Страница 41 из 42
К счастью, в одном доме с моими родными мы пробыли недолго – всего три дня. Ровно столько времени понадобилось мужу, чтобы подробно рассказать Варваре свою версию событий, произошедших пять лет назад в его горном замке, покаяться и передать в качестве залога будущих счастливых взаимоотношений дневники и прочие записки своего отца.
После этого мы снова собрали вещи и уехали в пригород Ладари – именно там я присмотрела для нас двоих красивый уютный дом.
Весь первый год новой супружеской жизни мы заново присматривались друг к другу. Спали в одной кровати, гуляли, взявшись за руки, однако общались настороженно, тщательно взвешивая каждое слово. В глубине души я боялась окончательно пускать его в свое сердце. Вроде бы и поняла, и простила, а все же…
Конец моим сомнениям положила внезапная тошнота по утрам и дикая неожиданная любовь к яблокам.
Собственно, новость о том, что в нашем семействе ожидается пополнение, на какое-то время прекратила все военные действия по отношению к Владу как со стороны Елены и Варвары, так и со стороны Совета магов, где мы с мужем появлялись с завидной регулярностью. Я ходила на заседания, он – на ковер.
Наказать Влада за мое похищение и магическое истощение стихийники Солары, конечно, не могли, зато нервы своими «беседами» потрепали знатно.
Словом, появления нашего малыша все магическое сообщество ожидало, затаив дыхание.
Ростислав родился без каких-либо проблем – в положенный срок и настоящим богатырем. При этом умудрился удивить как родителей, так и остальных взрослых волшебников: будучи совершенно определенно магом земли, ребенок отличался нетипично светлыми глазами и волосами, характерными для чистокровных кащей.
Если внешность Ростислава стала для всех неожиданностью, то облик и способности его сестры Лады, которую мы родили два года спустя, вовсе повергла Солару в шок – по-берендейски темноволосая и темноглазая малышка оказалась воздушницей.
Члены Совета магов долгое время не могли поверить, что такое вообще возможно, ведь обычно маг земли способен произвести на свет только мага земли.
Варвара же заявила, что от ее генномодифицированного зятя в принципе могло родиться что угодно, и хорошо, что девочка именно воздушница, а не мышонок, лягушка или неведома зверушка. После ее слов разговоры поутихли, однако потом разгорелись вновь – когда я одного за другим родила еще двоих магов воздуха – Михаила и Александра.
Моя мать, с восторгом возившаяся с внуками, частенько ворчала, что, раз уж мы решили устроить демографический взрыв, должны ради справедливости подарить миру еще хотя бы одного берендея.
- Почему бы вам, мама, не заняться этим самой? – спросил у нее как-то Влад. – С Еремеем у вас все отлично, вот и рожайте себе на здоровье.
- Ну уж нет, - фыркнула тогда мать. – Мне и двоих дочерей за глаза хватило. Уж лучше я буду бабушкой.
Надо ли говорить, что, когда на свет появилась берендейка Лара, Варвара была просто счастлива.
У матери в последние годы жизнь наладилась настолько, что она, по ее же собственным словам, завидовала сама себе.
Калинов мост и все связанные с ним обязательства передала мне – сразу после того, как я до автоматизма освоила искусство его призыва. Сама же она благополучно вышла замуж на нашего с Еленой отца и вместе с домовыми и Котофеем Котофеевичем переехала в его дом. Слуг в доме Еремея после этого резко стало меньше почти на две трети, однако, оставшиеся смельчаки очень быстро привыкли и к новой хозяйке, и к ее магической свите.
Всю виту, накопленную в Яйце, мама растворила в пространстве Солары. В одно тихое осеннее утро, примерно через месяц после моего возвращения домой, она привела нас с сестрой в поле, расположенное неподалеку от Лихолесья, и, сломав на артефакте запирающую печать, выпустила живительную силу на волю.
Когда серебристая субстанция, взлетевшая вверх подобно вырвавшемуся из-под земли гейзеру, растаяла в воздухе, лицо матери оказалось залито слезами.
- Я будто в последний раз попрощалась со своими близкими людьми, - объяснила нам она. – С родителями, подругами, однокурсниками, учителями. В общей массе этой виты были частицы и их силы тоже…
После того, как живительная сила берендеев вернулась в природу, на Соларе постепенно стали происходить изменения. Зазеленели оскудевшие луга, заброшенные поля снова стали приносить богатый урожай. И люди, и звери начали реже болеть, а в семьях стало появляться больше здоровых крепких малышей.
Кстати, о детях. Из нас с сестрой на подвиг многодетного материнства решилась только я. Елена, родившая через полтора года после свадьбы с Игнатушкой двойню, посчитала, что отпрысков в ее семействе достаточно. Тем более, оба их сына были полноценными магами земли.
У меня же, казалось, процесс беременности у меня стал хроническим. Сестра, обожавшая всех своих племенников, считала, что мой воздушник нарочно отказывается от контрацептивов, дабы как можно крепче привязать меня к себе. Сам же Владислав искренне радовался каждый раз, когда я сообщала ему, что он снова станет отцом. И его можно было понять – проживший много лет в одиночестве, он страстно мечтал о большой дружной семье.
Как и все соларские кащи, к детям муж относился с настоящим обожанием. В них все приводило его в восторг –лысые младенческие головы, круглые розовые пяточки, смешные носики-пуговки и даже слюнявые рты с полупрорезавшимися зубами.
Влад с большим удовольствием возился с сыновьями и дочками в саду и в детской, и даже устроил в своей лаборатории для подросших малышей отдельный уголок – они ведь так хотели играть с его пробирками, а папа не мог им отказать.
С рождением детей наши с мужем отношения тоже претерпели значительные изменения. Они стали еще нежнее и трепетнее, чем были в первые недели супружества. Честно говоря, после того, как в семье появилась Лада, я с большим трудом представляла, как буду совмещать семью и работу, все-таки должность межмирной привратницы требовала много времени, а постоянно бросать детей на сильфов и домовых, которые помогали мне по хозяйству, очень не хотелось.
Однако, благодаря Владу эта проблема разрешилась просто и легко. Муж прямо из нашего сада наладил личный стационарный портал, через который я могла, как и Варвара, за долю секунды добраться до рамки Калинова моста. Благодаря этому у меня появилось много относительно свободного времени, которое я посвящала мужу и детям.
Наша с Владом семья стала первой ласточкой в налаживании отношений диаспоры воздушников с остальными стихийниками Солары. Мол, раз уж кащ смог так хорошо ужиться с берендейкой, значит, не все с этими людьми потеряно.
Процесс этот, правда, шел медленно и со скрипом, однако то, что он вообще имел место, уже было радостно.
Варвара в какой-то момент выразила надежду, что лет через пятьдесят наша реальность приблизится к тому состоянию, в котором находилась до войны и эпидемии – берендеев и воздушников станет больше, и магическому равновесию Солары уже ничто не будет угрожать.
… Картина плавно взлетела в воздух. Веревка, прикрепленная к ее обратной стороне, ловко зацепила гвоздь, и портрет идеально ровно повис на стене.
- Годится? – спросил у меня Влад.
- Ага, - улыбнулась я, рассматривая изображенные на холсте чудесные мордашки наших малышей.
Чтобы написать этот портрет, пришлось пойти на хитрость. Знаете ли вы, сколько времени могут спокойно посидеть на одном месте пятеро маленьких детей? Я вам отвечу – не больше трех секунд. Поэтому, прежде чем сделать заказ художнику, мы попросту сфотографировали все наше шумное беспокойное семейство, а потом попросили мастера написать портрет по фотографии. Мужу непременно хотелось видеть наши лица на холсте, однако, он хорошо понимал, что дети не смогут выдержать часы неподвижного позирования. Пришлось прибегнуть к иномирным технологиям.
И вот теперь результат этого коллективного творчества занял почетное место в галерее семейных портретов, которую Влад перенес в наш дом из горного замка своего отца.