Виктория

– Наверное, потому же, что и Вы с бабушкой. Я писала, да только в ответе был отказ от подобного родства, и я не стала надоедать.

– Я тоже виноват, девочка моя. Доверился жене и поверил, что ты не хочешь нас знать, – говорил он волнуясь. – Домой мне вести тебя пока нельзя. Софья Павловна после отъезда Андрея совсем с головой не дружит. Пойдем, посидим где-нибудь, и ты мне обо всем расскажешь. Сегодня, какое число? У тебя же день рождения, вот и отметим твое девятнадцатилетие.

Они второй час уже сидели в кафе. Вика рассказала обо всем, что она помнила после переезда из города в поселок, как жила, что произошло в последние годы и чем все закончилось. Профессор слушал, иногда задавал вопросы.

– Ты вот что, Виктория Андреевна, напиши заявление и оставь мне все свои документы. С университетом, Вика, я тебе попробую помочь. Нам нет смысла идти на первый курс и проходить его заново. Если получится, пойдешь сразу на второй курс, а если нет – сдашь всего один экзамен, – говорил он. Чтобы ты не переживала, давай мы с тобой встретимся двадцать пятого числа. К этому времени я буду уже знать, о твоих дальнейших шагах. У нас все должно с тобой получиться. Ты же у нас символ победы. Виктория! У меня теперь совсем другая жизнь, девочка моя, начнется. У меня такой стимул появился.

Они тепло распрощались, договорившись, где они встретятся. Вика вернулась в поселок и рассказала обо всем деду.

– Вот и славно, что с Павлом повидалась. Я, лапушка, не ревную тебя к нему. Есть возможность, пусть помогает. Пока со своей Софьей не договорится, проси общежитие. У тебя, в любом случае, есть полтора месяца, чтобы купить обновки на учебу. А с работы уволишься после отпуска. Ты, лапушка, должна сделать еще два неотложных дела: проверить квартиру, что мать на тебя оставила и найти родственников Василия. Они должны знать, что с ним случилось, передашь им свидетельство, пусть решают вопрос с комнатой.

Вторая встреча Вики с Павлом Игнатьевичем, решила все ее проблемы с образованием и проживанием. После собеседования, на комиссии, которое она прошла с легкостью, Виктория Карпова стала студенткой второго курса педиатрического факультета медицинского университета. Ей предоставили место в общежитии секционного типа. Секция на пять комнат со своей кухней и двумя плитами. В каждой комнате был туалет и раковина. Вике повезло, и она попала в комнату на двоих. Размер комнаты был 2,5х3,0, но это была только комната, за стеклянной дверью, а перед ней, маленькая прихожая с дверью в туалет и раковиной справа, и холодильником, слева, над которым висел шкафчик для посуды. Рядом с входной дверью вешалка для верхней одежды. Комната была обжитая. Двухъярусная кровать справа и встроенный шкаф, стол и два стула слева, над которым висели полки и небольшой плательный шкаф. Соседку Оли Понамаревой, так звали хозяйку комнаты, отчислили за неуспеваемость, и Вика заняла ее место.

– На правах старожила, я занимаю нижнее место. Так и тебе будет безопаснее с моими габаритами, – шутила Ольга. Она была упитанной, но не толстой, а скорее ширококостной. Короткая стрижка рыжеватых волос, голубые глаза и в голове масса идей. Она бралась за любую работу, которая приносила доход, но тут, же спускала эти деньги на развлечения и опять искала работу. Училась без «хвостов» и лиц мужского пола, которые были в группе и на курсе, серьезно не воспринимала.

В начале августа Вика сделала аборт. Решение это она приняла сразу, как только узнала о беременности. У нее и мысли не было сохранить ребенка. Она перестала ненавидеть саму себя с той самой минуты, когда встала с гинекологического кресла, смогла избавиться от плода убийцы и насильника. Устроилась на работу в больницу. График работы в реанимационном отделении городской больницы ей установили следующий: два выхода в неделю в ночь с пяти до восьми и в один из выходных сутки. Павел Игнатьевич воспринял инициативу внучки в штыки.

– Ты когда собираешься учиться? – спрашивал он с явным огорчением. – Стипендия маленькая, я согласен, но я намерен тебе помогать.

– Если не потяну этот воз, найду что-нибудь другое. Мне нужно работать. Как ты этого не понимаешь? Мы будем с тобой видеться в те дни, когда я не работаю. Но в выходной я буду ездить ко второму деду, и это не обсуждается.

Прошел один месяц совмещения учебы и работы, потом второй. Виктория постепенно привыкла к своему графику, и ее не утомляли ни дежурства, ни встречи с одним дедом, ни поездки к другому дедушке, а учеба даже нравилась. Она нашла по адресу «свою» квартиру и узнала, что та сдана матерью в аренду, которая заканчивается. Здесь жила молодая семья с маленьким ребенком, и Виктория, не раздумывая, продлила срок аренды с помесячной оплатой на счет, не увеличивая ее. Не сразу нашла родственников Василия, а когда нашла, не сразу решила, кому рассказать о том, что случилось. У Василия осталась дочь от первого брака, которой было лет двадцать пять. Она была замужем и жила в хорошем районе города. И сын от второго брака, лет девятнадцати, студент, живущий с мамой. Вике, без помощи профессора, поиски дались бы нелегко, как и встречи, и выбор, но дедушка опять оказал ей содействие. Она сделала все, что должна была сделать.

– Павел Игнатьевич, скажи мне, дорогой: почему ты стал задерживаться с занятий по какому-то плавающему графику второй месяц подряд? Приходишь домой довольный, глаза, как у молодого блестят. Ты нашел мне замену? А ты помнишь, сколько тебе лет? Сколько лет твоей новой пассии и как долго продлится этот, с позволения сказать, роман?

– Софья Павловна, к чему столько иронии? А главное, зачем эти вопросы, если тебя не устроят мои ответы? Ты же сама на них давно ответила так, как тебе это удобно. Скажи я правду или солгу, ты все равно останешься при своем мнении. Да, я встречаюсь со студенткой второго курса. Ей совсем недавно исполнилось 19 лет. Умница, красавица, а главное, если и не любит меня, то уважает. Наши отношения с ней, думаю, будут долгими, и если встанет вопрос выбора между тобой и ею, я выберу ее, ведь она моя внучка, – ответил муж жене и улыбнулся. – Надо бы, Андрею сообщить эту новость. Пусть и папаша порадуется.

– Кто она твоя? Внучка?

– А ты что, за десять лет забыла, что у нас есть внучка? Дочь нашего Андрея. Карпова Виктория Андреевна, 1981 года рождения. Ты можешь ее не признавать, не общаться, но запретить это сделать мне, ты не можешь. Хорошая девушка выросла. Внешне, она на мать похожа, умом на Андрея, но характер, упаси Бог, от части, твой.

– Кто бы тебя с другим характером вытерпел столько лет? Ты себе этот вопрос задай, – недовольно сказала Софья Павловна.

– Я сказал, что от части, он твой, и подразумевал упрямство и твердолобость, а не что-то другое. Сама посуди: два дня в неделю идет работать в ночь, потом на занятия, один выходной работает сутки, в другой едет к деду. Как тебе такой график, нравится? Вот мне только три дня, после занятий, и отведено из семи дней.

– Ей что и помочь не кому? Куда Катерина подевалась?

– Почему некому? Есть у нее в городе дед с бабкой, да толку от них нет никакого. Денег она не возьмет. Ей семья нужна, а не отступные. Скажи, Софья, что нам эта девочка сделала плохого, что мы забыли о ней на десять лет? Я не только тебя спрашиваю, я и себе этот вопрос задаю. Ладно, с Катериной у вас не сложились отношения, но ведь ты Вику любила, баловала, гордилась. Куда все делось? Ведь это ни я ее нашел, а она меня. Она не помощи у меня просила, а совета. Я не мог ей не помочь, не имел морального права не попытаться и все исправить. Да и что я сделал такого, чего она не заслуживает. Я даже ею немного горжусь. Ее бы силу воли, да нашему сыну и, возможно, он бы не наделал столько ошибок с твоей помощью. Теперь у тебя не будет вопросов по поводу моего отсутствия? Ни матери, ни бабушки в Лебяжьем у Вики больше нет. Остался только дед. У нас был с Викой разговор о тебе, и она хотела бы тебя увидеть, но только с твоего согласия.

– Я сейчас не готова к встрече с ней. Да и что я ей скажу после стольких лет, Павел Игнатьевич? Поздно каяться в собственных грехах.