Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 22 из 50

— Это твой! Да забирайся ты уже на кресло.

— А тебе ничего так есть?

— Нормально! — бросает он коротко, весь в ожидании, когда же можно будет произвести обмен.

Без зазрения совести сажусь на единственное место в помещении, пригодное для сидения. Я Вилю благодарна за заботу, но есть в таких условиях — его выбор, гость-то он незваный. Хотел бы совместить выполнение задания с приёмом пищи в комфортных условиях, мог бы вломиться ко мне, перекинуть через плечо и потащить в столовую. Я бы особо не удивилась, а через пару метром попросила бы поставить меня на пол, и дальше пошла сама, чтобы сцен не устраивать. Да… кажется, час, проведённый в компании психа, приводит к необратимым последствиям в мозге! Что там в коробочке-то?

Щёлкнув замком, изучаю содержимое контейнера. Белки, жиры и углеводы в самой правильной пропорции, подходящей для моего возраста, веса, уровня физической активности и времени суток, наверное. Именно так презентовал завтрак Меккель. Не думаю, что ужин в этом плане должен отличаться. Кстати, вид у парня в тот момент был очень довольный, будто он сам приложил руку к созданию еды. Может, и не руку, а свои мозги!

Пробую свой ужин… к сожалению, он очень похож на завтрак.

— Не переживай! — Виль неожиданно выражает поддержку. — Это только в Центре еда никакая на вкус! За его пределами и питаться нормально можно, и жить в приличных условиях!

— Отлично! — радуюсь новости. — А как ты свою порцию отличил?

— По цвету.

Ответ вызывает дикое желание расхохотаться, но прежде, чем похвалить альвиса с удачной шуткой, заглядываю в его контейнер. Кашеобразное содержимое имеет едва уловимый жёлтый оттенок. Моё зеленоватое. Надо отметить, и тот, и другой цвет съедобным назвать трудно!

На этом беседа иссякает. Возможно, Виль решил удовлетворить мою просьбу сохранять молчание, пусть и преподнесённую в весьма оригинальной форме, а, возможно, все его силы уходят на то, чтобы впихнуть в себя крайне полезную, но не вызывающую аппетита субстанцию.

На борьбу с содержимым контейнеров нам с Вилем требуется равное время. Прихватив с собой «посуду», он скомкано прощается и отбывает в неизвестном направлении. Может, и домой! Не сутками же он тут торчит. Губы сами собой расползаются в улыбке, когда я представляю, как Виль перед визитом ко мне открывает свой ежедневник, видит там пункт «покормить землянку», тяжело вздыхает и топает в столовую за едой — приказ есть приказ!

Только-только мы с креслом приходим к полному взаимопониманию, как кто-то настойчиво требует его впустить. Виль вроде распрощался. Неужели Меккель? Решил расширить кругозор? А нет! Общения жаждет господин Льорф.

— Добрый вечер, — его приветствие выходит настороженным. Неужели опасается последствий своего некрасивого поступка, совершённого в отношении меня?

— Вечер добрый, — соглашаюсь с высказанным определением и одновременно намекаю на то, что название не каждого времени сегодняшних суток я могу с чистой совести употребить с этим прилагательным.

Намёки господин Льорф понимает. Откашлявшись, он просит:

— Я могу войти?

Пожав плечами, пропускаю альвиса в бокс.

— Чем обязана?

— Официально я пришёл для того, что бы уведомить вас о времени завтрашней отправки.

Начало мне нравится, но вопросы уже возникли. Думаю, не стоит дожидаться продолжения! Вдруг забуду — мучайся потом до новой встречи.

— Я же ещё не видела, куда нам нужно двигаться!

— Не переживайте, — мужчина делает небрежный взмах ладонью, — ночью присниться обязательно!

Такая уверенность удивляет, но опыт на его стороне, поэтому дальше я тему не развиваю.

— Так вот, это официальная причина визита, но, как вы поняли, есть и другая.

— И какова же она? Попросите не обижать своего друга? — прикусываю изнутри щёку, чтобы не захохотать, глядя на вытянувшееся лицо господина Льорфа.

— В некотором роде, — мужчина никак не может взять себя в руки, поражённый моей сообразительностью. Стоит ему заметить мою весёлость, процесс ускоряется. — Я хотел бы попросить вас быль более снисходительной к Рольфу.

— Понимаю, — киваю, будто разделяю его переживания за друга, — но согласитесь, очень трудно не обращать внимания на его выходки и никак не реагировать на них! Если бы вы знали…

— Я видел, — перебивает меня альвис.





— Что?!

— В жилых боксах камер нет, но в остальных помещениях Центра они установлены. Это всё же не дом отдыха, а пункт, связывающий наш мир с другими.

Руки сами тянутся, чтобы закрыть горящие щёки. А я так надеялась, что у позорной сцены не было свидетелей!

— Постарайтесь его не провоцировать.

— Провоцировать! — взвиваюсь я. — Да его провоцирует одна мысль о моём существовании! Может вам лучше с ним поговорить, или пилюль каких-нибудь успокоительных выдать в дорогу!

Господин Льорф устало вздыхает и самым наглым образом плюхается в моё кресло!

— С ним бесполезно вести беседы, а лекарства на матсэ долго не действуют, — он поднимает на меня взгляд, полный мольбы, а вымученный жест — ладонь, подпирающая щёку и висок, — наносит решающий удар по моей стойкости. — Рольф будет идеальным проводником для вас… — альвис запинается, — когда смирится с ситуацией.

— Дожить бы до этого светлого момента! — в голосе ирония, руки скрещены на груди, но всё это уже понарошку. Ох, я даже и не знала, что такая мягкосердечная!

— Не сомневайтесь — доживёте!

Аргументы где?! Полный надежды взгляд собеседника подсказывает — их ждать не стоит.

— Вы мне только одно объясните! Неужели путешествие со мной хуже дозора в Кьеле? Я так поняла, это то еще местечко!

— Вы правы, Кьель смело можно назвать филиалом преисподней. Существуют причины, по которым Рольф так стремится туда, однако они не представляют для вас интереса. Куда важнее другое. Вы заметили, что некоторых альвисов не отличить от земных мужчин?

— Вы про прикус? — уточняю на всякий случай, а то мало ли. Вдруг моя наблюдательность дала сбой, и я ещё что-то упустила из виду!

— Именно.

— Это трудно не заметить.

Господин Льорф улыбается самоиронии, прозвучавшей в моих словах.

— Однако не все, кто обладает примечательной чертой, становятся истинными матсэ.

С трудом усваиваю полученную информацию, а альвис не спешит разжёвывать её для меня.

— Вы хотите сказать, что истинные матсэ, это те, кто несёт дозор в Кьеле, — подвожу итог мучительным — и длительным! — раздумьям.

— Именно, — мужчина одобрительно склоняет голову. — За всю историю существования нашего мира не зафиксировано ни одного случая их нападения на… разумных существ. Да, они могут вести себя агрессивно. Да, они порой позволяют себе выпустить пар, но при этом страдает лишь окружающие предметы! Дозорные в Кьеле рождены, чтобы защищать, и вам достался самый лучший и самый стабильный из них!

В словах альвиса столько искренности, что желание спорить пропадает.

— Дайте Рольфу немного времени. Когда он к вам привыкнет, то ваша миссия превратиться в приятное путешествие по Альвису.

Упоминание о миссии приникает в сознание и, как кислота, разъедает умело сплетённый кокон спокойствия. Раз уж господин Льорф продемонстрировал знание некоторых сторон земной культуры, может, и моё сравнение окажется знакомым!

— А до этого оно будет напоминать русские горки? — вопрос пропитан ядовитой насмешкой, но альвис делает вид, что не улавливает её. Я еще днём заметила: у него не получается толком изобразить удивление!

— Возможно, вы хотите еще о чём-нибудь спросить?

Открываю рот, чтобы ответить «нет», но тут вспоминаю про наш утренний разговор, а потом мысли скачут дальше, возвращая меня к беседе с господином Рикальдом.

— Вчера вечером в переговорной на Земле присутствовал мужчина, — слежу за реакцией альвиса, пока он выражает лишь вежливый интерес. — Человек, — уточняю на всякий случай. — На вопрос господина Рикальда, почему он не противится вашим требованиям, тот ответил, что дело в патриотизме. Я не поняла его.