Приговор: Жить

Магичка, не давая подруге времени что-то ответить, метнулась в ванную. Минуту спустя громко хлопнуло, и из-под неплотно прикрытой двери потянулся вонючий туман.

— И опять она всё задымила, — ворчала Ида, вновь открывая окно. — Ничего. Я тебя и курить отучу, и с Колей познакомлю. Никуда не денешься. Тем более, раз он и так тебя знает. И парня мы тебе хорошего найдём. Чушь всё это про истинную пару. Если тот женился, значит, ничего он не истинный, а так, мимопроходящий. Вот и пусть себе проходит мимо побыстрее и куда подальше. Надо будет с Колей об этом поговорить…

Глава 15

Середина июля. Понедельник

— Утро добрым не бывает? — хмыкнул Николай, увидев, как Макс сердито бросает мобильник на рабочий стол.

— Если ждёт Вас кольцевая, — отшутился майор. — Утренние пробки — это нечто.

— А что тебе до пробок, ты же без машины сейчас?

— А автобусы летают, да? Я сегодня хотел бывшего парня убитой китаянки отловить. А он в таких еб… Кхм… У чёрта на куличках живёт он. Я на гугл-картах эту улицу едва нашел. Вбился в автобус кое-как, еду со всеми удобствами: одна нога, правда, в воздухе повисла — ей места на полу не хватило. Но это ерунда, падать всё равно некуда. Зато на второй ноге, кроме меня, еще дама стояла, роскошной комплекции, скажем так. Через пару минут мне уже казалось, что я ластой обзавелся, плоской и широкой. Еду, мечтаю, как выберусь на свет божий из этой банки с кильками, а перед КАДом автобус влетает в мертвую пробку. Те полчаса, что он там торчал, были самыми длинными в моей жизни. В довершение, парня я не застал. Соседка сказала, что он свалил за пятнадцать минут до моего появления. Надо говорить, что по дороге обратно я на одной ноге стоял в той же пробке?

— Да, без машины хреново, — кивнул Николай, с трудом сдержав улыбку, вызванную красочным рассказом друга. — И это сейчас всё-таки лето.

— Да я сам понял. Чуть с делами разгребемся, пойду на авторынок. Пусть будет хоть какая рухлядь, лишь бы ездила.

— Зачем сразу рухлядь? Найдем что-то более-менее приличное.

— Посмотрим, — отмахнулся Макс.

Капитан не стал настаивать, но зарубку в памяти сделал. Поведение друга слишком напоминало его самого. Когда год назад старый жигуль накрылся медным тазом, Николай точно так же отказывался от помощи. Агафья не докучала, сказала: «посмотрим», а несколько дней спустя вручила ему ключи и доверенность на рено, купленную якобы для себя. И, откровенно говоря, оперативник не слишком удивился, обнаружив после ее смерти в пакете с документами на машину дарственную, датированную тем же числом, что и доверенность. Возвращать дорогой подарок было уже некому, и его собственная заначка так и осталась в неприкосновенности. Вот теперь можно было помочь с колёсами Максу. «Агафья бы одобрила», — с лёгкой грустью подумал капитан.

— Ладно, это лирика, и она к нашим делам не относится, — снова заговорил майор. Он вытащил из сейфа тонкую папку, каким-то чудом удержав локтем рванувшееся наружу содержимое железного ящика. — Мне вчера заняться было нечем, и я гвоздёвские сказочки по базам прогнал. И, ты знаешь, моя уверенность несколько поколебалась…

— Уверенность в чём? — вынырнул из воспоминаний Николай.

— В фантастическом происхождении героев. Вот, полюбопытствуй, — он открыл перед другом папку. — Гвоздь около месяца назад сменил машину. Старая не продана, не стоит в гараже. Она сдана в утиль, как не подлежащая ремонту.

— Думаешь, это она рванула?

— А чёрт ее знает, — пожал плечами Макс, — но по датам подходит. Ты дальше смотри. Если принять машину за второе по хронологии покушение, то первое и третье перед тобой.

— Так, — капитан взялся за бумаги. — И что тут у нас?

— Первый не особо интересен. Перекати-поле без роду, без племени. Труп кремировали еще месяц назад, как невостребованный. А вот второй…

— Второй… Родился, женился, развёлся… Ну, это нам неинтересно, — Николай быстро пробегал глазами строчки распечатки. — О, в горячих точках побывал. Снайпер… У меня еще с прошлого года на это слово аллергия. Служил по контракту, вернулся, женился опять. Оппаньки, а жена-то никуда не делась. Умер от отравления цианидом, предположительно, самоубийство… Оригинально. Цианистый калий ныне не в моде, вроде как. Надо с супругой пообщаться.

Макс молча положил перед другом несколько ксерокопий.

— А, так ты и протокол допроса нарыл? Когда только успел? — усмехнулся капитан.

— Нарыть — не проблема, — скривился Макс. — Но ты почитай эту филькину грамоту. Мол, мужик крышу на войне оставил и самоубился под дурью. Ничего толком у жены не спрашивали.

— Ну, это закономерно. Ее в городе на момент смерти этого парня не было, как я тут вижу. О чём её спрашивать особо?

— Я бы нашел, о чём спросить, — проворчал майор.

— Так то ты. А следователю лишний головняк не нужен. Самоубийство? Отлично, лучше не придумаешь.

— В общем, я думаю, надо пообщаться с вдовой.

— Пожалуй, — кивнул Николай, почесав подбородок. — Только сюда её не пригласишь. Как объяснить следователю такой вызов? Не этими же бумажками.

Капитан постучал пальцем по папке Меньшова.

— Да, уж, — хмыкнул Макс. — Замучаемся объяснять, где мы это взяли. И оперативные источники не прокатят.

— Можно Грибова напрячь. Он же обещался приводить в приличный вид левую информацию.

— Я бы обошелся без Грибова, — покачал головой майор. — Можешь смеяться, но мне он до чёртиков Ильина напоминает.

— Прям дежа вю, — ухмыльнулся капитан. — И снайперы тут тоже отметились.

— Снайперы… Чёрт! Чёрт! Чёрт! — Макс запустил пальцы в волосы, внезапно побледнев, как полотно. — Я идиот! Какой же я идиот!!!

— В чём дело? Ты чего? — опешил Николай.

— Я кретин, товарищ капитан. Последний дыбилоид!

— Да что с тобой такое?!

— Снайперы! Студентка стала контрактницей! Как я мог об этом не подумать?!

— Макс, объясни, что означает этот бред сумасшедшего, или я тебя сейчас под кран суну, чтоб остыл, — слегка рассердился Николай.

— Всё просто, Коля, — Макс, наконец, перестал бегать из угла в угол по кабинету, сел за стол и включил компьютер. — Ты помнишь, где служила Агафья, когда брала академку в институте?

— Не помню, потому что не знал никогда. Там всё шло под грифом СС. Она даже сам факт службы упоминать не имела права, не говоря уже о месте. Забыл, что ли, какой сюрприз для Бурундука получился?

— Помню я, Коля. Я всё помню. Только туплю, как последний дурак. Она же всегда ненавидела маску целительницы Агриппины, а я почти год ищу её среди всяких колдунов, идиот. Агафья могла опять уйти служить по контракту. Как уже делала!

— Макс, окстись. По какому еще контракту? Не так просто прийти с улицы и заявить: «Я хочу в армию». Тем более, девушке. Как она сначала докажет, а потом объяснит свои навыки в обращении с винтовкой? Кроме того, если она выжила, ей нельзя светить физиономией среди армейцев!

— Она как-то при мне хвост отрастила, как у скорпиона, — отозвался майор, одновременно что-то быстро набирая на клавиатуре. — Вполне реальный, можешь поверить. Вряд ли, при таких способностях, для неё проблема изменить форму носа. Никто её не узнает. Только бы не опоздать…

— Так, стоп, — капитан поднял руку. — Макс, посмотри на меня. Пора заканчивать этот фарс. Макс!!!

Николаю пришлось повысить голос, чтобы друг поднял голову. Но понимания он не встретил.

— Коля, я прекрасно знаю всё, что ты хочешь мне сказать, — чуть устало проговорил майор. — Ты не веришь, что она жива. Но я-то её видел! Я знаю, что Агафья не погибла. И я давно бы нашёл, где она скрывается, если бы не потратил время на ерунду. Но теперь я уверен, что не ошибся. Она раздобыла какие-то документы, отсиделась в глуши — это было бы логично. А потом она должна была пойти по проторенной дорожке. У неё просто нет других путей, только контракт. Девушку, говоришь, не возьмут? Ещё как возьмут. Клубов по стрельбе сейчас больше, чем на Барбоске блох, развелось. Несколько побед на соревнованиях, и доказывать ничего не надо: вот они — бумажки. Анкета чистая, физическая подготовка отличная, документы в порядке, востребованные навыки в наличии. Оторвут с руками. Вот по таким спортсменам я, для начала, и прогуляюсь.