Собственный выбор

— Вот хоть убей не помню, где я его вчера оставил, когда Лили в безопасности на корабле отсыпалась. Вернее, у кого. — Виновато развел руками толстяк, который редкие свободные часы проводил за активным отдыхом. Ну, в его понимании этого термина. И оставшаяся в России парочка жен далекого потомка Чингисхана от поиска амурных приключений ни капли не останавливала. Впрочем, у Олега любимых женщин тоже было две. Просто одна являлась законной супругой и матерью их общего ребенка, а вторая находилась лишь в статусе любовницы и изменения своего положения не планировала. Слишком уж редко у оборотней рождались дети от представителей славянских народов. — У Матильды его нету, с Дженифер мы всю её квартиру перерыли и ничего не нашли, Мэй говорит, что я к ней уже без него заявился, Кларисса сама к нам на корабль приходила… Наверное, под кроватью у Саманты остался, где мы с ней вдвоем прятались от её детей, которые раньше времени домой вернулись. Хотя там такие кобылицы застоявшиеся вымахали, что и мне только посмотреть не вредно было бы, но и поучаствовать под присмотром опытной наставницы…

Красная от злости или смущения эльфийка буквально вылетела из каюты, громко хлопнув дверью. У Олега даже зародилось в душе подозрение, что она потихоньку учит русский язык, чтобы понимать, о чем говорят друг с другом два сильнейших мага на борту корабля, которым и принадлежит «Тигрица».

— Так чего пришел то? — Осведомился Олег, складывая в стопку допросные листы, заполненные исповедями неудачливых людоловов. — Или просто услышал приятный голосок самой красивой девушки на корабле и решил в очередной раз дать ей шикарный повод уволиться к чертовой матери с нашего судна, оставив меня единственным магом-медиком почти на две сотни человек?

— Эх, если бы. Вместо того, чтобы развлекаться, приходится работу первого помощника выполнять. — Показательно «расстроился» Стефан, на пару мгновений убирая с лица свою вечную улыбку. — Там парочку наших старых пней из числа краснокожих местные полицаи притащили. Говорят — разгромили бордель.

Капитану корабля только и оставалось, что тяжело вздохнуть и накрыть лицо ладонью. Иногда ему казалось, будто он работает не командиром отряда наемников, а то ли пастухом мартовских котов нанюхавшихся валерьянки, то ли воспитателем в детском садике для ребятишек переходного возраста с их неумением пить алкоголь и тягой к представителям противоположенного пола. А ведь, казалось бы, в матросы летучего корабля набирает лишь взрослых людей. Процентов восемьдесят команды по меркам этого мира, куда более сурового и жестокого чем истинная родина чародея, могла считаться даже не просто пожилыми, а по-настоящему старыми, если на то пошло. Однако же все равно в коллективе регулярно случались яростные перепалки по совершенно глупым поводам, драки между членами экипажа или их дружный мордобой с кем-нибудь посторонним, а также чрезвычайные происшествия, вызванные тем, что очередной умник сунул какую-то часть тела туда, куда не следовало.

— Сеньор Коробейников, — притащивший очередных залетчиков лейтенант полиции, или скорее городской стражи, имел дело с Олегом и его экипажем уже не первый раз, а потому даже сумел правильно произнести фамилию чародея. И судя по тому, что двух держащихся друг за друга чтобы не упасть индейцев окружало целых восемь конвоиров, на сей раз подчиненные русского волшебника влипли действительно крупно. Обычно в подобных городках к своим разборкам пьяные матросы и прочая публика схожего толка силы правопорядка пыталась не привлекать. А если вдруг те сами цеплялись — дело ограничивалось взяткой. — В первую очередь позвольте выразить свое почтение за все, что вы сделали для нашего города. Среди тех, кто побывал в больнице, имелись и родственники солдат, а пойманные вами бандиты подозреваются во множестве очень тяжких преступлений. Но со всем уважением, я вынужден просить применить к этим двум людям самые суровые меры наказания и больше не выпускать их за пределы корабля в нашем городе. В противном случае по ним при задержании будет открыт огонь на поражение или же они отправятся на плаху даже без судебного разбирательства.

— Чиник?! Олтек?! Вот от кого, но от вас я ничего подобного не ожидал! Вам же избавление от старческих болячек не так сильно должно было дать по мозгам шаманам, как кому другому! — Изумился Олег, взирая на облаченных лишь в рваные штаны братьев-индейцев с изрезанным морщинами лицом и седыми как пепел волосами, чья красновато-коричневая кожа шла разводами гематом буквально везде. К тому же у левого из матросов на прикрытой самодельными ожерельями из звериных когтей груди добавилось свежих шрамов, а челюсть правого застыла в крайне неестественным положении и точно была сломана. — И что они натворили? Напились и прирезали кого-нибудь?

— Выпить мы не успели, и ножей с нами к несчастью тоже не было, их на входе в бордель сдать заставили, — с явным сожалением ответил тот из братьев, чья челюсть осталась целой. Из ста двадцати человек экипажа «Тигрицы» примерно четверть составляли индейцы разных племен, которые в Мексике и Америке находились практически на дне общества, проигрывая кое в чем даже завезенным из Африки неграм. Коренные обитатели континента не умели управляться с парусами и пушками, зато отлично махали острым железом и швыряли в цель гранаты. И признанными лидерами этой краснокожей бригады, практически поголовно входящей в состав абордажников, являлись два брата-шамана. Общаться с духами у них получалось сильно так себе, по общемировой классификации оба едва тянули на верхнюю границу первого ранга. Зато они могли в рукопашной на равных драться со Стефаном. Пусть и не слишком долго. Но это было все равно довольно серьезным показателем, поскольку сибирский татарин среднестатистического упыря голыми руками заломать бы сумел. — Девочек тоже не попробовали. Только вошли как увидели…На нашем языке его зовут Треснувший Камень, какое имя он взял для белых, я не знаю. Но этот человек — подлый вор, что в позапрошлую зиму купил у нашего племени почти все запасы мяса, заплатив фальшивым золотом!

— Сколько? — Тяжело вздохнул Олег, понимая, что новых трат не избежать. Ну, если он хочет получить обратно своих людей. А ведь их со Стефаном денежные запасы и без того грозили вот-вот показать дно! И это несмотря на то, что друзьям некоторое время назад пришлось снова слетать в Майами и продать еще часть артефактов из чудом доставшихся им сокровищ. Наиболее сильно зачарованные, а следовательно и ценные предметы ценное русские боевые маги у себя конечно же сохранили, но если им скоро не подвернется возможность поправить свое благосостояние, то дело может дойти и до настоящих реликвий!

— Двести пятьдесят серебряных песо. Но сеньор Коробейников, боюсь у вас могут быть проблемы, — доверительно поведал чародею лейтенант стражи. — Человек, которого эти индейцы почти сумели прикончить, является одним из помощников Черного Мигеля. Он довольно известный охотник на вампиров, которому принадлежит целых два летающих галеона, что стоят вон там, в западной части воздушной гавани. И боюсь, если дело дойдет до драки, ваши старики мало чего смогут противопоставить его людям.

— Посмотрим, — пожал плечами чародей, которого возможность подобного конфликта не то, чтобы совсем не волновала…Просто даже при самом худшем варианте развития событий ему и Стефану будет противостоять кто-то примерно одной с ними весовой категории. А они давно уже привыкли драться против куда более сильных врагов. И побеждать. Ну или хотя бы выбираться живыми из смертельно опасных передряг, сваливающихся на их головы с удручающей регулярностью. — И думается мне, что если охотники на вампиров попробуют задираться с моей командой, купившись на их морщины и седые волосы, то этих ребят ждет сюрприз. Вернее, очень много довольно опытных сюрпризов…

Пальцы волшебника пробежались по разбитым лицам братьев-шаманов и там, где они касались кожи, творились настоящие чудеса. Рассасывались гематомы, осыпались вниз болячки из засохшей крови, обнажая свежую нежную кожу, проклевывались новые зубы взамен выбитых. В этом мире было принято считать, что магия может все…Если хватит сил и таланта заклинателя. И Олег был далеко не самым слабым или тупым из чародеев, да к тому же главным образом специализировался именно на исцелении. Возвращать к жизни мертвых он не умел, но был в состоянии реанимировать практически любого раненного, при необходимости даже отращивая ему новые ткани, органы или конечности.