Страница 14 из 18
Хондзё постоянно следил за всеми передвижениями со стен укреплений. Он видел, как Кацунага и Аюкава прибыли в лагерь князя Этиго и, видимо, что-то решали. Примерно через час, в замок прибыл гонец от Нагао с приказом пропустить его господина замок. Шигенага ответил удовлетворительно, но с условием, что Кагетора может войти только в сопровождении десяти человек. Это было достаточное число, для их быстрого устранения, в том случае, если юный Хондзё и князь Нагао не договорятся. Гонец посетовал на наглость северных кокудзин, но удалился с ответом.
Через недолгое время у ворот появился человек. Высокий, статный, облачённый в белую дзинбаори с кандзи « Би» на
*Тё – 110 метров (яп.)
спине. Из брони на нём были лишь поножи да наручи с нашитыми металлическими пластинами. За оби, как и положено, покоились два меча, длинный-катана и короткий-вакадзаси. Шигенага узнал Кагетору, хотя и видел его однажды, четыре года назад, когда он завершил объединение Этиго. Но почему он был один? Юный Хондзё слышал, что даймё Этиго обладал большой храбростью, поразительными навыками и странным характером, но чтобы явиться одному, ни много ни мало, а в замок врага. Шигенага был крайне удивлён, и даже немного испугался. Может быть, это была какая-то уловка?
–Хорошо.– сказал сам себе Хондзё, смотря на Кагетору со стены.– Пропустите сюго!– крикнул он привратникам.
Ворота раскрылись лишь на одну створку и князь вошёл. Он не смотрел на окружающих его воинов замка, а шёл лишь вперёд. Весь гарнизон смотрел на сюго с подозрением и скрытым страхом. Не потому, что Нагао был ужасен на вид, а потому, что он был один, без единого сопровождающего. У местных воинов в голове не укладывалось, как такой большой человек, властитель целой провинции, вот так бесстрашно и бесцеремонно, рискуя собственной жизнью, в одиночку сунется в пасть потенциальному врагу.
Гордо и уверенно, ни на мгновения не заколебавшись, Кагетора преодолел запутанные дороги дворов замка, добравшись до самой вершины, где стояла тэнсю. Главной башней это было назвать сложно. Небольшое поместье-ясики, которых на горе Касуга, в его доме, было не один десяток. Впрочем, кокудзин севера, больше уделяли внимание расположению замка и укреплениям, чем тэнсю, от которой, собственно, толку не было, если враг прорвётся внутрь, преодолев все препятствия.
Хозяин замка ждал даймё внутри главного дома в приёмной комнате, куда и проводили Кагетору несколько стражников. Приёмная была проста и не затейлива. Фусума небыли украшены вычурными рисунками, как это было в Касугаяме, не наблюдалось и помоста, для хозяина. Пол был ровным, устланным соломенными татами. Посередине комнаты стоял столик с двумя чарками и кувшином, по-видимому, наполненным сакэ. Шигенага встретил Кагетору один, но князь не сомневался, что за стенами прячется не меньше десятка слуг, готовые прийти на помощь хозяину по первому зову. Хондзё сидел перед столиком, жестом приглашая даймё к угощению.
– Прошу извинить меня за столь скудное угощение,– учтиво произнёс Шигенага.– Но думаю, в данном случае, сакэ как нельзя кстати.
Кагетора кивнул, соглашаясь, и присел напротив Хондзё. Юный хозяин налил горячительный напиток князю и себе, поднял чарку, в знак приветствия и выпил первым, дабы убрать все подозрения об отравлении. Кагетора последовал его примеру и осушил свой сосуд одним глотком. Шигенага разлил ещё.
– Чем я удостоился лицезреть господина сюго?– спросил Хондзё с малой толикой иронии, после того, как они пропустили по второй чарке.
– Брось эти формальности Ядзиро.– сказал князь, назвав личное имя Шигенаги, будто они с ним друзья или родственники. А может, господин и слуга?– Я здесь не для того, чтобы слушать твои лукавые речи. – продолжил Кагетора.– Расскажи мне всё, что касается твоего мятежа и почему ты вырезал весь клан Огава?
Шигенага ожидал, что даймё будет показывать свою жёсткость, бросаясь обидными словами. И это ему мало нравилось, но он сдержался и удовлетворил требования князя, рассказав ему всё, в самых мельчайших подробностях.
–Значит, – произнёс Кагетора, выслушав Шигенагу.– Это была не столько месть, сколько обида. Огава относился к тебе плохо и пользовался добродетелью твоей матери, чтобы удержать клан Хондзё в своих руках.
–Плохо!?– выкрикнул Шигенага.– Вы называете это плохо? И к тому же, с чего вы взяли, что это не было местью? Огава сознался в своём предательстве, а значит, я оказался прав.
– Но ты не знал наверняка, что заговор против твоего отца исходил от Огавы.– парировал Нагао.– Либо ты, ведомый лишь слухами и предположениями, действовал, не видя истины. Либо, у тебя есть точные сведения. Скажи мне правду. От этого зависит твоя жизнь.
– Вы угрожаете мне Кагетора-сама?– усмехнулся Шигенага.– Вы здесь совершенно один. Неужели вы будете рисковать собственной жизнью, чтобы убить меня? Поверьте, у вас это не выйдет.
–Не стоит уповать на неприступность твоего замка.– невозмутимо произнёс Кагетора. Он сдвинул брови и его пристальный, тяжёлый взгляд , будто пронзил юного Хондзё насквозь.– Также, не стоит думать, что я беспомощен, покуда, нахожусь в одиночестве. Я хочу слышать от тебя правдивые слова, хотя и знаю, что ты можешь мне сказать. Если же ты не будешь со мной откровенен, я выйду из замка, точно так же, как и вошёл. Только теперь со мной будет твоя голова.
Шигенага хотел было встать и выпалить всё то, что он думает о клане Нагао, но внезапно им овладел страх. Ноги перестали слушаться, руки затряслись, а сердце бешено застучало в груди. Он хотел совладать с этим, но у него ничего не получалось. В голове зазвучали странные звуки, напоминающие стоны умирающих, бульканье крови и скрежет метала по костям. Перед глазами встала картина того дня, когда Шигенага учинил резню в замке Огава. Только тогда он не понимал, насколько это было жестоко и беспощадно. Тогда он, влекомый порывами гнева, не задумывался над своими действиями. Но сейчас, объятый непонятным страхом, он с ужасом осознавал, что натворил.
–Ты хорошо держишься.– похвалил непонятно за что, Кагетора.
Шигенага очнулся. Длившееся мгновение назад оцепенение, как рукой сняло. Он тут же потянулся за кувшином. Налил полную чарку и залпом осушил.
–Что это было?– выдавил он.– Это вы сделали?
– Нет.– покачал головой Кагетора и тоже выпил.– Это сделал ты. Я лишь показал тебе, к чему приводит неоправданная жестокость.
–Но я должен был отомстить.– Шигенага ещё не до конца пришёл в себя и его слова звучали не столь гневно, как раньше.
–Ты бы мог обратиться ко мне. Привести доказательства. Я бы приговорил Огаву Нагасукэ к сэппуку, а тебя назначил бы кайсяку. Твоя рука снесла бы ему голову и месть была бы исполнена. Клан Огавы не имел бы к тебе претензий, поскольку приговор был бы мой и большого кровопролития не состоялось. Но ты, поступил как мятежник, да ещё и очень жестокий.– Кагетора ещё раз грозно взглянул на Хондзё.– Ты совершил достаточно преступлений, чтобы я мог наказать тебя. Но, я верю, что человек может исправить свои ошибки, оступившись однажды. Ответь. Как ты узнал о том, что сделал Огава?
– Мне, сказал мой отец.– виновато, совсем не свойственно для него, проронил Шигенага, опустив голову. Он понимал, что этот абсурдный ответ не убедит князя, поскольку Хондзё Фусанага погиб ещё до рождения своего сына. Но, то, что юноша услышал дальше, в корне его поразило и страх снова подкрался к его глотке.
– Вот значит кто это.– произнёс Кагетора, коротко усмехнувшись.– А я всё гадал, где я мог видеть его.– даймё коротко поклонился, кому-то, находившемуся за спиной Шигенаги.
Юноша быстро обернулся по сторонам, но в комнате, кроме него и князя никого не было.
–Вы про кого?– недоумённо спросил юноша.– Кому вы поклонились?
– Фусанаге. Твоему отцу.– без доли смущения ответил Кагетора.– Ведь это он находиться рядом с тобой?
– Вы видите его?– глаза Шигенаги расширились.– Но как? Даже я его сейчас не вижу!