Страница 3 из 6
И в Омске, как рождался ребёнок, жена шла в декретный, мы садились на финансовую мель, я шёл мыть машины. Вторая дочь девятого июня родилась, а я загодя – первого – двинул в таксопарк. И пока жена не вышла на работу – мыл. С рождением сына картина повторилась: достал с антресолей шланг…
В Казани было цивилизованно: ночной бригадир собирал с пришлых мойщиков по рублю и уносил механику. В Омске в пятом автопарке не собирали, но как-то кинулся, нет шланга. Подхожу к технику:
– Не видел?
– Чёрный, красной изолентой посредине обмотанный?
– Да.
– Дай рубль, скажу.
Такие приколы. Случались приятные моменты. Коврик в машине поднимаешь, а там пять рублей лежит, или хотя бы двадцать копеек. Такие вещи встречались сплошь и рядом. Мелочь в машине у пассажиров нередко из карманов высыпалась…
Атмосфера, конечно, в таксопарке не из приятных. Как-то приходит техник, а тут на два штатных мойщика шестеро чужих. В Омске, в отличие от Казани, штатные мойщики тоже мыли. Техник пьяный, хватает моё ведро и через весь зал кидает:
– Ты, баран, нет, чтобы учиться, специальность получать, ходишь тут попрошайничаешь. Вот я – выучился, человеком стал. Иди, баран, учись, не будь побирушкой!
Так сказать, провёл воспитательную работу.
Вип-стервоза
Позывной у меня «семь ноль восемь», машина «Жигули» – «девятка».
Как-то по-первости слышу, диспетчер кому-то говорит:
– Космоса отвезёшь?
Что за космос для перевозок? Я ведь сам в КБ космическими аппаратами занимался. Оказывается, Космос – профессор технического университета. Он специализировался на системах управления. Свято верил, что мы в космосе американцев опередим и победим. Моего главного конструктора хорошо знал. Но в голове уже аномалии… Мог перепутать номер дома с номером квартиры. Жил на 5-й Армии. А дочь его на Иртышской набережной. Едет к ней, просит подвезти к 21-му дому. Подвожу. Он:
– Не к этому.
– Как не к этому, 21-й просили, вот он.
Оказывается, это квартира у дочери 21-я, а дом-то у неё под номером 19. Но бывало ещё веселее. Раз по сотовому вызывает машину на 5-ю Армию, в университет собрался ехать. Подъезжаю, жду. Звоню диспетчеру. Та недовольным голосом
– Дед у подъезда все сопли отморозил! Где ты?
Я-то как раз у подъезда, но его не вижу ни с соплями, ни без. Наконец выясняется: он у подъезда на Иртышской набережной околевает. Перепутал Космос, что у дочери ночевал, а не у себя дома. Хороший дед…
Какие только клиенты не попадаются, но за всю таксисткую практику лишь однажды столкнулся с фактом, когда водитель остановился посреди дороги и кричал диспетчеру:
– Я её не повезу дальше! Она плохо говорит о водителях! Обзывает нас лохами и козлами!
Тут же подали другую машину. Это была Елена Петровна – вип-клиентка. Приходилось мне много раз возить Елену Петровну. Чуть больше тридцати, хорошо сложена. Выше среднего роста, ухоженное лицо, мощные, красивой линии бёдра, талия, аккуратный живот. Фигуру описываю без привлечения фантазии: видел в натуральном образе – без тряпочной драпировки. Однажды из вип-бани забирал. Вышла на крыльцо в бикини покурить, скомандовала:
– Подождёшь!
Имела свой бизнес, как часть его – мастерская индпошива для богатой клиентуры. Крутая закройщица имелась в штате. Сама Елена Петровна институт сервиса окончила. Вертинского узнавала с двух тактов. У меня таких клиентов было человека три. Бритни Спирс – определяла сразу. Знает Булгакова не по кино, Хемингуэя. Стихи Бунина может процитировать. Развитая баба. С вышесредним интеллектом. Муж, ребёнок, мать активный предприниматель – недвижимостью занимается. Наша таксофирма «Темп» арендовала у неё офис первое время, как на ноги вставала.
Елена Петровна умела доводить таксистов до белого каления…
Впервые вёз её, когда только начинал работать. Всего боялся. У неё была десятая поездка, то бишь – двадцать пять процентов скидки. Диспетчер говорит:
– Каналом выше переключись.
Значит, хочет что-то «на ушко сказать», незачем другим водителям слушать. Объясняет мне, что с Елены Петровны надо пыль сдувать, за простой не брать, ни в коем случае не грубить. Ладно. Садится Елена Петровна и начинается… Зигзаги по центру: «заедь туда», «стой и жди здесь», «заедь сюда»… Берём ещё двух баб, подруг её, везу в конец Нефтяников в баню. Разговор у них такого содержания: в наше трахательное время вокруг лох на лохе сидит, лохом рулит, их надо трахать в экономическом смысле как только можно. Дебилы сплошные, на них так хорошо делать бабки. Елена Петровна сидит рядом со мной. Звонок по сотовому. И начинает говорить на итальянском. Тут же набирает номер и давай шпарить по-английски. Моих скромных познаний английского (учил в школе, институте и кандидатский минимум сдавал) хватило понять: она выговаривала иностранному партнёру, дескать, вы прислали сумасшедший прайс, подъём от итальянского ценника двести процентов. О тканях шла речь.
Приезжаем к бане. Спрашивает с ехидцей:
– Ну, и сколько с меня?
– Сто двадцать, – говорю. – Проехали тридцать два километра, у вас бонус сорок рублей, в итоге сто двадцать.
Она:
– Не забивайте мне мозги, у вас есть калькулятор?
Даю.
– Сколько было, когда я села, на спидометре? – спрашивает.
– Ноль, – говорю. – У меня обнуляющий спидометр. Когда отъехали, я обнулил, поставил на ноль.
– Не умничайте, я понимаю! Сколько сейчас?
Повторяю спокойным голосом:
– Тридцать два километра.
Вижу: не въезжает, но пытается щёлкать на калькуляторе. Опять:
– Сколько было, когда поехали?
Терпеливо повторяю снова:
– Ноль, а когда приехали – тридцать два, их надо умножить на пять рублей, в результате будет сто шестьдесят, минус сорок бонусных, в оконцовке – сто двадцать с вас.
Она:
– Вы мне все мозги засрали! Ста рублей вам выше крыши хватит!
Суёт стольник. И тут я сорвался с катушек. Поворачиваюсь и говорю:
– Мадам, вы у меня двадцатая клиентка за день. Двадцатых вожу бесплатно! Возьмите свои кровью заработанные сто рублей и уматывайте!
Она не просекла моего взрыва.
– Нет, вы заработали, – бросает сотку и выходит.
Я отъехал, встал, меня колотит. Докладываю диспетчеру, что съехал с рельс. Та в кипеш:
– Как ты мог Елене Петровне нагрубить?!
– Да нет, – говорю, – всё было пристойно.
Через два дня отказался к ней на вызов ехать. Думаю: не буду возить. На фиг ещё один инфаркт зарабатывать. Но потом стал ездить за ней. Мне показалось, она зауважала меня по-своему. С бабами своими позволяла расслабляться у меня в машине, переходить на мат. Со мной держалась корректно. Тогда как наши пацаны жаловались: для неё знаки дорожные по боку. Одностороннее движение, но чтобы кругаля не давать при выезде, командует:
– Давай по Декабристов!
То есть, гони против шерсти. Налево, к примеру, нет поворота, она требует:
– Нет, поедешь здесь!
С водилами разговаривала на уровне «пошёл вон!», со мной с некоторым уважением. Отказываюсь за простой брать, как диспетчер всегда наказывает, когда к ней посылает, Елена Петровна в свою очередь:
– Нет-нет возьмите, вы долго ждали, тратили на меня время!
О чаевых речь не шла, но за простой рассчитывалась.
Такая барынька. Пришёл в нашу фирму менеджер, до этого в «Такси-экспресс» работал. Везу его, разговорились о клиентах.
– Была, – жалуется, – одна стерва, достала всех таксистов. Обматерить, это как «здрасьте», грязью обложить, как «до свиданья». Ничего не стоило молодого парня сопляком, молокососом обозвать. Никто не хотел к ней ехать.
Рассказывает, а меня подмывает адрес назвать. Закончил, я называю:
– Учебная…
– Точно! А ты откуда знаешь?
До нашей фирмы Елена Петровна им все печёнки проела.
С год мы её возили, затем, слышал, начала пить кровь у «Семёрочки»… Туда перешла…
Иногда бывает, сразу обрубишь наглость. Двое сели, один крутой до последнего мизинца. Штаны кожаные. Нижняя губа оттопыренная.