Нана

И я вдруг улыбнулась сама себе.

Нигде ведь раньше не бывала. Никогда не путешествовала одна. Все города этой страны для меня были новыми. Нигде меня никто не ждал. Зачем мне эта Тюмень? Там, наверное, очень холодно. Закрой глаза, ткни в любое место на табло и, если хватит оставшихся денег, поезжай туда. Или… можно остаться здесь. Тоже вариант.

Я оглянулась в сторону выхода. Массивные стеклянные двери вели в город. Что там? За ними?

Как долго можно бежать от себя, делая вид, что прячешься от других. Между нами уже тысячи километров. Он не найдет меня, потому что мертв. Они не найдут меня, потому что я мертва. Так почему не осесть? Почему не попытать счастья здесь?

Убрала деньги и паспорт в карман и медленно направилась к выходу. Там, за дверями, была просторная площадь, по краям заставленная машинами. Незнакомая, чужая, какая-то холодная и совсем не гостеприимная. Бойкие таксисты возле дверей нагло поджидали приезжих, чтобы пристать и «по-братски» предложить довезти в нужный район за цену втридорога. Может, это и было нормальной ценой для здешних мест, но я за такие деньги могла бы и до Тюмени доехать.

Села на скамейку, сняла рюкзак и прижала его к животу. Вдруг сделалось так страшно. Город, простиравшийся на километры, за пределами этой площади… он же просто сожрет меня. Пережует и выплюнет. Люди здесь все какие-то злые и хмурые. Улыбаются только таксисты и цыгане, окружающие плотной пестрой толпой зазевавшихся туристов. Того и гляди, до меня доберутся.

В панике подскочила и поспешила обратно в здание. Там, в общем хаосе, хоть как-то можно было затеряться и почувствовать себя более-менее уютно. Там все такие же, как я, потерянные, усталые, спешащие куда-то с чемоданами и сумками, озабоченно изучающие расписание движения поездов и зевающие.

Пересчитала еще раз деньги, убрала половину купюр в нагрудный кармашек. Их должно было хватить на еду и, может быть, снять какой-то угол, пока не найду способ заработать на жизнь. У меня и этого бы не было, если бы не Юлиана. Бедняжка…

Сразу вспомнилось, как долго стояла в тот день в магазинчике на автобусной станции, не решаясь стянуть завернутый в целлофан заветренный бургер с витрины. Никто в мою сторону даже не смотрел, но казалось, что если протяну руку и возьму его, у меня всю жизнь на лбу будет гореть позорная метка «воровка». И как душил противной тошнотой голод, как слабели ноги и текли слюни при виде пышного румяного хлеба. Как, борясь с совестью, на какое-то мгновение почти проиграла, но вовремя взяла себя в руки и ушла оттуда, пошатываясь. А потом она меня накормила в автобусе. Пирожками с картошкой и мясом. Теплыми, вкусными…

Еще раз открыла паспорт и посмотрела на ее лицо. Один раз мне уже продали билет по этому документу, значит, и еще раз может сработать. Выбрала направление, город, о котором совершенно ничего знала: Самара. А звучит-то как красиво… Са-ма-ра…

Будь, что будет. Вечно бегать нельзя, нужно попытаться начать там все сначала. Беру!

— Билет до Самары, пожалуйста, — промямлила в окошечко и постаралась сделать серьезное лицо.

Если задержать дыхание, то трясет от страха обычно уже не так сильно. А если смотреть в одну точку, то людям кажется, что ты спокоен и задумчив. Вот и кассир, взглянув на меня лишь мельком, приняла паспорт, деньги и привычно быстро оформила билет. Даже не услышала, как биение моего сердца сотрясало стены здания.

— Отправление в 00:50, — монотонно проговорила она, бросив сдачу на стойку.

Ну, вот. Хорошо. Теперь у меня опять была цель. Направление.

Целую ночь в пути можно будет не думать о том, где переночевать и… как теперь жить…

Села на новенькое белое кресло в зале ожидания. Положила рюкзак под голову. Прямо передо мной, на стене, висели большие квадратные часы. Электронные. При взгляде на них сразу заслезились глаза, веки отяжелели. За двое суток в дороге удалось поспать всего несколько часов. Много думала, глядя в окно. Все прокручивала в голове, как могло бы сложиться, поступи я тогда по-другому. Снова и снова утверждалась в мысли, что выход у меня был один — бежать. И бежать, не оглядываясь, не оставляя следов и ни о чем не жалея. Что я и сделала… А поэтому…

И сама не заметила, как тут же провалилась в сон.

Вдруг что-то лязгнуло. Резко распахнула глаза. Чей-то чемодан проехал колесиками по моим ногам.

— Простите, — буркнул мужчина и потащил его дальше.

Привстала, пытаясь привести мысли в порядок, обхватила руками рюкзак. Облизнула пересохшие губы и потерла кулаком веки. Глянула на часы.

Без десяти час. Боже!

Вскочила, закинула рюкзак за плечи, огляделась. Вокзал мерно гудел, мелькал десятками людей точно так же, как и в ту секунду, когда я уснула. Наваждение… Надо же было так устать, чтобы отрубиться прямо посреди зала ожидания у всех на виду, да еще и в такой дурацкой позе! О чем я только думала? Не могла потерпеть до поезда?

Бросилась к выходу, ведущему к путям, на ходу шаря по карманам. И вдруг остановилась. Пусто. Пусто! В нагрудном кармане, где до этого лежали все деньги вместе с билетом, теперь было абсолютно пусто. Ничего. Ноль. Страх и паника завибрировали в грудной клетке, отдаваясь холодком в затылке.

В густой темноте уже проявились очертания поезда. Объявили посадку. Люди привычно сновали туда-сюда, пока я, стоя на перроне, все продолжала рыскать по карманам, надеясь на чудо. Но оно, конечно же, не произошло. Деньги пропали, билет тоже. Хорошо хоть паспорт остался. Но что мне теперь с него?

Нижняя челюсть задрожала, слезы наполнили влагой глаза.

Не плакать. Я обещала себе. Еще давно. И уж теперь точно не стану. Подумаешь, влипла. Неужели, не придумаю выхода? Достала из рюкзака последнее печенье, села на скамейку и медленно втянула ноздрями его сладковатый ванильный запах. Откусила маленький кусочек и, стараясь дышать ровно, оставила его таять во рту, распадаясь на мелкие крошки.

Неуклюже покачиваясь, мимо меня проковыляла трехногая белая дворняга с колтунами на боках. Остановилась на секунду, глянула почти без надежды и собралась уже поскакать дальше, когда я ее окликнула:

— Эй, — и в ее потухших глазах тут же зажегся недоверчивый огонек, — стой. На!

Поломала печенье надвое и протянула ей. Собака посмотрела опасливо, словно ожидая подвоха. Подумала с пару секунд, затем сделала осторожный шаг и вытянула вперед забавную морду, покрытую редкой шерстью.

— На, не бойся. Держи. — Положила кусочек печенья в полуметре от своих ног и отсела подальше, чтобы она не боялась. — Тебе, я вижу, тоже тяжело, да?

Прыг. Прыг. Нагнулась.

Осторожно взяла.

Я улыбнулась, проглотив размокшее во рту печенье. Разделила оставшийся в руке кусочек пополам и протянула один из кусочков дворняге.

— Держи еще.

— Девушка! — Чья-то рука толкнула меня в бок. — Де-е-евушка! — И уже грубее. — Вставайте!

— М? — Приоткрыла веки и тут же, опомнившись, выпрямилась.

Передо мной стояли двое мужчин в форме. Один постарше и поплотнее, другой молодой и совершенно тощий.

Не поддаваться панике. Не натягивать глупых улыбок. Все хорошо, все нормально, я просто жду свой поезд. Просто жду.

— Что случилось? — Взяла рюкзак с подлокотника и подтянула к себе. — Я просто…

Поезд жду? Ха. Даже билеты не смогу предъявить…

Один из них наклонился к моему лицу:

— Нам сообщили, что вы здесь находитесь уже больше суток. Это правда?

— Я? — Сглотнула гораздо громче, чем планировала. Мой громко урчащий желудок также подтверждал их подозрения. — Нет. — Мотнула головой, заметив, что другие пассажиры в зале ожидания начали вставать со своих мест и отходить подальше от нас.

Робко опустила ноги в грязных кедах на пол. Хотя очень хотелось подтянуть колени к животу и сжаться в комок. Что говорить им? Что делать?

— Паспорт, пожалуйста. — Сухо попросил тот, что был постарше.

— А… Ага… — Руки заплясали по телу в поисках карманов. Стоп. Я же переложила его в рюкзак. А изначально, вообще, планировала держать ближе к телу, но, к сожалению, карманы на нижнем белье не были предусмотрены производителями. — В…вот.