Ведьмы не хотят...

Спорить со мной бесполезно. Ещё не знала, что собиралась делать, не понимала, что вообще произошло, но просто сидеть и ждать повторения дня никак не могла.

— Так, через пару часов должна прийти Нелли Леопольдовна, вручить адрес Покровских, надо к Катерине, она явно знает больше, чем рассказала, да и про рыжего, кто у нас рыжий? — тараторила для самой себя, сомневаюсь, что Макс прислушивался, мне же так думать становилось проще. — Нельзя терять ни минуты, адрес, да какой же там был адрес?

Носилась по комнате и спешно переодевалась. Макс, видимо, смирился и покорно ходил за мной, но в отличие от вчерашнего дня, даже не потрудилась напомнить ему отвернуться. Не подумала, было совершенно всё равно, ибо второго временного бурана моя головушка просто не перенесёт.

К слову, помнила вчерашний-который-только-сегодняшний день только я. Так работала временная магия, если верить справочнику, и да, у ведьм был свой справочник. Так вот, согласно толстенной книженции, пылившейся у нас дома, сам колдовавший и другие временные сохранят воспоминания. Остальные просто проживут время заново и ничего не заметят.

— Может, объяснишь, наконец, к чему такая прыть с утра пораньше? — донеслось недовольное за моей спиной.

— А?

Отвлёк, я так и замерла в одном рукаве кофточки.

— Понятно всё, — Макс скривился, — женщины вы все на голову больные?

Чуть не задохнулась от возмущения, но быстро опомнилась и на одном дыхании выпалила,

— Этот день был вчера, сегодня, по сути, тридцать второе декабря, но по факту оно тридцать первое, и оно полностью повторяется, кто-то отмотал день назад с боем Курантов!

— Но…

— Да знаю, знаю! — Вспылила и сорвалась на крик, — Единственная зарегистрированная временная ведьма во всей Москве — это я, да помню, помню! Но это была не я! Не. Я!

Взгляд сам собой опустился ниже его лица и задержался на кубиках пресса.

— Ёшкин кот, да оденься же ты наконец!

Усмехался. Почти, моя реакция быстрее, чем его самодовольная ухмылка распространялась по губам. Схватила так удачно подвернувшуюся под руку рубашку и швырнула ему на голову.

— Нам Москву спасать надо! Нет, Россию! Нет, Новый год спасать нада!

Выбежала в прихожую, стащила мужское пальто с вешалки и выскочила в подъезд. Бег вниз по лестнице, благо, третий этаж, и подозрительный хохот спешившего за мной Макса. Зря я последнему внимания не предала и толкнула входную дверь.

Грохот, металлическая громадина со всего размаху отлетела в стену, мне — сугроб с козырька подъезда на голову и ледяной ветер в лицо. Как стоп-кадры приходило осознание. Ногам почему-то очень холодно. Раз. Макс давился от смеха. Два. Бабуськи на лавочке смотрели та-а-ак. Три.

— Здравствуйте, Марья Петровна, — как можно спокойней выдала я. Дыхание сбилось, а голос охрип от всех визгов. — Людмила Павловна, Аркадия Борисовна.

Макс подавился-таки и закашлялся. Застыла и медленно-медленно посмотрела вниз. Тырым-пырым, отчаянно не краснеем и под осуждающими взглядами пятимся назад. Да, на ногах у меня сапог и кроссовок, всё нормально. Мило, а на самом деле нервно, улыбнулась старушкам, и как бы незаметно протянула назад пальто, которое до того прижимала к себе.

Картинку мы представляли просто шикарную. Я: в футболке, одном рукаве кофточки, джинсах и разной обуви. А вот Макс в трусах и рубашке, застёгнутой только на три верхние пуговицы. И оба в наручниках. Сама вытащила его в таком виде.

А перед нами оценивающее жюри, этакий местный бабуськин фейсконтроль.

Марина? А что, Марина, тут же очевидно, где мозгов не было! Резко развернулась на 180 градусов и затащила Макса обратно в подъезд. Он заржал в полный голос уже в лифте.

Под моим недовольным взглядом ехидно заметил,

— Нет, ну не мне же с ними потом жить!

Гад, одним словом.

— Нам в участок, там дела с адресами, — уже спокойней сказала я, пока мы нормально одевались. — Или нет, к Покровским, ты же с Иваном знаком, — стоит отметить на этих словах Макс замешкался, — вчера видела, так какой у них адрес?

Моргнул. Прищурился и слишком с нескрываемым подозрением на меня посмотрел.

— Ты серьёзно? Сегодня было вчера?

Вздохнула, вот ведь непроходимый… А, да ладно! Кивнула.

— И это не ты?

— Не я. — Шагнула вплотную к нему, подняла голову и закрыла глаза. Он ведь немного выше. — Хочешь смотри, проверяй, как там твой дар работает?

— Не могу.

— Ч-чо?! — распахнула глаза и уставилась.

— Не могу, — невозмутимо повторил ведьмак и потряс перед моим носом нашими сцепленными запястьями. — Забыла?

— Да-да, до полудня.

Ёлки, ведь, и правда, забыла. Вспомнить, что забыла ещё… Ведь что-то важное, очень-очень важное мне сказали вчера, да со звоном колоколов из головы оно вылетело. Вечер. Застолье. Марияна на карнизе. Карта, точно, карта и Катерина! Рыжий, рыжий мальчик…

— А дар у Покровской Катерины?

— Что?

— Дар у неё какой! — вспылила, на что Макс лишь спокойно отмахнулся и поправил мой шарф.

— Видит она, если правильно помню. Что снится иногда сбывается.

Рыжий, рыжий мальчик… снова и снова отзывались её слова в моей голове. Рыжий! Проклятье, рыжий ведь, но… но. Но! Наверное, нечто невообразимое происходило тогда на моём лице, в голове так уж точно царил полный хаос. Всполошился даже Макс, а он особой заботой отличиться не успел.

Остановился посреди улицы, схватил за плечи и грубо развернул к себе лицом.

— Она тебе что-то сказала? Вчера.

Извечная красная толстовка. Красный капюшон из-под тёмно-зелёной куртки. Перед глазами мелькнула шипящая картинка записи из супермаркета. И слова эти мои треклятые " где-то я его уже видела… " эхом в голове, как пальцем в небо.

Стало дурно, ибо вспомнила где его уже видела. Как вообще сразу о нём не подумала? Коленки задрожали, и ноги подкосились.

— С-спасибо…

Надо же, Макс подхватил, не ожидала от него. Хотя, скорее всего, о себе подумал, упади я, утащила бы за собой в грязную жижу.

— … знаю кто он… — только и смогла прохрипеть. — Знаю кто временной… ведьмак.

И ведь ни разу не проговорился, мелкий! Как сама дура не почувствовала, если у Егора хватило сил отмотать назад целый день? Отмотать? Нет-нет-нет, только не говорите мне, что он собрался… Да быть того не могло, я просто брякнула тогда про перемотку, он не рискнёт отмотать назад полгода?!

Или…

Резко развернулась, и не слушая Макса, потащила его от метро в сторону своей работы. Единственная зацепка. Мы спасены, если Егор снова в кофейне. Сегодня как раз обычно выпала моя смена, если бы мы с Наташкой не махнулись ещё в начале месяца. О том сказать ему забыла, из головы дырявой вылетело, но сейчас оно стало нашим единственным шансом. Где иначе искать Егора и предположить не могла.

Звякнул дверной колокольчик.

— Добро пожа… — с привычной дежурной улыбкой начала Наташа. — А это ты, что ли? Марин, ты-то что здесь делаешь?

— Потом!

— А это кт…

— Давай просто согласимся, — перебила, нервно оглядывая столики. Полупустая кофейня, но Егора среди посетителей не было, — что это какой-то мужик, да это какой-то мужик, прикованный ко мне наручниками.

Говорила громко, наши постояльцы оборачивались и изумлённо нашу парочку разглядывали. Только мне впервые было всё равно, что бы обо мне подумали. Проблемы поважнее. Как ни странно, Макс молчал и послушно следовал за мной, стоило куда-нибудь побежать.

Вот рванула к кассе и взбудоражено хлопнула ладонью по столешнице.

— Егора не видела?! — Сердце колотилось как бешеное, да и от волнения стала судорожно глотать ртом воздух. Нашатка, как назло, тупила. — Рыжий такой, ну парнишка рыжий, он часто приходит, берёт шоколадные пирожные, вон за тем столиком обычно по полдня отсиживается, ну Егор, Егор!

— А, этот.

Прогресс пошёл.

— Он самый!

— Так он только что вышел. — Думала, мне было дурно до того? О, нет, вот теперь меня по-настоящему тошнило. — Тебя, кстати, тоже искал, я сказала, сегодня моя смена и он заказал эклер с собой и вышел. Ты, может, его ещё догонишь, а с тобой это…