Страница 14 из 50
— Именно её, — второй безымянный склоняет голову с самым серьёзным видом.
— Хорошо, — вторит ему господин Рикальд и просит: — Тогда прошу внимание на экран!
Какой экран?! Здесь же ничего такого нет! Однако Алла, её знакомый и безымянные оборачиваются к стене напротив окна. Я беру с них пример, в процессе замечаю недоумевающую физиономию Влада. Ну, хоть кто-то разделяет мои чувства!
Тем временем двенадцать белых пластин на стене темнеют, и появляется картинка, точнее, видео, как я ломлюсь к осколкам камня через ограду.
— Это доказывает лишь то, что она наделена даром, — комментирует запись господин N, — но мы этого и не скрывали особо.
— Разумеется, Владислав Воронцов по чистой случайности оказался щитом, — господин Рикальд держит лицо кирпичом, — мы так и подумали.
— Тогда в чём же суть ваших претензий?! — накидывается на него Алла. Её знакомый морщится. И зачем? Переживает человек, неужели не видно!
— У нас нет к вам претензий, мы просто ставим вас в известность о том, что забираем девушку с собой.
— По какому праву? — на этот раз замороженный дядечка опережает мою эмоциональную наставницу. — Она замужем.
Безымянный, ведущий переговоры, с деловым видом перебирает листочки, которые с самого начала беседы лежали на столе, докопавшись до нужного, он протягивает его мужчине, что бы тот удовлетворил своё любопытство.
— Напоминаю, обряд — не единственное условие неприкосновенности.
Пробежавшись глазами по строчкам, помощник Аллы возвращает бумажку со словами:
— Вы следили на ней?
— Мы следим за всеми девушками, которых нам удаётся найти, — следует невозмутимый ответ. — Это не запрещено договором. У вас какие-то возражения по этому поводу?
— Нет, — собеседник господина Рикальда откидывается на спинку стула и заметно расслабляется. — У нас нет никаких претензий.
С удивлением замечаю, что маска деловитости безымянного дала трещину.
— Очень странно, — произносит он. — Я был уверен, что вы станете оспаривать наше право.
— Это бессмысленно, ведь по закону право за вами. Если вас интересует моральная подоплёка моего поступка, то считайте причиной… проснувшийся патриотизм.
Что-что? Ну, очень хочется переспросить и забросать всех сведущих личностей вопросами, но в разговор вступает господин Ульф:
— Оригинальная формулировка.
— Какая есть.
— То есть вы отдадите им Ольгу? — Влад тоже решает напомнить о себе.
— А не считаешь ли ты, что твоя забота запоздала? — шипит на него Алла. Наверное, она поняла, в чём причина капитуляции коллеги, и нашла виновного.
— Она моя жена по закону, — в голосе парня появляются нотки упрямства.
— Не волнуйтесь! — встревает в беседу господин Рикальд. — Мы уладим этот вопрос, как только госпожа Ольга скажет, что готова расторгнуть ваш брак.
— Я готова, — произношу быстрее, чем успеваю додумать.
— Вот и отлично! — безымянный счастливо улыбается мне. — Я поручу своим людям заняться этим делом. Ну что вы хмуритесь? — обращается он к Владу. — Вы же, наконец, обретёте свободу, и всё у вас будет хорошо!
Алла заходится истеричным смехом, а Влад кривится, как от зубной боли.
— А вот и зря! — господин Рикальд одновременно возражает обоим оппонентам. — Я не пророк, но уверяю вас, всё будет именно так.
— Вы собираетесь уладить и этот вопрос? — усмехается Влад.
Безымянный отвечает кивком и не только:
— Верность достойна награды.
— На этом мы закончим? — господин N вопросом намекает на нежелание участвовать в дискуссиях, не относящихся к делу.
— Разумеется! — господин Рикальд вновь зарывается в свои бумажки. — Вот ваш экземпляр договора со всеми нашими визами.
— Чудесно! — мужчина забирает документы и встаёт. — Алла? — произносит он с вопросительной интонацией, и женщина вскакивает с места.
— Влад! — она в свою очередь пинает моего почти бывшего мужа. Он тоже поднимается.
Эй! А как же я? Мне что, здесь оставаться?! Парень бросает тоскливый взгляд в мою сторону, но молчит. Я порываюсь встать, однако голос господина Рикальда останавливает:
— Госпожа Ольга, вам придётся остаться.
Процессию к дверям замыкает организатор выставки. Не проходит и минуты, как мы с господином Рикальдом остаёмся одни в переговорной.
— Итак, — безымянный переплетает пальцы поверх оставшихся бумаг, — какие у вас предположения по поводу миссии, возложенной на ваши хрупкие плечи?
— Я стану главным блюдом на каком-нибудь торжественном мероприятии? — мой язык опять опережает мысль, ну да ладно!
Мужчина хмурится.
— Вышедшие из под контроля матсэ являются проблемой и для Альвиса, но мы с ней успешно справляемся и всеми силами стараемся воспрепятствовать их вылазкам на Землю.
Я почти ничего не понимаю из объяснения, но киваю с умным лицом.
— От вас требуется найти тирстейль.
Обилие новых слов, услышанных за вечер, превышает мой скромный лимит, поэтому я уточняю:
— Найти что, простите?
— Тирстейль, — повторяет господин Рикальд. — Это камень. Вы такой видели сегодня в музее.
— Но… — в голове вертится миллион вопросов, выпаливаю, самый важный, как мне кажется: — Как я это сделаю?
— В этом и заключается ваш дар. Вы чувствуете камень, потому и выбрали из двенадцати залов именно тот, где он находился, пусть и разрушенный.
Я цепляюсь за слова мужчины, как за соломинку, которая может помочь избежать грядущих перемен в жизни.
— Прежде чем добраться до зала, где я познакомилась с господином Ульфом, — осознанно избегаю упоминания о камне, будто это чем-то поможет! — подруга успела провести меня по трём!
— В том-то и дело, что провела вас по ним подруга, — настаивает на своём безымянный. — Сами бы вы безошибочно посетили нужный в первую очередь.
— Недоказуемо, — складываю руки на груди и откидываюсь на спинку стула.
Мужчина сверлит меня взглядом. Я не чувствую агрессии, он скорее решает для себя, как лучше ко мне подступиться.
— Ольга, — обращаю внимание на то, что он опускает обращение «госпожа», — у вас неверное представление о том, зачем этот разговор нужен. Я не собираюсь доказывать вам что-либо. Ваша полезность — для меня неоспоримый факт, и вам с ним стоит смириться.
— Но как я буду искать этот ваш камень в чужом для себя мире?! — восклицаю беспомощно. — Я так понимаю, тирстейль находится где-то у вас! И если уж он так важен, то почему с его предшественником вы обращались неаккуратно?
Господин Рикальд едва заметно улыбается. Это раздражает! Сидит тут, смотрит на меня, будто я чушь несусветную несу!
— Пожалуй, нам стоит начать с начала, — предлагает он, улыбаясь шире.
— Заново представиться друг другу? — я иронично фыркаю, но при этом крепче вцепляюсь в собственные плечи, увидев, наконец, какой потрясающий прикус скрывали безымянные.
— Хоть бы и так, — качает он головой. — Имя моё вам известно. Название мира, из которого я прибыл, тоже.
— Альвис? — выуживаю из памяти слово, более подходящее на эту роль.
— Именно, и мой народ называет себя альвисами.
— Ясно, — бросаю отрывисто. Чем больше подробностей вываливает на меня господин Рикальд, тем мне становится хуже. Всё «магическое», о чём я до сегодняшнего дня только слышала, начинает обретать материальность. А больше всего меня пугает собственная неминуемая вовлечённость в эту невероятную реальность. — Что-то ещё?
— Вам ведь знакома теория равновесия? О ней в своих выступлениях постоянно упоминают мельвы, эльфы и сайри, — напоминает он на всякий случай.
Опять приходится напрягать память:
— Если не ошибаюсь, они настаивают на том, что миры взаимосвязаны, и если где-то хорошо, то где-то должно быть плохо, поэтому нужно стараться гармонизировать ситуацию и так далее.
— Точно! — господин Рикальд переходит совсем уж к неформальному формату общения, подпирая ладонью подбородок.
— Но вы пятый мир, — я, почувствовав себя свободнее, указываю пальцем в его сторону. — Они твердят, что вы вне игры.