Страница 14 из 32
На выходных ей приснился сон, внёсший сумятицу в мысли и только усиливший беспокойство. В нём Михель очутилась где-то в Дийоне, в богато обставленной комнате, залитой светом. Девушка стояла возле большого напольного зеркала. Она долго изучала прихотливую резьбу, проводила по ней пальцами, ощущая тепло полированного дерева. Не совладав с восхищением, Михель прошептала:
— Как красиво!
— Согласен.
Голос Адриана заставил замереть. Михель посмотрела в зеркало, но увидела в нём только своё отражение. Тем не менее, она обернулась, желая удостовериться в том, что ей просто послышалось, хотя как такое могло произойти во сне, она не представляла! Но нет, начальник стоял за её спиной, буквально в двух шагах, и тоже смотрел в зеркало. Его близость почему-то вызывала растерянность, и Михель не нашла ничего лучше, чем повернуться обратно. Стекло упрямо продолжало отражать только её, но теперь изображение множилось, поскольку зеркальную гладь прочертили несколько трещин.
«Будь внимательна. С зеркалами шутки плохи», — наставлял её отец всякий раз, когда в процессе обучения оставлял на чердаке наедине с их фамильной реликвией. Помня о собственном опыте общения с этим предметом, она горячо поддерживала его точку зрения и до сих пор радовалась тому, что её дар проявил себя иначе, и больше нет нужды обращаться к тем, кто обитает по ту сторону зеркал. Пусть она не постигла всех тонкостей их магии, но даже азов хватало для понимания: если человек не имеет отражения, пусть и во сне, — это плохой знак.
— Что со мной опять не так?
Михель посмотрела на Адриана. Она очень надеялась, что удивление в её взгляде он не прочтёт, и на всякий случай вопрос задала чуть насмешливо:
— С чего вы взяли, что я думаю о вас? Я просто смотрю на календарь.
— Да, — Адриан не стал спорить, но после перечислил по пунктам: — Закончив работу, вы просто смотрели на меня в течение минуты, потом минуты три просто смотрели на календарь.
— Но это не означает, будто я думаю о вас! — заупрямилась девушка. — Рассуждая так, вы додумаетесь до того, что я питаю к вам нежные чувства.
— Ну, что вы! — возмутился молодой человек. — Вы слишком умны для подобной глупости. Мои предположения основываются на наблюдениях иного рода.
— Это каких таких, позвольте узнать.
— Если вы помните, я несколько раз заходил в лабораторию, чтобы справиться о готовности чая, и от моего внимания не укрылась небольшая коробочка, что стояла на столе. Как-то в ваше отсутствие я ознакомился с её содержимым и пришёл к следующему выводу: вы по какой-то причине хотите напоить меня успокоительным. Поскольку вкус у чая до сих пор не изменился, вы свой порыв сдерживаете.
Михель недовольно скривила губы.
— Полагаете, моё беспокойство за вас вызвано моими же пустыми фантазиями?
— Нет, — удивил её Адриан. — Вы разумная барышня и не станете зря переводить свои травки. Возможно, у вас сильно развита интуиция или эмпатия, но это не важно. Поверьте, чтобы со мной ни случилось, отварами делу не поможешь.
«Это я уже поняла», — с тоской подумала Михель, но вслух, конечно же, сказала другое:
— И чем же мне заняться, чтобы не досаждать вам?
Тут послышался перезвон колокольчиков на входной двери.
Адриан поднял брови и показал рукой на выход:
— К примеру, вы могли бы встретить нашего с вами первого пациента.
Михель вернулась в комнату спустя три минуты. На её правый локоть опиралась дородная дама, которая сильно прихрамывала на одну ногу, но старалась держать лицо.
— Добрый день, целитель Сиверейн, — прокаркала она.
Адриан встал с места и направился за специальным оборудованием — невысокой деревянной скамеечкой.
— И вам доброго дня, — ответил он, оставляя ношу возле стула, куда его помощница усадила пациентку. На столе уже лежала карточка, и теперь Адриану было известно имя женщины. — Что же с вами приключилось, госпожа Оделод?
Тяжело вздохнув, дама устроила больную ногу на скамье и принялась расшнуровывать ботинок. Давалось ей это с трудом.
— Вам помочь? — Михель, оставшаяся в кабинете, поспешила предложить свои услуги, но от них отказались:
— Ничего, милочка, сама справлюсь, — пророкотала женщина и, наконец, выпрямилась со вздохом: — Ох!
Госпожа Оделод отвела от лица выбившиеся седые пряди и взглянула на Адриана. Тот смотрел на неё с вежливым интересом, терпеливо ожидая ответа на свой вопрос.
— Ох… — вздохнула она еще раз и принялась рассказывать: — На днях подвернула ногу. Сначала вроде ничего не было, но потом она заболела. Я воспользовалась мазью, которую мне по весне прописал целитель Госс, но лучше не стало. Только распухло сильнее!
Адриан кивнул и задал следующий вопрос:
— Позволите осмотреть?
— Разумеется! — фыркнула женщина, но молодой человек отнёсся с такой реакции спокойно.
Он достал из заранее заготовленной коробки платок, смочил его специальным раствором по фирменному рецепту Михель и протёр руки. Отработанный клочок ткани отправился в корзину, а Адриан приступил к осмотру, не забыв прежде повесить рядом небольшую светящуюся сферу. Он аккуратно ощупал распухший голеностоп, заставив пациентку несколько раз шумно выдохнуть, и потянулся за очередным платком.
— Срок годности у мази не истёк? — поинтересовался Адриан, вернувшись к столу, и тут же зашуршал страницами карточки.
— Нет, — озадаченно произнесла госпожа Оделод, — я проверяла.
— Хорошо, — кивнул он, не отрываясь от записей. — Итак… весной вы уронили на ногу… что-то тяжёлое.
Женщина улыбнулась, сообразив, что целитель не смог разобрать витиеватый подчерк своего предшественника.
— Это была корзина, целитель Сиверейн. Очень тяжёлая корзина. Обошлось без перелома, но мазь мне прописали.
— Да-да, — согласился Адриан. — Я вижу. — Он поднял голову. — Эта разогревающая мазь — отличное средство от ушибов, а у вас растяжение, а их греть категорически не рекомендуется. Вам нужна была мазь с охлаждающим эффектом…
— Нужна была?! — госпожа Одилод всплеснула руками. — А теперь-то что?!
— А теперь, — Адриан взял бланк для аптекаря, — я выпишу вам рецепт на противовоспалительную, а госпожа Эдгрод выдаст дозу на три применения. — Он протянул пациентке заполненный бланк. — На случай, если в аптеке её временно не окажется или вы не сможете за ней сходить.
Женщина забрала бумажку и внимательно вчиталась в текст. Всё было написано крупно, разборчиво… и на местном языке.
— Благодарю вас, — пробормотала она обескуражено.
— Это моя работа.
— Я понимаю, — госпожа Оделод смутилась ещё сильнее, — просто не хотелось тревожить вас по пустякам.
— Ваше здоровье не пустяк. Вы не должны самостоятельно ставить себе диагнозы и не обязаны разбираться в мазях, для этого в Хамнет выписали меня. В следующий раз приходите на приём или свяжитесь со мной по галофону. Можете вызвать меня на дом, в конце концов! Я просто не представляю, как вы до нас добрались.
— На мобиле, конечно!
— Отличная идея. Но о мобилях на время придётся забыть и о активных передвижениях тоже.
— Да, конечно! — госпожа Оделод, хитро улыбаясь, помахала листочком. — Вы рекомендовали покой и постельный режим.
Губы Адриана сами собой разошлись в улыбке:
— Очень сомневаюсь, что вы последуете моим рекомендациям, но заставить вас их выполнять не в моих силах!
Его пациентка кивнула и опять занялась шнуровкой. Когда она не без помощи Михель поднялась на ноги, Адриан встал со стула и кивнул на прощание.
Дверь в кабинет открылась.
— Ну, и как вам моё поведение? — спросил Адриан, не оборачиваясь.
— Выше всяких похвал, — Михель подошла к его столу. — Госпожа Оделод очарована!
— А мне нужно было добиться именно такого результата? — слова помощницы заставили молодого человека повернуть голову в её сторону.
— Это весьма сварливая дама, и если бы ей показалось хоть на миг, что вы недостаточно учтивы или у неё, не приведи Единый, возникли подозрения в вашем профессионализме, она бы, не пожалев больной ноги, поделилась своими впечатлениями со всеми своими знакомыми.