Нана

— Да-а-а. — Карина прищурилась, явно намереваясь уничтожить меня одним лишь взглядом. Сложила руки в тугой замок на груди. — Да Кирилл уже на старте вел бы себя как напыщенный павлин! Он только и делает, что красуется. Показывает, какой он крутой. — Ухмыльнулась. — И что это на него сегодня нашло, а? Не знаешь? Вел себя тише обычного, грудь колесом не выпячивал. И… о, Боги! — Выпучила глаза. — Разговаривал со своим байком! Думаешь, я не заметила, как ты нагнулся? Что ты там обычно шепчешь ему? А? Поделись!

— Тише, — процедил сквозь зубы.

Весь стадион в эти секунды замер, слушая речь устроителей Чемпионата в честь победителя.

— Неужели, ты так слеп, что не видишь, как это бросается в глаза?

— Что именно? — Взял ее за локоть и оттащил с дороги, ближе к фургону.

— То, что вы такие разные! Я не первый раз бываю на ваших заездах и тренировках. С тех пор, как Нина стала с встречаться с твоим братом. Хожу и наблюдаю. Вы… вы… да вы же только внешне похожи. В остальном — небо и земля! Думаешь, Псих такой идиот? Нет. Уверена, он насторожился. Так что ты крепко влип, Илья. И он обо всем догадается, вот увидишь!

Ее брови сдвинулись, взгляд казался острым и непримиримым. Дерзким. Готовым к бою.

— Откуда? — Внутри меня рождалась злость. — Ты ему скажешь?

Лицо девушки расплылось в довольной улыбке.

— Вот и признался.

Мурашки расползлись по телу, сразу стало как-то зябко и некомфортно.

— Нет. — Устало выдохнул я. — Просто не хочу, чтобы кто-то зря распространял глупые слухи и совершенно фантастические домыслы.

— Можешь не переживать. — Беззвучно усмехнулась. — Я ничего не скажу. Но люди не слепые. Единственное, чего не могу понять так это, зачем все это тебе? Ты победил, а лавры достались ему. Какой в этом смысл для тебя?

Закрыл глаза и медленно выдохнул:

— Он — мой брат.

Она резко покачала головой.

— Да Кирилл же никогда не оценит! — Девушка взяла меня за руку, сжала пальцы. — Понимаешь? Ему же плевать на всех.

— Нет. Ты его совсем не знаешь.

— Ему все легко достается, поэтому он ничего и никого не ценит, не задумывается о цене, которую приходится платить людям за его поступки.

О чем это она?

— Так, все. — Поднял руки, показывая, что не нужно больше меня касаться. — Не хочу больше это слышать. Мы с Кириллом — одно целое, ясно? Мы — братья. У нас все общее. И у меня нет никого ближе, чем он. Все, тема закрыта. Раз и навсегда.

— Да как хочешь, — Карина обиженно надула губы. — Он никогда не сделает ради тебя ничего подобного. Мне жаль, но это правда. И тебя жаль. Ты не можешь отличить хорошего от плохого.

— Мне пора. Прости, Карин. — Накинул капюшон куртки, застегнулся.

— Я никому ничего не скажу, не переживай. Просто хотела…

Вскинул руки.

— Не важно. — Отмахнулся, не желая продолжать бессмысленный разговор. — Ступай на награждение, там начинается самое интересное.

— А ты? — Ее голос сорвался. — Разве не пойдешь?

— Мне нужно прогуляться.

Развернулся, спрятал руки в карманы и направился мимо импровизированной сцены к продуктовым лоткам. Взял бутылку воды и забрался на самый высокий холм. Сел на траву, вытянул ноги, выпил залпом сразу пол-литра. Приятная прохлада растеклась по пустому желудку. Помассировал ноющее плечо.

В пятидесяти метрах внизу, на сцене, Кирилл уже вовсю размахивал в воздухе кубком. Собравшиеся зрители визжали и улюлюкали, подбадривая его. Особенно девчонки. Даже Тим ликовал, поддерживая друга. Жестами звал упасть к ним вниз, в толпу, чтобы подкинуть лидера несколько раз в честь победы.

Только Ян держался поодаль. Его явно мало интересовало происходящее на сцене, увешанной воздушными шарами и залитой брызгами шампанского. Он, поглаживая свою массивную челюсть кулаком, смотрел вдаль. Прямо на меня.

3

Кирилл

Симпатичные попки. В количестве пяти упругих подтянутых штук. Так и пересчитал бы их по очереди своей пятерней. Шлеп, шлеп… шлеп! Чтобы кожа на колыхающихся половинках потом еще долго горела красным.

— Что там разглядываем, девчонки? — Подошел к собравшимся у окна подружкам и скользнул руками по талиям двух из них.

Девушки захихикали, оборачиваясь.

— Кирилл, там твой брат приехал. — Зажатым в руке бокалом с шампанским Нина указала на окно. Пытаясь перекричать музыку, повысила голос. — Похоже, нервничает, что не может свой фургон в гараж загнать.

— Хм. — Наклонился и прижался лбом к стеклу. — Сейчас разрулим.

Выпрямился и не удержался — легонечко хлопнул Нинку и ее подружку Светку по ладным ягодицам.

— Хулиган, — подмигнула мне Света.

Нина промолчала. Проводила меня недовольным прищуром. Ей было проще договориться с подругами о разделе территории, чем качать свои права передо мной. Это всегда было совершенно бесполезным занятием. И она либо принимала нашу модель «отношений», либо оставалась ни с чем. А мне… мне обычно было откровенно фиолетово на всю эту фигню.

— Кирюха, выпей с нами! — Один из приятелей Тима, рыжий Костя, перегородил мне дорогу к лестнице, ведущей на первый этаж. Тряхнул перед лицом бутылкой пива, едва не расплескав ее содержимое.

— Не сейчас, Костян. — Сухо произнес я, отодвигая его к стене.

— А когда? Пф… Сейчас самое время! — Заплетающимся языком промычал он.

— Слушай, брат, если захочешь блевануть, — указал ему на туалет в конце коридора, — уборная там. Но советую тебе больше не пить, даже за мою победу.

Хлопнул его по плечу, развернулся и, протискиваясь через толпу танцующих ребят, направился к лестнице.

— Там твой брат. — Остановил меня Тим на пороге.

— Видел. Уже иду.

— Все будет нормально? — Ухватил меня за локоть.

Отдернул руку.

— Конечно. — Заверил, кивнув для верности, и вышел на улицу.

Какого черта Илья возился на стадионе чуть ли не до полуночи? И почему не оставил фургон с мотиком на охраняемой стоянке? Приспичило же пригнать его домой именно сегодня и сейчас!

Пока я спускался по ступеням, буквально ощущал его гнев на себе. Чувствовал, как он закипает. Да, мы разные, и всегда такими были, но лепили нас определенно из одного теста. С рождения по-разному развивались, каждый по-своему реагировал на мир, даже карандаш держали в разных руках и по мячу били тоже: он — левой, я — правой. Но у нас всегда было словно одно сердце на двоих. Он ударялся — мне было больно, он убегал — я шел за ним следом. Все и всегда, не задумываясь, делили пополам. У близнецов, знаете ли, есть один потрясающий феномен: током бьет одного, а трясет всегда обоих.

— Брат, брат, брат, эй! — Вздымая руки к небу, попросил я. — Хватит сигналить, ладно? Ты зачем шум поднимаешь? Хватит с соседей и той вечеринки, которую я закатил. Между прочим, в твою честь. А ты еще и шумишь на всю улицу.

Нет, наглое вранье меня сейчас точно не спасло.

Обойдя несколько байков, припаркованных возле двери гаража, приблизился к фургону.

— Шутишь? — Сквозь зубы прорычал Илья, хлопнув дверцей автомобиля.

Сделал несколько решительных шагов и замер напротив меня. Бросил короткий взгляд на темные окна особняка, расцвеченные цветными пляшущими всполохами, и покачал головой:

— А я, как дурак, рассчитывал сегодня выспаться. — Резким движением скинул капюшон с головы. — Опять тусовку собрал?

Неужели, я обычно выгляжу так же борзо, когда сержусь? Брат напоминал сейчас просто огромный сгусток гнева и возмущения. Красноватые прожилки в глазах, желваки на напряженных скулах, сжатые губы. Будучи того же роста, буквально скалой возвышался надо мной сверху.

— И давно ты перестал любить наши вечеринки? — Хлопнул его по плечу, желая ободрить.

В черном прямоугольнике окна все еще виднелись силуэты девчонок, продолжавших пялиться на него и хихикать. Наседки, блин…

— С тех пор, как все эти вечеринки перестали нести хоть какой-то смысл. — Илья выдохнул и спрятал руки в карманах куртки.