Смертники

Зенитчики вспомнили об этом, и установки ПВО вступили в игру. Мы поняли это по резко снизившейся интенсивности взрывов, сотрясавших наше убежище. Определенно, ряды «сердечек» поредели. А те из них, что остались, могли переключиться на другие цели. На позиции тех же зенитчиков, например.

В любом случае упускать открывшуюся возможность было худшим из преступлений. Осторожно, гуськом мы выбрались из жилого модуля и устремились к ангарам, где ждали нас наши глайдеры.

Ждали всех, кроме двоих: как оказалось, бомбы Чужих смогли серьезно повредить две машины. Ну да не беда. Наверняка их можно починить — особенно если Земля пришлет достаточно запчастей и материалов.

Зато, подняв глайдеры в воздух, мы от души поквитались с гребаными инопланетными налетчиками.

Я сама, лично сбила три аппарата, на каждый потратив по одной ракете. Благо, и начинка у ракет стала получше, и мы теперь знаем, где у «сердечек» уязвимое место. В том месте, где сходятся полукружья. Гравитационный движок находится именно там.

Все-таки — вспоминая ту, первую воздушную битву с кораблем Чужих — я удивляюсь, как далеко шагнула Земля по пути технического прогресса всего за несколько лет. Шагнула, в том числе благодаря тому, мною добытому, боевому трофею.

Хотя чего уж там — шагнула. Если уж Нил Армстронг свою прогулку по Луне уже называл огромным шагом для всего человечества, то модернизация, к которой нас вынудило противостояние с Чужими, скорее, тянуло на прыжок. Громадный такой прыжок, на пределе сил, при котором и травму получить можно.

А уж как бесновались из-за этого журналюги и прочие профессиональные нытики! Как же! Новую гонку вооружений власти затеяли, такую уйму денег и других ресурсов в нее вбухивают. Всех остальных, естественно, вынуждая затягивать пояса. Тогда как миллионы… нет, уже чуть ли не миллиарды людей на земном шаре голодают или мрут от болезней, не имея возможности вылечиться.

Опять, в общем, крокодиловы слезы. Вернее, как всегда. Можно подумать, если Землю захватят Чужие, они мигом решат проблему и голода, и болезней. Да, так решат, что болеть и голодать будет некому! Включая профессиональных борцов за справедливость.

Впрочем, ребятки, не беспокойтесь. Здесь, на Марсе, я защищаю и вас тоже. Чисто за компанию.

Когда нападение на базу было, наконец, отбито, мне, да и не только мне казалось, что хуже быть уже не могло. Что свои возможности вредить нам Чужие исчерпали. В небесах мы их победили, на земле… ах, пардон, на поверхности Марса тоже отбились от всех этих гигантских таракашек. И даже из-под вышеупомянутой поверхности инопланетяне не смогли нанести нам фатального урона.

Так что же еще им остается? Продолжать давить массой — тщетно? Тешить себя пустой надеждой, что нам надоест, и мы улетим?

Очень, очень высокомерно с нашей стороны было так думать. А к чему приводит высокомерное отношение к противнику? Вопрос снова риторический. И лучше всех на него бы ответил жарящийся в аду Гитлер.

Что до наших иллюзий, то в моем случае они продержались ровно до первого, после атаки на базу, боевого вылета.

Изменения в ландшафте инопланетного плацдарма я заметила сразу. Эти новые сооружения, похожие не то на мертвые окаменевшие деревья, лишенные листвы, не то на обглоданные скелеты неведомых тварей — они торчали то тут, то там. Целый лес окаменевших коряг, выросший среди привычных уже «гигантских цветов», «кораллов» и арок порталов.

Заметить-то я заметила, но значения сначала не придала. Пока ближайшие из «деревьев» не шевельнули своими ветвями, даром, что ветра не было, и не простерли их мне навстречу. Чтобы выпустить в сторону подлетевшего глайдера поток коротких светящихся стрелок.

Наверное, новая модификация «мошкары», подумала я. И только поэтому не повернула глайдер на обратный курс — к базе. «Мошкара», насколько было мне известно, летала невысоко. А если б даже и дотянулась до моей машинки, нанести серьезный урон все равно не смогла… да и не успела. Потому что защита от «мошкары» с помощью разрядов электростатического поля была предусмотрена и на глайдерах тоже. На всякий случай.

Вот только с «деревьев» сорвалась и полетела мне навстречу вовсе не «мошкара». Не зная ограничений по высоте, поток стрелок врезался в глайдер и… бортовой компьютер немедленно сигнализировал о повреждении. Впрочем, я бы и сама догадалась. Ведь в момент столкновения со стрелками меня так тряхнуло, что недавно съеденный завтрак едва не попросился наружу.

И, конечно, не мог не вспомниться в тот момент первый бой с Чужими. За штурвалом «Раптора».

Отправив на базу сообщение о внезапной атаке, я повернула назад, напоследок успев бросить пару бомб в скопление «деревьев». Те, конечно, вполне ожидаемо рассыпались, но утешило меня это слабо.

На базе я вверила глайдер заботам технарей, а сама подробно доложила о новом оружии инопланетян и о моем с ним столкновением. Да, стреляющие «деревья» оказались уязвимы. Как и другие творения Чужих. Но фишка в том, что уязвимыми сделались и мы. И больше не могли бомбить вражеский плацдарм безнаказанно и почти без остановок.

Разумеется, мой рапорт не стал откровением. С «деревьями» столкнулась не я одна. Более того, один глайдер не успел уйти — похоже, был сбит. Пилот либо погиб, либо катапультировался. Что, впрочем, тоже смерти подобно. Если не попадется Чужим, значит, сгинет среди марсианской пустыни. Без воды и с крайне ограниченным запасом кислорода. Во всяком случае, выйти на связь, чтобы сообщить свое местонахождение вызвать спасательную команду, этот бедолага не сподобился.

К чести командования, такой поворот оно предвидело, как и предусмотрело ответные меры. Согласно подоспевшему приказу, по инопланетной колонии был нанесен удар ракетами. Не ядерными, потому что Чужим радиация была неопасна, а вот нам в будущем могла затруднить окончательную зачистку. Но все равно удар был мощным. Причем, что ценно, ракеты были с разделяющимися боевыми элементами. Что позволяло поражать сразу множество целей на немалой площади.

А после удара боевые вылеты глайдеров было решено возобновить. Хотя Капитаны Очевидность, что из штаба, что из числа яйцеголовых, опять рекомендовали нам быть осторожней. Впрочем, что же еще советовать, когда сказать больше нечего. Но вот что интересно: прозвучи этот совет, когда началось формирование международного контингента для отправки на Марс — удалось бы тогда завербовать хоть кого-нибудь?

Впрочем, даже собственная язвительность не освобождает от выполнения боевой задачи.

Снова сев за штурвал глайдера, и достигнув места, занятого колонией Чужих, я не без удовлетворения заметила, что ряды стреляющих «деревьев» заметно поредели — ракетный удар оказался успешным.

Уменьшилось и чисто визуально количество сооружений, похожих на гигантские цветы и кораллы. Размещены они теперь были заметно менее плотно. Между ними оставались значительные зазоры пустого пространства, в каждом из которых можно было разместить еще несколько строений соответствующего размера.

Наконец, инопланетяне не досчитались даже парочки порталов. Если память, конечно, не изменяла мне.

В общем, выглядел плацдарм Чужих обнадеживающе — с точки зрения нас, летчиков. В том смысле, что меньше работы. О том же, что к ракетам мы прибегли по сути-то от отчаяния, что продемонстрировали предел наших возможностей, я не подумала. Такова уж психология победителя: видя плоды успеха, не думаешь об обратной его стороне.

И уж тем более не заморачивалась я, вот по какому поводу. После того, как мы продемонстрировали инопланетным тварям наше самое грозное оружие — каков будет их ответ? Какой козырь может быть припасен у них, чтобы побить нашу карту?

Ответ на этот вопрос я получила, увы, слишком поздно. Причем, не успев даже его задать. Что, впрочем, и неудивительно. Тема такая, что если хоть немножко подумать над ней, в ужас недолго прийти. Пытаясь представить, каким именно способом галактическая цивилизация могла бы поквитаться за ракетный удар.