Королева ангелов

Ей не нравились эти операции; вылазки селекционеров напоминали погружение в темный кошмар, разделяемый всем обществом. Но если и существовало нечто, сводящее воедино все проблемы, связанные с преступностью, обществом и защитой общественных интересов, то именно деятельность селекционеров. Она не могла, оставаясь честным зои, отказаться от такой возможности.

В ожидании дальнейших указаний от СПТ она сосредоточилась на созерцании города, отгоняя все прочие мысли. Она перешла в состояние боевой готовности всего десять минут назад; она даже не знала, где будет происходить вылазка. Ей откроют это лишь за считаные минуты до ее начала, давая Мэри времени ровно столько, сколько необходимо для знакомства с ее группой.

Ночной Лос-Анджелес был прекрасен. Мэри где-то вычитала, что только молодая цивилизация транжирит свет, излучая его в пустоту. Молодые города Земли до сих пор поступали именно так, все, кроме Комплексов темных башен неправильной формы, очерченных свечением ночного неба. Повернутые под углом зеркала отражали ночь, их края освещались предупреждающими маячками и тускло светящимися красными линиями мейсснеровских стыков. В ближайших лоскутах между Комплексами улицы сияли синим и оранжевым, а дома брызгали белым и голубым, словно там приземлились звезды. Более низкие башни более старых деловых центров заполняли просветы между Комплексами шахматными клетками сверхурочной деятельности.

Суборбитальные реактивные лайнеры с глухим буханьем проносились над головой в сторону океанического порта Лос-Анджелеса, словно неведомые морские твари в перевернутой глубине. Первая, вторая и третья полосы низкоорбитальных спутников затмевали свечением Млечный Путь, всегда плохо различимый в дымке Лос-Анджелеса. В таком городе, как Лос-Анджелес, жизнь кипела безостановочно; целые общины всегда бодрствовали действовали делали думали. В этот ритм Мэри могла окунаться с головой; она любила город. Лос-Анджелес был теперь ей матерью и отцом, огромный и укрывающий, за всеми приглядывающий и всем дающий занятия, и больным и здоровым, требовательный и строгий. Грозный.

Мэри была на двух предыдущих рейдах из-за вылазок селекционеров. Первый обернулся фарсом; ни жертв, ни подозреваемых, только разбитый вдребезги «адский венец» посреди заброшенного гниющего бунгало в калифорнийской теневой зоне. Во время второго они нашли самого Пхунга, запертого в глубине промзоны лоскута семь-три, голого, привязанного к грязной койке, коронованного небольшим импортным (эспаньольским) «адским венцом»; приговор ему уже был вынесен и исполнен – две минуты в аду более жутком, чем мог бы измыслить самый извращенный богослов.

Селекционеры были предельно осторожны и весьма находчивы, почти все чистейшие натуралы, но с одним пунктиком: они полагали себя орденом очистителей от скверны. Они редко допускали заметные оплошности. События сегодняшнего вечера могли оказаться крайне важными; то, что происходило – этому предшествовали восемь убийств и удручающие поиски, – бесило, но тем не менее.

Мэри представила вот селекционеры ловят Голдсмита делают свое дело заявляют будто выполняют за нее ее работу. Она отогнала эти мысли. Недавние точечные опросы ЛитВизов показали, что целая треть граждан США одобряет незаконную деятельность селекционеров, по крайней мере негласно, проявляет одобрение в болтовне за коктейлями без стадного одобрения или очень горького «око за око». Как ни смешно, большую часть этой трети составляли некорректированные; селекционеры чаще всего охотились именно на некорректированных, поскольку, как правило, именно те совершали преступления, пробуждающие праведный гнев.

В дверь стучатся кто же там к вам палач какой сюрприз.

– Лейтенант Чой, – услышала она в левом ухе, – поднимитесь по проходу Ла-Сьенега до уровня пять-четыре, переулок Дюран, доминиум два один. Это трехуровневое изолированное жилище. Ваша начальная позиция – западный первый этаж, напротив лифта для арбайтеров, где вы примкнете к командиру третьей группы лейтенанту Р Сэмпсону и младшему лейтенанту Т Уиллоу. Вероятное вооружение находящихся внутри включает флешетник и аэропистолеты. На месте будут зои-медики.

Мэри представила, как вся ее дорогостоящая трансформация нашпиговывается стрелками флешетника и ее обступают зои-медики с вопросами: «Что это? Вы хотите вернуться к нормальной анатомии из-за этой травмы?» Ее еще никогда не ранили. Не следует забывать об осторожности; мудрость полиции в быстроте движения.

Она прогулялась до места встречи с Сэмпсоном и Уиллоу. Они стояли в штатском возле балкона с выходами вентиляционных систем в сотне ярдов от первой назначенной ей точки, тихо переговариваясь. Мэри присоединилась к ним, и они переместились на девяносто градусов, обходя круглую шахту. Потоки теплого воздуха снизу приподнимали волосы Мэри. Когда они остановились, Сэмпсон улыбнулся ей; Уиллоу выглядел мрачным и нервным.

– Рив говорит, ты в этом рейде на подхвате, – тихо сказал Сэмпсон.

– Это не мое основное задание, – призналась она. – Но я имею к этому отношение. В прошлом году я вместе с У Тейлором и К Чу выслеживала похитителей Пхунга.

– Нынешний рейд может оказаться серьезнее, – сказал Сэмпсон. – Здесь, возможно, три или четыре жертвы. Не меньше десяти селекционеров. Даже возможно, что среди них второй по значимости.

– Шледж? – спросила она.

Сэмпсон кивнул.

– А будь эта вылазка неделю назад, мы могли бы отловить самого Йола Оригунда.

– Ух ты!

Сэмпсон показал ей на планшете поэтажный план доминиума.

– Три уровня. Очень дорогие апартаменты. Владельцы А Пирсон и Ф Мустафа, специалисты по публичному праву, имеющие городскую лицензию. И Пирсон, и Мустафа были связаны с избирательной кампанией Рафкинда. Обоих не более трех часов назад заметила в Нью-Йорке местная ЗОИ. Но доминиум не пустует.

– Арендаторы, – сказал Уиллоу с нажимом, будто это было ужасно важное обстоятельство. Мэри кивнула.

– Вероятно, дотянулось грязное Восточное, – сказал Сэмпсон. – Но здесь все местные. Нанонаблюдатели в краске отметили за последние двадцать четыре часа шесть регулярных посетителей и четырех бывающих здесь время от времени. Как ввели жертв, не видели; это случилось до того, как сюда наметили рейд.

– Есть предположения, кто жертвы? – спросила Мэри.

– СПТ и Рив считают, что здесь двое мелких сошек и двое руководителей компаний. Имена неизвестны. Шледж работает больше по преступлениям руководства.

– Руководители служб Комплекса?

– Нет, – сказал Уиллоу. – Один из них – промышленник из теневой зоны. Чем занималась мелочь, нам неизвестно.

– У них аэропистолеты и флешетники, – сказала Мэри. Она повернулась к Сэмпсону: – У нас проблемы?

– Там много хрупких предметов; оружие есть только у первой группы.

Мэри фыркнула с надменностью профессионала.

– Снова у нас по девять жизней.

Уиллоу переводил взгляд с одного из них на другого. Он был новичком, всего четыре месяца на службе. Сэмпсон избавил его от недоумения.

– Врачи ЗОИ говорят, что до появления каких-либо неизлечимых смертельных нарушений способны восстанавливать сильно поврежденное человеческое тело примерно девять раз. Девять жизней. Как у кошки.

– А-а, – сказал Уиллоу, его взгляд просветлел. – Кого-нибудь из вас… ну… восстанавливали? – Его лицо помрачнело, когда он заметил усмешку Мэри.

– Только Мэри, – сказал Сэмпсон. – Добровольно, не по необходимости.

– Извини, – сказал Уиллоу.

– Да фигня.

– Прекрасная трансформация, – продолжил Уиллоу, углубляя наносимую рану. – Действительно… Прекрасная.

– Т Уиллоу из христианской семьи технических специалистов из Южного округа, – пояснил Сэмпсон.

– В Южном округе очень редко встречаются трансформанты, – добавил Уиллоу.

– Не нужно извинений, – сказала Мэри. – Но желание выглядеть стильно оставило мне всего восемь жизней. – «Стильно… Опять хитришь».

Уиллоу обдумал это и серьезно кивнул.

– Когда надеваем шлемы?

– В последнюю пикосекунду, на финальной позиции. У нас уже три года не было зои-рейдов к селекционерам, – сказал Сэмпсон. – Будем надеяться, что Оригунд все еще полагает, что в душе́ мы братья.