Страница 43 из 56
От места исходили неприятные энергетические импульсы. Даниэль жадно втянул носом воздух и поежился. Кровь и смерть. Не так давно тут было совершено убийство. Сущность всегда чувствовала такие вещи. Отголоски чужих эмоций.
Даниэль осторожно потянулся к связи. Нет. Тамара определенно была жива. Ее присутствие витало в воздухе. Ощущалось на уровне инстинктов.
Молодой человек, не долго думая, обогнул забор и, прошмыгнув в темный уголок между старым зданием участка и кирпичной кладкой заводской стены, перелез через ограждение.
Запах крови усилился, и тигр возбужденно заворочался. Разумнее было бы обернуться, но в зверином обличие логическое мышление заметно притуплялось, слишком становились сильны первобытные инстинкты.
Внутри старого участка, царила разруха. Здание пустовало не один год и выглядело, как после бомбежки. Даниэль покосился на старый, вонючий матрас и скривился. Наверняка это место облюбовали бомжи. Под ботинками захрустело битое стекло, и оборотень не спеша двинулся на запах.
С полуподвального этажа лился неяркий, едва заметный даже звериному глазу свет. Даниэль, стараясь ступать как можно тише, спустился вниз по лестнице. Здесь было несколько камер для временного пребывания под следствием. Старых, еще с коваными решетками, сырых и мерзких. Крысы давно ушли отсюда. Зачем жить там, где нет еды?
У входа горел старый, потемневший фонарь. Он словно нехотя рассеивал кромешную тьму, позволяя разглядеть у распахнутой настежь решетки сломанной куклой валявшееся бледное тело.
Это была женщина. И она была определенно мертва.
Даниэль осторожно присел на корточки, рассматривая тело. Молодая, красивая. Пять ножевых ранений брюшной полости. Смертельные. Свежие. Вчерашней ночью. Жаль, конечно, но радостно, что это не Тамара.
Похоже, у Лили прибавится работы.
Нечеткий шорох, различимый только тонкому слуху оборотня.
Даниэль резко поднялся и почти бегом помчался вдоль темного коридора. Остановился и замер, вздохнув от облегчения.
Она сидела на полу, совершенно обнаженная и, запустив пальца в темные пряди волос, неподвижно смотрела прямо перед собой, а подле ее ног, лежал мужчина.
Первым делом он кинулся к ней и, опустившись на колени, набросил на дрожащее тело куртку.
— Тамара? Ты в порядке?
Она чуть пошевелилась и подняла голову.
Даниэль даже отшатнулся, не веря своим глазам. Она смотрела на него ясными, чуть светящимися зелеными глазами, только что плотно пообедавшей сущности. Оборотень скосил глаза в сторону неподвижно лежащего Серебрякова. Тот, слава богу, чуть слышно дышал.
— Тамара? — неуверенно позвал он.
Девушка как-то странно повела головой, поморщилась и произнесла:
— Это все еще я.
Не успел он вздохнуть от облегчения, как услышал хриплое:
— Хотя, не понимаю почему. Лара говорит, что что-то пошло не так.
— Лара?
Девушка опустила голову и, глядя на свои грязные коленки, прошептала:
— Ты же почувствовал ее. Потому и пришел.
— Кого? — не понял молодой человек.
— Связь.
Так вот что это! Даниэль нахмурился. Сложившаяся ситуация ему не нравилась. Ох, как не нравилась. Он, конечно, рад, что сущность фактически спасла Тамару. Но какой ценой? По сути, если бы демоница не разорвала уже существующую между ними привязку, он бы пришел гораздо раньше.
Тело девушки мелко дрожало. Дыхание было тяжелым, хриплым. Все это было как-то подозрительно.
— Нужно выбираться от сюда, — решительно сказал Дани и наклонился, что бы подхватить Тамару на руки.
И тут сзади раздалось чье-то презрительное фырканье. Даниэль резко обернулся и мгновенно выпрямился.
В нескольких шагах от них, величественно вскинув голову, стояла Эмма Браун.
— Какая трогательная картина, — издевательски протянула она.
— Эмма? — светлые брови оборотня поползли вверх.
Блондинка ничего не ответила, только губы ее исказились в усмешке, и она небрежным движением сбросила в угол красивое красное пальто. Даниэль, наблюдавший за его недолгим полетом, нахмурился, и внезапно в голове словно соединились кусочки мозаики.
— Это ведь все ты, — выдохнул он.
— Я, — довольно мурлыкнула в ответ Эмма, продолжая раздеваться.
— Но зачем?
— Глупый вопрос. Особенно учитывая то, что ты в отличие от своего простафили отца всегда видел меня насквозь. Быть главой рода мне понравилось гораздо больше, чем быть просто главой клана. Другой уровень, другие возможности. Когда ты подрос, и решил сметить меня с этого поста, пришлось в срочно порядке прикрыть некоторые крайне выгодные проекты. Выступить открыто, сам понимаешь, я не могла. Род прихлопнул бы меня как муху.
— И ты решила пойти другим путем. Долго же ты ждала.
— Я терпелива. И у меня не могло быть права на ошибку. Я ждала, когда ты дашь слабину и дождалась.
— Ей стала Грейси, — догадался Даниэль и почувствовал, как холодные пальцы Тамары сжались в кулаки, — Я, конечно же, не ангел, но никогда бы стал причинять ей вред. Ты всерьез рассчитывала повесить на меня ее убийство?
— У тебя хорошие связи в верхах. Что ни говори, а ты изворотливая сволочь.
Оборотню показалось, что она сказала это почти с восхищением.
— Но все обернулось даже в лучшую сторону, — тут же снисходительным тоном добавила она, — Оказалось, что не один ты запал на малышку Грейси, — кивок головы в сторону Серебрякова, — Мне повезло. А поскольку терпения и упорства мне не занимать, то очень скоро я смогла вложить в голову этого идиота нужную для меня информацию.
— Он убивал, а ты обставляла все в лучшем виде, — догадался Даниэль.
— Ага, — растянула в хищной улыбке губы блондинка, — Одна неприятность, этот псих совсем съехал с катушек и наследил больше положенного, но это уже, как говорится, издержки…
Даниэль внимательно смотрел на эту красивую, уверенную в себе женщину и пытался найти в ее лице хоть малейшие признаки помешательства. Не нашел. Она была собрана, холодна и до омерзения решительна. Один голый расчет.
— И что теперь? — внезапно подала голос Тамара, которая все это время молчаливо жалась к Даниэлю.
— Как что? — притворно вскинула брови Эмма, — Даниэль — насильник, маньяк и убийца, сегодня ночью растерзал бедняжку Тамару Остроухову в этом самом подвале, в этой самой камере. А я, оказавшаяся здесь чисто случайно, застала тебя на месте преступления и вступив в неравный бой, с многочисленными ранами, как полагается истинной героине, вышла из него победительницей.
— А клыки не боишься об меня обломать? — со злой иронией в голосе поинтересовался Даниэль, мягко задвигая Тому себе за спину и выпрямляясь в полный рост.
Эмма сбросила последнюю одежду, ясно намереваясь обернуться, и глаза ее хитро сверкнули.
— Ты на моей территории. Неужели думаешь, будто я не подготовилась?
Тамара с трудом понимала, что происходит. К горлу постоянно подкатывала тошнота. Ах, да. Ее вроде, как только что изнасиловали. Только почему-то она совершенно не чувствовала себя оскверненной, скорее просто больной. Как при обычном гриппе.
Она не знала, сколько просидела на холодном полу. Она не знала, был ли жив Серебряков. Она просто пыталась удержать в себе выпитую жизненную силу, но та как назло не желала подчиняться. Соскальзывала с губ и била по оголенным нервам.
«Лара, это всегда так паршиво?» — спросила она у сущности, которую вполне можно было теперь считать ее второй половиной.
«Нет. Что-то не так» — ответила та.
«Почему?»
«Сила течет слишком медленно. Ты ее задерживаешь, словно фильтр»
«Но ведь это должно пройти?»
«Не знаю. Ты спрашиваешь так, словно я каждый день сливаюсь с людьми»
— Черт! — прохрипела Томка и закашлялась.
Из глаз не переставая, текли слезы.
«Тише-тише. Постарайся расслабиться»
— Твою мать, — из носа закапала кровь, — Расслабится?! Как?!
В отчаянии девушка вцепилась дрожащими пальцами в волосы и постаралась сосредоточиться на дыхании. Получалось с трудом. Сила постепенно начала усваиваться, и Тамара впала в некое подобие гипнотического транса, из которого ее выдернуло прикосновение, чужое, невыносимо горячее и одновременно приятное. Сущность нервно дернулась, и сердце затопила радость. Ее или демоницы? Да какая теперь разница.