День огня

– Ввиду последних событий мы займёмся сегодня египетскими превращениями, – объявил учитель и показал нам изображения египетских богов Гоа, Анубиса и Тота – с телом людей и головой животных.

Я сжал губы. Медленно заживающие раны постоянно напоминали мне про эти «последние события» – про нашу битву с оборотнем-львицей Ребеккой Янгблад, которая была потомком сфинкса и прочих оборотней, выдававших себя в Северной Африке за богов.

– Ой, как круто! – воскликнул Сумрак – и тут же превратился. Класс беспокойно зашумел. На плечах у нашего товарища появилась огромная голова ворона – как в фильме ужасов.

– Фу, мерзость какая! – поморщилась Холли. – Мистер Элвуд, скажите, пожалуйста, при египетских превращениях звериная голова всегда получается такой же большой, как человеческая?

– Именно так, – высокомерно ответил учитель. – В противном случае ваш товарищ выглядел бы сейчас таким же безголовым, каким он порой бывает.

– Папа, зачем ты так, – вмешалась Лу.

Мистер Элвуд нежно на неё посмотрел, а затем продолжил:

– Так, а теперь все превращаются.

Я расслабился, прислушался к себе и, представив свой звериный облик, постарался превратить только голову. Получилось! Я удовлетворённо ощупывал клыки, поглаживал себя по морде и чесал за ухом.

– У тебя всё еще слишком человеческий нос, Караг, будь так любезен, работай усерднее! – одёрнул меня мистер Элвуд.

Сидящая рядом со мной Холли прошептала:

– Я знаю, почему он к тебе цепляется. Обиделся, что ты бросил его дочку.

Я выразительно посмотрел на неё. Похоже, копытным не угодишь.

Ученики передавали из рук в руки зеркало и пытались улыбнуться своему отражению, но один за другим терпели неудачу. Нелл безуспешно пробовала скорчить рожицу, Лерой восхищённо глазел на чёрно-белый узор у себя на морде, а Труди просто таращилась в зеркало огромными совиными глазищами. Нимбл, глядя на своё отражение, погладил длинные заячьи уши и сказал:

– Да, в таком виде меня ни один фокусник из шляпы не вытащит – просто не поднимет.

Джо не превратился – он в ужасе смотрел по сторонам. Трудное для него выдалось начало. Ему наверняка ещё ни разу не приходилось бывать в толпе оборотней. Даже жалко его.

– Ты уже когда-нибудь превращался, Джозеф? – спросил мистер Элвуд характерным сочувственным тоном: так он обычно разговаривал с начинающими. – Знаешь, как это делается?

– Знаю, но сейчас мне не хочется превращаться, – ответил Джо.

Класс загудел. Ему не хочется! И он запросто заявляет об этом учителю прямо в лицо! Что-то сейчас будет…

Отцы-воспитатели

Предчувствия нас не обманули. Не успели мы и глазом моргнуть, как мистер Элвуд снял свой любимый коричневый пиджак, аккуратно положил его на пол – и превратился в оленя с огромными рогами.

– Повтори, что ты сейчас сказал, – обратился он к Джо.

– Я не хочу превращаться, – спокойно ответил тот, скрестив руки на груди.

Самец оленя наклонил голову и помчался прямо на нашего гостя. Кто-то в ужасе закричал, а Нимбл, сидевший рядом с Джо, бросился в сторону. Ах ты, горная вершина, сейчас сын Бриджера повиснет на этих рогах!

Но олень затормозил буквально в двух шагах от Джо, да так резко, что из-под копыт полетели куски почвы и песок брызнул в разные стороны.

– Никогда больше не смей говорить ничего подобного у меня на уроке, – сухо сказал учитель и стукнул копытом.

Джо Бриджер, правда, слегка побледнел, но не двинулся с места, когда на него помчался олень.

– А вы всегда вымещаете своё плохое настроение на учениках? – холодно спросил он, стряхивая песчинки с чёрной футболки.

На этот раз никто не посмел даже пошевелиться. В классе царила абсолютная тишина – как в Йеллоустонском заповеднике при двадцати градусах мороза.

– Вон, – сказал Айсидор Элвуд и мордой указал на одну из дверей, которые вели из внутреннего двора в учебные помещения.

Джо, не говоря ни слова, встал и ушёл, не оборачиваясь.

Мы с Тикаани переглянулись.

– Сбежит ещё до обеда, – шепнул я ей. Мне было радостно и грустно одновременно.

– Мне кажется, ты его недооцениваешь, – ответила волчица.

Вместе со мной она направилась к мисс Кристалл. Директриса, нахмурившись, прочитала последнее сообщение от Миллинга.

– Будем удерживать его от решительных действий как можно дольше, – сказала она. – Пока Сьерра не поговорит с Арулой. Конечно, если эта девочка-рысь действительно находится в Сан-Франциско!

– Я очень надеюсь на это, – сказал я и ещё крепче сжал руку Тикаани. Удастся ли нам предотвратить День мести?

Следующим уроком была борьба и выживание. Джо не явился.

– Я же говорил, – торжествующе сказал я своей спутнице, теперь уже с нормальной головой на плечах.

– Что ты сейчас сказал? «Я же говорил»? Мы что – уже десять лет женаты? – принялась потешаться надо мной моя любимая волчица.

Мистер Зорки, увидев нас с Тикаани держащимися за руки, улыбнулся.

– Какая красота! Ну что же, тогда сразу ставлю вас в пару на поединок, – сказал он.

– Да, но мы… – начал я.

– …решили сегодня весь день держаться за руки, – закончила Тикаани.

Учитель удивлённо поднял брови:

– Ах, как романтично! Хотя глупость, конечно, полная. Давайте-давайте, занимайте позиции, поединок тхэквондо в человеческом облике.

Билл Зорки был альфа-волком всей нашей школы, Тикаани не могла его ослушаться. Она извинительно посмотрела на меня и заняла место напротив. Пять минут спустя я, охая и кряхтя, уже сидел на полу и придерживал ноющую руку. Моя подруга нанесла мне удар ногой, а я в это время хотел применить удар локтем с разворота – и получил по полной программе.

– Тебе правда больно или ты притворяешься? – спросила Тикаани, разглядывая меня.

– Я притворяюсь, – ответил я, стремительно вскочил и сбил её с ног. Да, у нас не совсем обычная дружба – ну и что с того?

Следом были математика и физика, которые вёл мистер Бриджер. Любимый предмет Брэндона.

– Ну уж на этот урок Джо ни за что не придёт! – заявил я.

– Поживём – увидим, – не согласилась Тикаани.

– Думаешь, ты его понимаешь? А ведь он даже не волк, он всего лишь из псовых…

Я умолк, потому что на пороге классной комнаты появилась тощая фигурка в джинсах и чёрной футболке. Джо молча огляделся в поисках свободного места и приземлился рядом с Генри. Тикаани, сидящая рядом со мной, улыбнулась.

– Ну, хорошо-хорошо, говори уже, – со вздохом смирился я.

– Что ты хочешь услышать? – Тикаани притворилась, что не поняла меня. – Может быть, вот это: «Дай списать, звезда моего сердца»?

Я сделал вид, что меня сейчас вырвет. Но её руку из своей, разумеется, не выпустил.

Мистер Бриджер – в клетчатой рубашке, ковбойских сапогах, но без чёрной шляпы – не обращал внимания на наши дурачества. Он коротко кивнул Джо, поскрёб щетинистый подбородок, криво улыбнулся и приступил к уроку:

– Через неделю у вас экзамены, поэтому сегодня мы займёмся повторением пройденного. Чтобы вы поняли, где у вас пробелы и что ещё нужно подучить, чтобы не стать лёгкой добычей…

Куки взвизгнула.

– В переносном смысле, разумеется, – добавил мистер Бриджер.

Брэндон сидел, довольно напыжившись. Он лучше всех в классе успевал по математике и по физике и ничего не собирался учить к экзамену – так он мне сказал. А вот над звероведением ему ещё придётся попотеть: недавно он получил двойку, потому что не смог ответить мисс Паркер, как ухаживать за копытами.

Мы все с интересом ждали, что сделает или скажет Джо. Но он молча просидел весь урок, глядя в окно на лужайку и на сосны на опушке. Время от времени он обращал свой взор на класс, наблюдая за нами или пристально разглядывая отца.