Колдунья из Угро

Максу это более чем не понравилось:

— Как ты мог ее отпустить, даже не выяснив, куда?! Это же опасно!

— Макс, она совершеннолетняя и, между прочим, лейтенант полиции, — пытался вразумить возмущенного друга Николай. — Она будет встречаться с информаторами, не сказав, куда едет, допрашивать негодяев, выслушивать оскорбления и стрелять! Как и мы с тобой. Это работа. Мало ли кому она не нравится. Кто то крыс подкидывает, а кто то стреляет…

— Не понял, — опешил майор, похоже, услышав только конец тирады капитана. — Какие крысы?

— Да мелочи, — буркнул капитан. Он, нахмурился, понимая, что глупо проболтался. — Какой-то псих коробочки с дохлыми крысами нам под дверь носит.

— И Агафья считает это ерундой?

— Угу. Она так говорит. Но меня эта ерунда уже достала.

— А вот с этого места поподробнее. Мою девушку кто-то пугает дохлыми крысами. Почему я ничего не знаю?

— Она была против, — отрезал Николай.

— Коля, ты сейчас пошутил?

— Не злись, — примиряюще поднял руки Николай. Он коротко рассказал другу историю с гадким подарком. — В общем, Агафья считает, что сама разберется, и не хочет, чтобы кто-то вмешивался.

— Ну, и что, что не хочет?! Она моя девушка!

— А вот это ты брось, — нахмурился капитан. — Если не хочешь ее потерять, разумеется. Девчонка не согласится давать тебе почасовой отчет в своих действиях.

— При чем тут отчет?! Я же переживаю. Мало, ли, куда ее понесло. Кстати, ты не заешь, кто такой Ефим Филиппович? Она с ним о встрече договаривалась. Чуть вчера к нему не сбежала, в последний момент передумала.

— Ефим Филиппович? — переспросил Николай. — Что-то знакомое. Погоди, я гляну в одном списочке.

Несколько минут спустя, он молча посмотрел на майора, решая, сможет ли выдержать очередную бурю.

— Ну? — поторопил Макс.

— Знаю я этого Филипповича. И ты знаешь.

— Не понял.

— Мы тут машины проверяли… Так вот, у него такая есть, как мы ищем. Только не ори. Я не заметил, когда список с Агафьей делил. Я первых тринадцать взял, а она оставшихся.

— Коля, не томи, — подчеркнуто спокойно проговорил майор.

— Ефим Филиппович Меньшов. Он же Гвоздь.

— Что?! — заорал, побледнев, майор. — Ты отпустил ее к вору в законе? К авторитету по кличке Гвоздь?

— Макс, ну я же не знал…

Майор схватился за телефон. Мобильный девушки молчал.

— Макс, угомонись. Она уже с ним встречалась, и ничего он ей не сделал. И сейчас не сделает…

— А прокуратура на это как посмотрит? Не дай Бог, кто стукнет… Нашла, когда с авторитетами чаи гонять… Куда она поехала?!

— Не знаю, я же сказал. Упоминала элитный коттеджный поселок, но название не вспоминала. Взяла свой мотоцикл и укатила.

— Мотоцикл? Откуда он у нее? — опешил Макс.

— Оказывается, давно был.

— Час от часу не легче… Вот пусть только вернется, я ей…

— Ну, что «ты ей»? — снова попытался урезонить друга капитан. — Макс, ты не можешь Агафье ничего запретить. Ты ей не муж… Хотя, я сомневаюсь, что Агафья и мужа бы слушалась…

— Не муж… — буркнул, слегка успокоившись, майор. — Ну, это легко поправить.

— Майор, угомонись. Не дави на девочку. Не то все испортишь, — предостерег Николай. — Тебе придется смириться с тем, что твоя девушка работает в уголовном розыске, в убойном отделе. Так же, как и ты. Как бы тебе понравились подобные запреты?

— Я мужик!

— А она лейтенант полиции. И тебе придется это принять, — отрезал капитан. — Все, закрыли тему. Поступай, как считаешь нужным. А у нас встреча со священником, если я не ошибаюсь.

Майор проворчал что-то невразумительное, но все-таки кивнул.

— Поехали. Я ему звонил. Он ждет меня через час.

Агафья, между тем, остановилась у высоких ворот. К ним ее привела отличная асфальтированная дорога, инородным телом смотревшаяся посреди леса. Девушка достала мобильный и набрала номер.

— Здравствуйте, Ефим Филиппович… Хорошо, жду.

Несколько минут спустя рядом остановился роскошный мерседес, неподалеку маячил хищный силуэт джипа с охраной. Боковое стекло опустилось:

— Поедете со мной, Агафья Кузьминична. Вашего железного коня никто не тронет.

Девушка лишь пожала плечами и, оставив мотоцикл у дороги, скользнула на кожаные подушки салона. Пахло хорошим табаком и каким-то незнакомым парфюмом.

— Вы ничего не боитесь, — не спросил, а констатировал Ефим Филиппович.

— Отчего же, — улыбнулась девушка. — Бывает, боюсь. Но не думаю, что напугать меня входит в ваши планы.

— Не входит, вы правы, — улыбнулся авторитет. Лицо его подернулось сеткой морщин, ни дать ни взять добрый дедушка. Машина медленно покатилась, хрустя гравием подъездной дороги. — Я навел о Вас справки, Агафья Кузьминична.

— Меня бы удивило, если бы Вы этого не сделали, — спокойно отозвалась Агафья.

— Значит, Агриппина? Оригинальное имя.

— Это не моя идея, но оно меня вполне устроило.

— И, что, Вы действительно можете то, о чем болтают ваши клиентки?

— Не знаю. Мне не известно, о чем они болтают.

— Достойный ответ, — усмехнулся Гвоздь. — Болтают, например, что Вы избавили от некой зависимости жену одного известного человека…

— Возможно, — тем же ровным тоном отозвалась Агафья.

— Интересно, сможете ли Вы повторить это…

— Если человек сам захочет освободиться, это не сложно. Вопрос в том, не найдет ли он себе допинг похуже.

— Логично, — согласился мужчина. — Но сие мы оставим за кадром. Меня интересует настоящий момент.

— Я так понимаю, это и будет Вашим желанием, Ефим Филиппович? — позволила себе улыбку девушка.

— Да. Сын моего друга.

— Странно.

— Что вы находите странным, Агафья Кузьминична? — поинтересовался Гвоздь.

— Признаюсь, я думала, Вы пожелаете что-нибудь для себя.

— В каком-то смысле это для меня и есть, — усмехнулся мужчина. — Сын — беда моего близкого друга. На зоне, знаете, ли, дружба завязывается крепкая. Александр Штрех не имеет никакого отношения к криминальному миру, он ювелир. Не имел разрешения работать с золотом. За что и получил срок. Но он спас мне жизнь, и я хочу отдать долг. Мы с Вами по разные стороны баррикад, Агафья Кузьминична, но мир не делится на черное и белое.

— Никогда не питала подобных заблуждений.

— Вот и отлично. Пойдемте. Я познакомлю вас с моим другом. Поможете ему, и я помогу Вам.

Опель Реброва остановился недалеко от большой церкви на окраине города.

— Это здесь. Там за деревьями он живет, — сказал майор, выбираясь из машины.

Друзья пошли по узкой дорожке. Тут явно все еще продолжался ремонт. Кое-где среди клумб с яркими георгинами виднелись кучи битого кирпича и прочего строительного мусора. Дом священника оказался небольшим строением. Похоже, собственное жилище интересовало хозяина в последнюю очередь. Крыша была покрыта рубероидом. Давно некрашеные стены потемнели от дождей и времени. Наличники на окнах, когда-то покрытые красивой резьбой, рассохлись и покрылись трещинами. На крыльце одна ступенька провалилась, да и остальные держались на честном слове. Макс постучал в обитую железом дверь. Священник появился почти сразу. Высокий широкоплечий мужчина лет сорока с небольшим, совершено седой, не задавая вопросов, распахнул створку.

— Мир вам, — сказал он, пропуская их внутрь.

Темный коридор, плохо освещенный тусклой лампочкой, привел их в большую комнату, похоже, единственную в доме. Один угол занимали иконы с мерцающей перед ними лампадой. В другом стояла накрытая деревенским домотканым покрывалом тахта. И книги. Они были везде. На полках по стенам, на подоконниках, на большом столе в центре помещения, даже на одном из стульев стояла стопка.

— Устраивайтесь, — предложил священник, поддернув подол рясы и усаживаясь. — Чем могу быть полезен?

— Мы хотели бы поговорить с Вами об одной из женщин, которые работают в храме.

— Пожалуйста. Кто вас интересует?