать свое местоположение. Стоило Агафье подумать об этом, как ее глаза полыхнули пламенем, и по рукам заструился живой огонь. Она не должна причинять друзьям еще больше неприятностей, пусть они и не считают ее больше другом!

Магичка снова обвела взглядом мертвецов, и ее губы искривила усмешка: «Послужи доброму делу, полковник!» Каскад искр, сорвавшихся с пальцев орийки, окутал тело Хмарина разноцветным хороводом.

Несколько минут спустя, уже слыша доносящийся из коридора слабый гул множества голосов, магичка отступила и окинула быстрым взглядом свою копию, в которую превратился труп фсбешника. «Вот теперь ищите сбежавшего Хмарина», — подумала она, активируя плетение переноса.

Едва повеселевший капитан вернулся к себе, как в кабинет сунулась перекошенная физиономия коллеги:

— Ты где ходишь, Корбов?! Я тебя полчаса ищу! С земли звонили. Труп у них обнаружился. Похоже, твой Электрик!

— Как?! — подскочил оперативник.

— Поехали, — мотнул головой коллега.

Странная квартира. Другого определения Николай не сумел сходу подобрать. Нет, с порога ничего такого на глаза не попадалось. Все какое-то безликое и стандартное. Капитан припомнил, что здесь даже побывали оперативники, когда опрашивали соседей по убийству Лакса. Жаль, что еще тогда никому не пришло в голову заглянуть в спальню хозяина. Две жертвы психопата из трех остались бы жить.

Маленькая задняя комнатушка была завалена книгами по магии и оккультизму. Повсюду стояли черные свечи. Какие-то уродливые морды скалились с больших картин. А на центральной стене висела огромная доска, расчерченная шестиконечной звездой. К каждому лучу этой звезды толстыми гвоздями были прибиты любительские фотографии. Изображенные на них люди явно не догадывались, что их снимают.

Николай подошел ближе. Вот Геннадий Лакс с огромным букетом роз нежно улыбается куда-то в сторону. Рядом садится в блестящую иномарку Рожина. Она некрасиво выгнулась, пытаясь удержать подальше от грязной лужи подол длинной шубы. Чуть выше, в какой-то мусорной куче спит Серов. Еще какие-то лица, незнакомые капитану, улыбались и хмурились с других фотографий.

— Так… — протянул капитан. — А покойничек где?

— В ванной, — отозвался эксперт, как раз закончивший с телом. — Совесть замучила душегубца.

— Просто совесть? — недоверчиво переспросил Николай, окинув взглядом вынутое из петли тело. — Или у совести может иметься вполне конкретное имя?

— Ну… Точно — это только после вскрытия, — развел руками медик. — Но, на первый взгляд, сам. Потолки тут высокие, вот он на машинку стиральную табурет поставил, чтоб до крюка дотянуться. Веревку привязал, встал на край ванны, и привет. Ногой, когда дергался, бачок унитаза сшиб. Соседям закапало, вот мы его и нашли так быстро.

— М-да… Записку он не оставил?

— Нет, — покачал головой эксперт. — Ну, не всегда же такие подарки бывают. Напился до поросячьего визга, судя по натюрморту на кухне, и повесился.

— Ну что тут, Корбов? — сунулся в ванную следователь. — Самоход?

— Похоже, но мне не верится.

— Почему? Медик говорит, что Мучков сам петлю вязал и влез в нее по доброй воле.

— Странно, что именно сейчас. Почему? Судя по звездочке в спальне, он наметил шесть жертв. Убил три и успокоился? При том, что на пятки мы ему не наступали. Да что там пятки? Мы понятия не имели, где его искать!