Страница 11 из 11
Парень взглянул на нее темными глазами. Дернул уголком рта, блеснув слоновой костью зубов.
— А кто тебя привел?
— Лонни… — она вдруг задрожала.
— Понятно. Здесь двое. Хозяйка и хозяин. Ну… видно Лонни больше нравится наш Деймон.
Лиза сглотнула.
— Это хорошо? — вопрос показался глупым, неожиданным.
Парень снова усмехнулся чуть кривой улыбкой.
— Они стоят друг друга. Хотя с хозяйкой ты вряд ли познакомишься. Она редко появляется на людях.
— У меня еще вопрос.
— Говори.
— Вот этот кот, — обернулась она к туалетному столику. — Он..
Но на столешнице было пусто. Лиза огляделась: ни на кровати, ни на подоконнике его не было. Она пошарила глазами по комнате и в удивлении раскрыла рот.
— Никаких котов. Не положено!
— Но здесь был… Не знаю, чей он.
— Закрой дверь на засов, — посоветовал парень, качая головой, — здесь свои требования и правила. И их стоит соблюдать. Тем более, соблюдение хорошо оплачивается. Пока!
Так что второй вечер подряд она легла спать просто потрясенная.
Лонни пил чай. Крепкий настоящий английской заварки темно-янтарный чай, с кружочком лимона и сладкий. Пил, наслаждаясь терпким и чуть горьковатым вкусом, наплевав на обязательное молоко. Он не теленок, обойдется.
По телику шел хоккей. «Красные медведи» рубились с «Сатанинскими пингвинами». Не все кабельные стоит оплачивать, но некоторые того стоят. Зрелище ему нравилось. Лед потихоньку становился красным.
Федор, покуривая кальян, читал что-то. Вытянул ноги и шевелил пальцами под бархатом мягких турецких туфель без задника и с вычурными носами. Лонни неожиданно вспомнил, что не знает его утренних планов.
— Ты куда утром?
Черные очки блеснули отсветами.
— В аэропорт. За гостьей.
В дверь постучали. Негромко, звучно и требовательно.
— Открывай, соня!
Девушка провела рукой по лицу… М-да… проспала. И это в первый-то рабочий день! Лиза, ты как всегда в своем репертуаре! Она потянулась, пытаясь прийти в себя. Глаза никак не хотели разлипаться.
— Иду!
Ой-ой-ой, как нехорошо. Она опустила ноги вниз и даже вздрогнула. Пальцы сами нырнули в мягкие уютные тапки-кролики. Белые и пушистые. Но откуда они?
Накинула халатик, оставленный на стуле, поширкала открывать… Ой, еще раз просто ой! Нет, вау…
Лонни, весь в одних только коротеньких шортах в обтяжку, часах и золотых локонах, улыбнулся. Полотенце, перекинутое через загорелое плечо, пахло мятой, медом и чем-то еще, не менее вкусным. Капельки воды, как редкие одинокие бриллианты, лениво катились вниз, с шеи переползая на грудь.
Ой-ой-ой, сказал отдохнувший организм, толкнув теплом и тянуще заявив о пробуждении в ней женщины. Ой-ой-ой!!!
Лиза постаралась не охнуть, скользя глазами по выпуклым мускулам под смуглой кожей, вниз, к упруго подрагивающим в такт дыхания мышцам пресса. Лавируя между льняными золотыми волосками вниз. Прямо под резинку шорт, так плотно облегающих и ничего не скрывавших. А не скрывать там же… ого-го просто!
— Проспала… — констатировал Аполлон.
— Ага… — согласилась Лиза, залившись румянцем и понимая, как он следил за ее взглядом.
Девушка вдруг спохватилась и прикрыла рот ладонью, вспомнив, что стоит перед ним помятая, заспанная и, вероятно, опухшая. Надо же, в ее комнату заявился с утра обалденный красавец, а она даже зубы не успела почистить, не то, что расчесаться или сбрызнуть шею туалетной водой. Конфуз…
— Плохо? — делая шаг назад, смущенно спросила она.
— Ну-у-у… — протянул Лонни, — не все так страшно. Медея сейчас занята и ждет нас с тобой через час. Так что…
Медея? Это еще кто?! Вопрос явно отразился на лице.
— Наша управляющая. Медея Смоук. Она британка.
Ого!!! Лиза любила все британское. Кроме акцента. Все эти интонации, тоны, эмфазы и небольшие паузы в словах. Брр-р! Они раздражали ее подчеркнутой чопорностью и напыщенностью.
Такое можно было простить разве что Тому Харди. Просто сесть и смотреть ему в рот, пусть говорит. И не важно, что именно. Лишь бы глядел на нее, не отрываясь, влюбленным взглядом. А дальше они как-нибудь сообразят: с помощью англо-русского словаря или самоучителя. Да и зачем любви слова?
Ой, опять размечталась. Удивленный взгляд Лонни вернул Лизу к реальности.
— Ты давай умывайся, душик там, и зайду, пойдем позавтракаем. — Лонни показал на циферблат часов. — У тебя двадцать минут. И не забудь надеть форму.
Она и не забыла. Натянула бесформенное платье, украсила его аккуратным передничком, покрутилась у зеркала и поморщилась. Не Моника Белуччи. Не Моника…
Пожалуй, на Гере эта форма смотрелась лучше. Даже обидно. Стоило бы узнать, какой волшебник-портной подогнал ей по фигуре этот балахон цвета глины и уныния. Или отрастить себе такие же крутые бедра. Чтобы идти также выразительно: пам, пам, пам, из стороны в сторону!
И утянуть немного талию. Вот здесь. Лиза повернулась, глубоко вдохнула, подобрав и без того подтянутый упругий животик, и критически оглядела себя с головы до ног. Нет, никаких утяжек. Если она ими воспользуется, то будет выглядеть скорее, как гусеница в корсете. Пусть все остается так. Да.
Подмигнула сама себе, гордо взметнув бровь, и пошла, виляя бедрами. Пам-пам-пам… Ну, не так, чтоб прямо вау, но как уж у нее получалось. Весьма эффектненько и живописно.
Лиза остановилась и вытерла потные ладони о кружевной передник. Ей почему-то стало не по себе. Больно уж серьезная дверь вела к управляющей со странным именем Медея. Прямо как в музее. С экспозиции.
Темные мореные дубовые доски, толстые полосы железа, выпуклая ручка с узором. Гвозди в дверном полотне, уходящем почти под потолок, по всему периметру закрывали блестящие металлические шишечки. Вот это красота!
Лиза рассматривала повторяющийся узор орхидеи и в который раз думала: а что она здесь забыла?
Она обернулась к Лонни словно в поисках спасения.
— Заходи. Она не любит ждать.
Он открыл дверь и легонько толкнул ее в спину. Сам оставшись снаружи. Вот сволочь!!!
— Присаживайтесь… — Будто из темноты ее сознания донесся голос.
Холодный? Да нет, не холодный. Ледяной, как отточенная сталь. Или порыв зимнего ветра. Но вовсе не холодный.
Лиза подошла к маленькому пузатому креслу на изогнутых ножках и села, почувствовав себя старшеклассницей, пойманной за курением. И отправленной к завучу. Ох… точно. К завучу.
Медея См… неправильно. Мисс (или миссис?!) Медея Смоук стояла у окна, скрытого благородно-синим бархатом портьеры. Соответствуя фамилии — дымила напропалую.
Хотя пахло вовсе не противно. Пахло табаком, а не бумагой, рубленным сеном и прочей гадостью, пропитанной формалином и ароматизаторами.
Мисс Смоук курила длинную черную сигарету в тонком ониксовом мундштуке. И сама оказалась тонкой, длинной, с пепельно-русыми волосами, собранными в замысловатую, какую-то всю древнегреческую, прическу. Волосок к волоску, прядка к прядке — безукоризненно и изящно. И все это держалось на одной лишь небольшой серебряной заколке в виде арфы с натянутыми струнами.
Женщина обернулась. На Лизу, сквозь оптический прицел острых очков в черной оправе, уставились айсберги серых глаз. Изучающе, пристально и словно сканируя. Девушка выпрямилась и нервно поправила юбку. Почему-то очень захотелось сбежать. Немедленно. Или хотя бы погрызть заусенцы, чтобы отвлечься.
Мисс Смоук подошла ближе.
Ее образ выглядел идеально. Белая рубашка, острые уголки отложного воротника, серебряная булавка-символ серебристого галстука, черная юбка-карандаш. И все это нанизано на какой-то невидимый стержень. Напоминало почти военную выправку.
А вот помадой мисс Смоук не пользовалась. Видимо, курила слишком часто, чтобы постоянно отвлекаться на то, чтобы поправлять макияж.
— Вас рекомендовал наш Лонни. — Она села на край стола, изящно закинув одну ножку на другую. — Это лучше чего-либо еще…
Конец ознакомительного фрагмента.