Страница 7 из 12
– Я звонила, я вам звонила! – Женщина замахала руками, затрясла головой, потом вытащила из кармана мобильный телефон и потрясла передо мной.
– Вот по этому, по этому телефону звонила! Вот по этому самому телефону! И говорила, говорила с ним, с Куликовым, с детективом Куликовым говорила!
Тут наконец дядя Вася сообразил, что у нас происходит что-то не то, и соизволил выйти в прихожую. Я молча развела руками в ответ на его вопрошающий взгляд.
– Проходите уж! – вздохнул он.
Женщина сняла черную куртку с капюшоном, на спине которой была вышита фантастическая птица немыслимой расцветки, бросила ее мне на руки и прошла в комнату. При этом умудрилась споткнуться на пороге, хотя на ногах у нее были туфли без каблука. Дядя Вася подхватил ее и усадил в кресло, а сам посмотрел на меня, дескать, что делать-то? Я молча пожала плечами.
– Слушаю вас! – обреченно сказал он.
– Меня хотят убить! Убить хотят! Я точно знаю! Точно знаю, что хотят!
Ну, кто бы сомневался. Ясно, хотят убить, все они так говорят. Убить, ограбить, изнасиловать, разобрать на органы… какой-то бред у них у всех одинаковый.
– Давайте по порядку, – голос у дяди Васи стал почти ласковым, – прежде всего, как вас зовут?
– Лена я, Лена. Сорокина Елена. Это по мужу, по мужу Сорокина. Только мужа убили! Убили мужа!
Она внезапно затрясла головой и затопала ногами.
– Вы не волнуйтесь так, – приговаривал дядя Вася, – может, водички выпьете?
Я открыла бутылку минералки, что стояла на столе, и налила в стакан. Вода не холодная, но мне не хотелось оставлять дядю Васю наедине с этой психованной. Она цепко схватила стакан и поднесла ко рту. Беспорядочно висящие волосы мешали, так что она откинула их, и я наконец смогла рассмотреть ее лицо.
Лицо это было все в веснушках, как часто бывает у рыжих. Выходит, натуральная рыжая. Только волосы грязные, так что сразу и не понять. И губы намазаны яркой морковной помадой.
Вот интересно, глаза подвела и губы намазала, а голову не помыла… Впрочем, кто поймет, что в голове у ненормальной?
Женщина жадно, большими глотками пила воду, потом вдруг бросила стакан на пол, я не успела его подхватить, и он разбился. Хорошо еще, что не вдребезги.
– Вот что, уважаемая, – нахмурился дядя Вася, – ведите себя прилично, а то я не смогу вам помочь.
Нельзя сказать, что его слова возымели действие. Но женщина как-то подобралась и теперь смотрела на дядю Васю с испугом, снова завесившись волосами. Я осторожно подобрала осколки, стараясь не поворачиваться к ней спиной.
– Так что случилось с вашим мужем? – Дядя Вася решил задавать наводящие вопросы.
– Убили, убили его, только они так сделали, что полиция не поверила… – женщина снова заговорила быстро и сбивчиво, – они меня и слушать не стали, выставили вон…
– Когда это случилось, вы помните точную дату? – вклинился дядя Вася.
– Четвертого, четвертого июня… он пошел, я, говорит, полежу… Полежу, говорит, отдохну… Отдохну, а ты мне не мешай… я спать, спать очень хочу. А я потом прихожу, а он уже мертвый, мертвый совсем… не шевелится и совсем холодный… совсем холодный… – Тут она затихла, видно, утомившись.
Мы с дядей Васей переглянулись. Сегодня у нас двадцать седьмое июня, стало быть, если женщина ничего не выдумывает и не путает, то муж ее умер чуть больше трех недель назад. Да еще, судя по всему, неожиданно.
Что ж, явно у нее стресс от горя.
– А врачи что сказали? – осторожно поинтересовался дядя Вася. – Какой диагноз поставили?
– Вот именно, с чего вы взяли, что мужа убили? – поддержала я своего шефа.
Возможно, я сказала это резковатым тоном, потому что время неумолимо бежало вперед, и если я выскочу из дома буквально через минуту, то успею добежать дворами до парикмахерской, минут на пять всего опоздаю.
– Врачи? Да что врачи! Разве им можно верить? Убили его, убили! – снова завела она свою песню. – Отравили мужа, я знаю, знаю… и знаю кто! Это Андрей сделал, Андрей, он ему всегда завидовал и говорил, что убьет, убьет…
– Вы это сами слышали? – спросил дядя Вася.
– И кто такой Андрей? – влезла я.
Женщина внезапно вскочила с кресла, схватилась за волосы и начала их дергать.
– Вы мне не верите, не верите! – закричала она. – Они тоже не верят, а я знаю, что это Андрей, Андрей!
– Да успокойтесь же! – Дядя Вася схватил ее за руки и попытался снова усадить.
– Не трогайте меня! Не трогайте! – закричала она, вырвала руки и попыталась ударить его по лицу. Но тут уж я подскочила и перехватила ее руку.
– Дядя Вася, вызывайте перевозку! – сказала я. – Тут мы ничем не поможем, тут психиатр требуется!
Женщина дернулась, крутанулась на пятках и бросилась в прихожую, мимоходом царапнув меня ногтями по предплечью. Я пошла за ней и увидела только, как черная куртка с вышитой на спине птицей мелькнула уже за дверью.
– Уф, – сказал вышедший за мной дядя Вася. – Ну, хорошо, что она сама ушла. Правда, как бы чего не устроила… Думаешь, это от стресса у нее все? Ну, расстроилась, что мужа потеряла… в конце концов, можно понять…
Я молчала. Что-то мне в этой истории показалось странным, нелогичным. Как она быстро убежала, узнав, что мы собираемся вызывать психоперевозку. Да нет, психи очень умными бывают и хитрыми, это все знают.
И все-таки… Я закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, и тотчас перед моим внутренним взором возникли две руки. Между прочим, с приличным маникюром. На ногтях гель-лак. Ну, допустим, держится он долго, допустим, сделала она маникюр еще до смерти мужа, да так и ходит. Но все же на три недели не похоже… Эх, показать бы ее Светке-маникюрше, она бы сразу определила, когда точно маникюр сделан!
А если недавно, то что же получается? Маникюр сделала, а голову вымыть забыла?
И еще. Я открыла глаза и встретилась взглядом с дядей Васей.
– Ты чего, тезка? – спросил он участливо. – Испугалась? Ладно, обошлось же…
Я только вздохнула. Ну не рассказывать же ему, что меня одолели сомнения. Потому что кожа на руках женщины была гладкая и белая. Никаких веснушек. А так не бывает. У рыжих, если уж есть веснушки, то везде, и на лице, и по всему телу. Была у нас в классе одна девочка, Люба Саломатина. Рыжая как огонь. Так у нее веснушки были даже на веках, ну и по всему телу тоже, на плечах кожа так просто коричневой казалась.
А у этой нервной особы на лице веснушки были, а на руках – нет… странно!
Тут Бонни ударился в дверь головой, и я посмотрела на часы. Черт, опоздала уже в парикмахерскую…
Я вылетела в прихожую и тут, надевая кроссовки, увидела, что на полу валяется мобильник. Не мой и не дяди-Васин. А тот самый, которым трясла эта ненормальная. Все ясно: выронила его и не заметила, в таком была возбуждении.
Я открыла дверь, на площадке, разумеется, никого. Лифт ехал вниз, я выглянула в лестничное окошко, но из подъезда никто не вышел. Значит, убежала уже. И вот что теперь делать? Как ее искать, чтобы отдать мобильник?
Я провела пальцем по экрану телефона, и он засветился. А потом запищал, – оказалось, пришла эсэмэска.
Читать чужие сообщения нехорошо, но я невольно прочла:
Лена, встречаемся, как договаривались, сегодня в 13.00 в торговом центре «Вертикаль». Буду ждать в том же кафе, где всегда.
Ага, подумала я, Андрей. Тот самый, который, как она считает, убил ее мужа.
Да, у женщины, похоже, и впрямь качественно поехала крыша. Без медицинской помощи не обойдешься. Хотя Андрей, несомненно, в ее жизни есть, вот же от него сообщение.
Ладно, авось спохватится и вернется. Только я уже буду начеку, сразу мобильник ей суну и выгоню, не стану ее слушать, скажу, что детектива Куликова дома нет. Уехал он. В отпуск, в командировку, в Африку на постоянное местожительство.
Я заперла дверь, и тут снова позвонили.
– Ну что же вы, – сказала я, приоткрывая дверь на щелочку, и даже ногу на всякий случай подставила, – я как раз уйти собиралась, хорошо, что вы меня застали…