Страница 9 из 16
Надо же, какое везение! Вот так, сразу, между делом, в случайном разговоре, решить вопрос, для которого нас клиент и нанял.
Оказалось, рано обрадовалась. Леня посмотрел на меня с удивлением:
– Нет, конечно, зачем мне это? За такое запросто с работы можно вылететь.
– А откуда тогда ты знаешь про записки? – попыталась настоять на своем я. – И про собачью какашку?
– Об этом весь этаж знает. Гордеев так орал, что стены дрожали. – Леня ухмыльнулся, воспоминание было приятным.
Что ж, вполне логичное объяснение. И все-таки, из общего круга подозреваемых исключать его пока не будем. Кстати, об общем круге.
– Леня, а скажи Дима действительно звонил этой, – я кивнула в сторону нервной дамочки, – жене Гордеева.
– Ага, звонил, – снова ухмыльнулся Леня. – Первым делом, раньше, чем в милицию.
– Надо же, – покачала я головой, и призналась: – А я ведь не поверила. Подумала, что врет. Очень у него вид был… неубедительный.
– А он всегда такой, когда мадам Кристина рядом. Влюблен в нее, до полного обалдения. Димка и так-то не гигант мысли, а рядом с ней последнее соображение теряет, дурак дураком становится. Но он звонил, точно, я сам слышал. И Светланка тоже.
– Понятно, – я смирилась с тем, что не смогу обвинить второго менеджера в грубом обмане. – А почему он так сразу именно ей бросился звонить? Спешил обрадовать?
– Ну да, – Леня и посмотрел на меня с явным уважением. – А ты, действительно, соображаешь. Носорог с женой цапаются все время, а Димка у нее вроде запасного носового платка.
– Хочешь сказать, между ними что-то есть? – я с сомнением посмотрела на Диму. Симпатичный, конечно, но хилый какой-то. В обморок упал и вообще: на героя-любовника никак не вытягивает.
– Да ты что! – Леня засмеялся. – Что там может быть? Димка же тюфяк, да и в смысле материального обеспечения Гордееву в подметки не годится. Зачем Кристине эти приключения? Она девочка осторожная, – он подмигнул, – она романчики крутит аккуратно. А Димка так, на подсобных работах. Подай-принеси, пошел вон. Ну, деньжат у него стрельнуть может, если поистратится и не хочет, чтобы муж об этом знал.
– И он дает?
– Ага. Если у самого нет, из шкуры выпрыгнет, у десятка людей займет, но Кристину денежкой обеспечит. Вот и на прошлой неделе, тоже собирал. Я уже знаю: если Димка в долги лезет, значит для Кристины.
– А она отдает?
– Не знаю, не интересовался. Но если и отдает, то не все и очень мелкими порциями. С кредиторами он всегда со своей зарплаты расплачивается, – Леня склонил голову и хитро посмотрел на меня, сразу напомнив попугая, живущего в нашей школе, в кабинете биологии. У экзотической птицы тоже имелась привычка так смотреть. – А что ты про него так старательно расспрашиваешь? Думаешь, это Димка Носорога изводил?
– А он на это способен? – вопросом на вопрос ответила я. – Чтобы угодить даме сердца?
И опять не попала. Леня даже не улыбнулся. Он покачал головой и очень серьезно сказал:
– Сам Дима не стал бы, не в его характере. А вот в Кристине я не так уверен, шуточки вполне в ее духе.
– То есть, если Кристина захотела подшутить над мужем подобным образом, Дима не отказался бы ей помочь?
– Да Димка вообще ни в чем не может ей отказать. Даже если бы она попросила взрывчатку под любимого муженька подложить.
– Ты, – у меня перехватило дыхание. – Ты хочешь сказать…
– Я хочу сказать, – внушительно продолжил он, – что Димка к этому взрыву никакого отношения не имеет. Мы вместе были, когда рвануло, на кухне кофе пили. Я, Дима и Светлана. И я тебе четко говорю, они оба были в шоке. Понятия не имели, что случилось.
– А ты? – не удержалась я.
И куда только делась вся его доброжелательность и уважение! Подбородок высокомерно приподнялся, а тонкие губы искривились в презрительной гримасе:
– У тебя что, мания преследования? Всех окружающих на роль террориста примериваешь?
Повернулся и отошел.
– Но ведь кто-то подложил эту взрывчатку.
Я говорила негромко, но по тому, как дернулась и напряглась его спина, поняла, что Леня меня услышал.
Снова по коридору простучали шаги, и к нам явился лучезарно улыбающийся Гоша. Представляете, как я ему обрадовалась. Ведь вот, большая уже, кажется, девочка, а пришел умный, опытный напарник и мне сразу стало уютнее. Гошке я, разумеется, никогда этого не скажу, а то он загордится и станет совершенно невыносим. Но как хорошо, когда рядом есть широкая спина, за которой можно, в случае неприятностей, отсидеться.
А Гошка пожал руку Володе Стрешневу, поздоровался с остальными присутствующим, подмигнул мне и заявил, что никакие взрывы его не интересуют. После чего, не обращая внимания на попытки Стрешнева помешать, стал выяснять все подробности, какие ему мог сообщить эксперт до проведения лабораторных исследований.
В качестве утешения, Гоша вручил Володе копию перечня тех записок, содержание которых Гордеев сумел вспомнить, сидя в нашем офисе. А про «дерьмо собачье пластиковое» не упомянул ни словом. Очевидно опасался, что Стрешнев потребует передать улику следствию, а расставаться с игрушкой не хотелось.
Потом он немного пободался с опомнившимся Гордеевым, который заявил, что взрыв тоже относится к разряду «дурацких шуток». Гоша, в два счета, доказал ему, что поскольку имеется жертва преступления, то и дело мы имеем, в данном случае, не с шутками, а с полноценным убийством. И если многоуважаемый господин Гордеев желает, чтобы мы с этим убийством разобрались, то детективное агентство «Шиповник» с огромной радостью придет ему на помощь. Но надо же понимать, что это совершенно другого уровня работа: более сложная, требующая времени, специальной техники и многого другого…
Гордеев разглагольствования Гоши слушать не стал, а разорался, что никакие убийства его не интересуют и платить за их расследование он не собирается, даже если там, в кабинете, разорвало на мелкие кусочки не одного человека, а целую дюжину. И вообще, мы ему надоели, и он не желает нас больше видеть.
На мягкую попытку Гоши уточнить, означает ли это разрыв дипломатических отношений, Гордеев ответил не сразу. Поскрипел некоторое время, нечто невразумительное, но очень недовольное, потом мрачно махнул рукой:
– Убирайтесь!
Судя по лицу Стрешнева, его весьма порадовало, что мы немедленно выполнили указания клиента и убрались.
– Взрывчатка М1. Заложили в ящик стола, поставили растяжку. Все сделано грамотно, аккуратно. Расчет простой: человек садится за стол, тянет на себя верхний ящик и тут же происходит маленький такой, но очень убедительный, направленный взрывчик. В соседних комнатах даже стекла целы, а у Гордеева в кабинете чуть стенку не вынесло.
Гоша докладывал четко, сжато, почти красиво. В основном, все что он говорил, было мне уже известно. Но было и кое-что новое. Я ведь не стояла все время у Гошки за плечом, а тоже пыталась, в меру своего разумения, работать. Поэтому я слушала не менее внимательно, чем Нина и Баринов.
– Имеется одна небольшая непонятка. Ребята собрали несколько характерных деталек – эксперт зуб дает, что это остатки муляжа взрывного устройства.
– Хочешь сказать, это муляж рванул? – Ниночка, пристроившая стул около открытой двери кабинета так, чтобы в пределах видимости находилась приемная и дверь входная, успела задать вопрос раньше меня.
– Нет, рванула натуральная взрывчатка. Но на месте взрыва имелся и муляж.
– Зачем?
– Кто знает? – Гошка развел руками. – Может, мужик, который взорвался, хотел сначала на муляже потренироваться. А может быть действовали два человека, независимо друг от друга. Один хотел пошутить и припугнуть, а другой взрывал по-честному.
– Кстати, а кто подорвался, установили? – спросил Баринов.
– Нет. Для опознания пригоден только портсигар, но кому он принадлежит, пока не выяснили.
– А как посторонний мог проникнуть в кабинет, в отсутствие директора? У них там что, проходной двор?