Жених в наследство

— Что ж, — Ярон поднялся, не скрывая, что тоже испытывает облегчение. — Так тому и быть. Отныне ты изгнана, Тамила, принадлежавшая некогда к кланам песцов и волков. Больше у тебя нет ни стаи, ни клана, ни семьи. Твоя клановая искра будет угашена сегодня же. Ни один клан Теновии не должен принимать Тамилу к себе, ибо тот, кто изгнан вторично, умер для Теновии. Ты можешь жить среди людей. Можешь забрать личные вещи, за исключением магических, и взять жалованье за один год. Княжеский суд завершён и совет закрыт. Тех, кто хочет что-то обсудить со мной с глазу на глаз, я приму в течение завтрашнего дня. Териш запишет всех желающих. Благодарю вас за понимание и поддержку.

Одобрительный гул собравшихся и их поклоны были ему ответом. Все понимали, что сейчас Ярон не в состоянии обсуждать дела, он ещё не восстановился после отравления.

Тамилу повели к её покоям всё те же "ищейки", чтобы она могла собрать вещи и взять оговорённую сумму. Бывшая управительница вытащила тонкую цепочку из-под ворота туники. На ней висел маленький тёмный кулон в форме капли, в центре его мерцал зелёный огонёк.

Клановая искра. То, что связывало каждого оборотня, входящего в клан, со всеми остальными и с главой клана. Говорили, что искра может поддержать, если станет совсем плохо, может не дать умереть, подпитывая силами всей клановой общности. С их помощью глава клана мог в критической ситуации призвать всех оборотней, у которых есть его искры. Правда, для этого так же нужен был перемещающий кристалл огромной мощности, находящийся в месте сбора. Так что этим практически никогда не пользовались, но всё же возможность такая была.

Кристаллы кланов, соединяющие клановые искры, когда-то оставили оборотням стихийники, многое сделавшие для объединения и установления мирной жизни кланов. Одним движением Тамила сорвала цепочку с шеи и бросила на пол. Она не станет ждать, когда Ярон загасит её искру. Пусть подавятся!

Её провожали взглядами, в которых переплелось слишком много всего, чтобы можно было определить их как удивлённые, сочувствующие, презрительные, ненавидящие, осуждающие… Тут было всё.

Но сама Тамила хотела увидеть только один взгляд, чтобы прочесть в нём надежду на иной исход, чем тот, что уготовал ей приговор. Не прозябание среди людей, где придётся скрывать свою сущность или жить за стеной отчуждения, а надежду на реванш… Она искала взгляд Грона. И нашла.

Медведь едва заметно кивнул ей. Да. Его клан примет её. Тайно, разумеется. Глава клана — отец Трона. И честолюбие Грон унаследовал от него. Она ещё вернётся… Не униженной, а попирающей тех, кто посмел унизить её!

ГЛАВА 40. Ярон. Между прошлым и будущим

Тремир хотел проводить Ярона в зал кристаллов, но князь отказался.

— Прости, старый друг, но я должен сделать это один, — он устало улыбнулся.

— Ну что ж, пусть так. Я только хотел сказать, что ты отлично держался. Понимаю, что ты давно уже не мой ученик и не нуждаешься в моём одобрении, но я хочу, чтобы ты знал. Отец гордился бы тобой.

— Благодарю, Тремир. Спасибо тебе за всё, — Ярон отвёл глаза, скрывая влажный блеск.

— Надеюсь, что ты не потеряешь сознание и не расколотишь бесценные кристаллы своим твёрдым лбом, — грубовато пошутил Тремир, и Ярон был благодарен ему за то, что от этой шутки лопнула пронзительная струна, зазвеневшая между ними, напоминая о прошлом, обо всём, что связывало, о потерях, которые всё ещё причиняли боль.

Ярон спустился в подземные туннели. Зал кристаллов находился неподалёку от главного святилища и представлял собой маленькое помещение, спрятанное за потайной дверью. Ярон приложил руку к тёмному малоприметному пятну на стене.

Войти в зал кристаллов мог лишь тот, кто по праву носил княжеский амулет, или же шаманка. Присвоить его невозможно, так как шаманы должны были провести ритуал соединения князя или княгини с кристаллом клана и с амулетом, что они и делали, когда новый князь вступал в свои права.

Дверь медленно отъехала в сторону. Зал кристаллов одновременно являлся сокровищницей, только хранились здесь не деньги, а магические артефакты и заряженные силой кристаллы различного назначения, в основном перемещающие, защитные и боевые. Они находились в ларцах и шкатулках, что стояли вдоль стен зала.

Больше здесь ничего не было, лишь в центре, на возвышении, вытесанном из дикого камня, лежал клановый кристалл — в серебряной оправе покоилось круглое обсидиановое зеркало размером с большое блюдо. Его идеальную черноту нарушали скользящие в тёмной глубине искры — голубоватые, зеленоватые, золотистые, белые, алые, они мерцали, то увеличиваясь, то сжимаясь в неразличимые точки, то меняя цвета.

Вокруг кланового кристалла лежали небольшие, размером всего по два-три сантиметра в диаметре, чуть светящиеся камни разных цветов — с их помощью можно было связаться с главами других кланов, но делалось это только в самом крайнем случае.

Ярон посмотрел на камень воронов — непроницаемо чёрный. Он один был такой. Казалось, что эта чернота тоже светится, хотя как чернота может светиться — непонятно. Вороны… загадочные, наделённые особыми силами, более всех других оборотней и магов имеющие отношение к потустороннему.

Ярон подавил желание взять и сжать их камень. Конечно, очень хотелось бы знать: отзовутся или нет? Но… такая проверка может стоить слишком дорого. Пока что есть надежда, что в самом крайнем случае всё же отзовутся, но если употребить возможность призыва без жизненно острой необходимости, то в другой раз они могут и вовсе не откликнуться.

Ярон сосредоточился на клановом кристалле. Протянул руку, прикрыл глаза, назвал имя:

— Тамила.

Рука ощутила что-то похожее на слабую вибрацию и одновременно — холодное прикосновение. Князь открыл глаза, следя за танцем искр на безупречно гладкой зеркальной поверхности обсидиана. Одна из искр медленно, будто нехотя, приблизилась к его ладони. Она была совсем слабой, Ярон понял, что Тамила уже выбросила бесполезный отныне амулет.

Искра мерцала и дрожала переливаясь из красного в неприятный болотный оттенок зелёного. Злость и жажда мести… Обида и неутолённые амбиции.

— Угасни, — тихо проговорил Ярон, ощущая боль — почти физическую. Ещё ни разу ему не приходилось этого делать. — Ты больше не с нами, ты чужая нам. Угасни.

Искра вспыхнула багровым и исчезла.

Ярон опустил руку и какое-то время стоял, глядя на кристалл, но ничего не видя. Снова взглянул на камень воронов. Они отличаются особой проницательностью. Наверное, глядя на эти искры, их маги могли бы многое сказать, могли бы давно распознать в Тамиле предательницу. А скорее всего, им и кристалл бы для этого не понадобился.

Новая мысль пронзила Ярона будто раскалённой иглой: что если Тамила боялась воронов и потому… Она вполне могла подменять послания, которые он отправлял воронам! Надо поговорить с посланцами. Но уже сейчас Ярон был почти уверен, что выяснится — управительница была столь заботлива, что каждый раз крутилась вокруг, собирала провизию в дорогу и…

Конечно, ей ничего не стоило обмануть быстроногого Трея, которого Ярон чаще всего отправлял с посланиями. Трей… Добрый, преданный и немного наивный. Он, разумеется, доверял Тамиле и не ждал от неё подвоха. Подделать почерк Ярона и заранее заготовить послание — для Тамилы не могло быть ничего проще. Да, она могла это сделать. Но сделала ли?

Он не узнает, покуда лично не переговорит с воронами. Наплевать на все традиции, которые запрещают князю лично отправляться "на поклон" к другим кланам, не будучи даже приглашённым, и навестить их? Да, скорее всего он так и сделает. Хотя… другие кланы, узнав об этом, расценят подобное поведение князя, как проявление слабости. Есть ещё вариант — послать Тремира. Это нарушит традиции не настолько сильно и уж на Тремира точно можно положиться!

Ярон снова протянул руки к кристаллу, думая о Райяне. Где она сейчас? Всё ли с ней в порядке? Стыд царапнул душу — ему следовало бы в первую очередь беспокоиться о Полине. Конечно, её искры здесь нет, ведь в клан её принять не успели, да и как бы они сделали это, если она светлый оборотень. Если бы брак состоялся, Полина всё равно осталась бы вне клана, связанная с ним только через мужа. Но не потому он сначала вспомнил о волчице…