Место для битвы

Стал он с горки да на горушку

Перелетывать,

Да звал лебедушку-красуню

В муравушке поиграть... - затянул Понятко. У парня был звонкий и ясный голос. Ежели так случится, что в бою покалечат, может, гусляром станет. Певун с таким голосом на княжьем пиру - желанный гость. Тем более варяг.

Солнце припекало, снизу поднимался густой запах трав. Не зря поляне этот месяц травнем зовут.

Варяги-северяне поснимали доспехи и стеганые подкольчужники, оставшись кто в белой льняной рубахе, кто вообще без ничего. Рассудили: ежели что - дозорные упредят. Машег (Рахуг был в передовом дозоре) поглядел на разоблачившихся с усмешкой, процедил что-то обидное. Для него градусов тридцать - это еще не жара, а так, тепленько.

Духарев тоже броню снимать не стал. С одной стороны, пример выдержки для подчиненных, с другой - все то же неясное беспокойство.

Ехал, слушал, как весельчак Понятко беседует с Машегом. О женщинах. Вернее, о том, как это печально, когда их нет. И чем их, в принципе, можно заменить. Вот те же печенеги, к примеру, они вместо баб...

Понятко, у которого всегда имелась наготове соответствующая история, рассказал, как его дальний родич был в полоне у печенегов-гилеев. Вот позвал однажды родича хан и сказал, что у его, хана, наложницы родился сын. И у сына того глаза сини. А сини глаза во всей округе только у Поняткова родича. Посему, выходит, согрешил славянин с хановой наложницей, и за то выходит ему, славянину, наказание: бить сильно, а мужские достоинства отрезать напрочь.

Родич Понятки, естественно, огорчился и задумался. А подумав, сообразил и сказал вот что: не у тебя ли, хан, в табуне родился недавно жеребенок с черной гривой?

- Было дело, - согласился хан.

- А ведь у кобыл твоих и жеребцов, у всех гривы желтые да сивые! - показал удивление родич. - Как же так?

Хан подумал немного, погладил черную бородку и молвил:

- Добро. О сыне моем боле говорить не будем. Но и ты гляди: о жеребенке никому ни слова!

Машег посмеялся вежливо, а потом сказал, что у них похожую байку рассказывают про славянского тиуна и ромея. Только там не кобыла, а коза была.

Внезапно один из дозорных, достигнув очередного взгорка, резво повернул назад. Воины встрепенулись было, но увидели, что дозорный, это был Сирка Чекан из Устахова десятка, машет пустыми руками: опасности нет.

- Ну что? - спросил Устах, когда дозорный подлетел к нему и осадил потного жеребца.

Сирка Чекан, рыжий, весь в веснушках, прибился прошлой весной. Никто в дружине его не знал, но кто и откуда - не спрашивали. Видно, что варяг, видно, что жизнью бит. Бит, да не сломан, так что к делу годится.

- Ну что?

- Дорога там, - шепелявя из-за дефицита передних зубов, сообщил дозорный.

- Соляной тракт, - сказал Машег, подъезжая к старшим.

- Куда ведет?

- К Сурожу.

- К городу?

Хузарин мотнул головой.

- К лиману, к варницам. Но к городу отвороток есть. Городок старинный, небольшой.

- Чей он? Как называется? - спросил Духарев.

- Называется Таган. По-нашему. Раньше наш городок был.

- А теперь?

- А теперь - не знаю. Его хакан Олег под себя взял, и с нами договорился, чтоб соль брать по малой цене, сколько надо. А кому сейчас дань платят - не знаю. Придем - спросим.

- А печенеги там есть, как думаешь?

- Может, и есть, - ответил Машег. - Это не беда. В Саркеле тоже печенеги есть. Наемные. И угры.

- Значит, по тракту пойдем? - спросил Сергей.

- Лучше - по тракту, - ответил Машег. - На тракте спокойней.

- Почему? - Духарев эту часть Дикого Поля знал слабо. В прошлый сезон они один раз ходили от Орла* по Донцу почти что до упомянутого Машегом хазарского города Саркела, но обратно возвращались тем же путем, и к Днепру шли не напрямик, а вдоль северских земель, высматривая для Свенельда места, где удобно ладить укрепленные городки.

- На тракте меньше грабят.

- Да ну? - Духарев скептически поднял бровь.

- Вдоль тракта истуканы языческие издревле поставлены. Кто степных богов боится, - Машег сплюнул, - тот на тракте лютовать не будет. Ну, может, возьмет немножко.

- Печенеги - тоже их боятся?

- Не знаю. У них свои демоны. - Хузарин снова сплюнул, затем добавил после паузы: - Ране этот тракт наши дозоры стерегли. Их-то поболе стереглись, чем кумиров деревянных.

Машег уже несколько лет служил Свенельду, поскольку был воином из рода воинов, в ...надца-том поколении, и не воевать не мог. Хузарский же хакан Йосып своих воинов не жаловал. Предпочитал по-ромейски нанимать за золото чужеземцев, которым доверял - больше. Машег служил Свенельду, оваряжился, но всё равно считал себя именно хузарином и никак не мог привыкнуть к тому, что княжья русь и печенеги так потеснили его народ. А ведь совсем недавно Хузарский хаканат держал под собой и всю землю от Волги до берегов Греческого моря, и Сурожское море, и Степь - до самого Днепра. И те же поляне безропотно платили им дань... Потом с востока пришел хан Бече**, с запада - варяги...

* О происхождении слова "печенег" у историков нет единого мнения. Византийцы называли их пацинаками и пацинакитами. Арабы использовали слово "баджнак". Версия происхождения слова "печенег" (беченег) от имени легендарного вождя Бече представляется вполне вероятной. Есть достаточно примеров, когда степной род получал имя по имени своего первого вождя. Вернее, первого вождя правящего рода, потому что, строго говоря, печенеги были не единым родом, а скорее объединением племен тюркского происхождения. Возможно, не только тюрков, угров и других.

- Поедем трактом, - подумав, решил Духарев.

- Машег, - через некоторое время спросил хузарина Понятко, - а печенеги они каким богам кланяются?

- Те, что там, - Машег махнул рукой, - в Аллу верят. И в Мохаммеда-пророка. Хоть ложно верят, так хоть в Бога истинного. А те, что у нас, у тех вера черная, в демонов. - Машег скривился и сделал отвращающий жест. - Они своих демонов человечьей кровью кормят*.

* Некоторые данные свидетельствуют, что печенеги-язычники исповедовали не обычный в те времена анимистический культ, а некий вариант "экспортированной" из Тибета черной религии "бон".

Понятко кивнул. Одобрительно кивнул, поскольку, как любой варяг, покровителем считал Перуна, а Перун кровушку человечью тоже очень одобряет.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.