Страница 7 из 12
В приемной находился какой-то гражданский чин, который тут же, по команде, если можно так выразиться, зашел к помощнику президента. Это произошло строго в 11.30.
Догетти направился к выходу, секретарь остановил его и спросил:
– Сеньор майор, вы ничего не забыли?
– Нет. А что я мог забыть?
– Вы хотите, чтобы охрана задержала вас?
– А, черт, пропуск. Извините. – Он протянул секретарю пропуск.
Тот поставил подпись и печать.
– До свидания, сеньор Догетти.
– До свидания, сеньор Лопес.
Майор миновал кордоны охраны и вернулся обратно в службу безопасности. Он доложил начальнику о прибытии и стал ожидать реакции президента республики на информацию, полученную от Стефана.
Президент приехал во дворец в 15.00. К нему тут же пришел с докладом помощник.
– Здравствуйте, господин президент, – поприветствовал он главу государства.
– Приветствую, Хоэль. Что-то у тебя сегодня всего одна папка с собой. Обычно ты приносишь целую кипу всяких бумаг.
– Остальные документы подождут, а вот эти, прошу вас, возьмите. Или, может быть, вам удобнее будет просмотреть информацию по компьютеру? Она есть и на флеш-карте.
– Ты меня интригуешь. Что же это за информация такая? Почему ты с ней одной приходишь на общий доклад?
– Посмотрите и поймете.
– Давай бумагу, флешку оставь при себе и присаживайся.
Президент вызвал секретаршу и попросил сделать кофе. Вскоре молодая симпатичная девушка внесла в кабинет поднос с чашками ароматного напитка и сливки.
– Инес! – Президент строго взглянул на нее. – Ну когда ты запомнишь, что я пью крепкий кофе без всякого сахара и сливок?
– Извините, господин президент.
– Запомни, пожалуйста, то, что я сказал.
– Да, конечно.
– Ступай! – заявил президент и предложил помощнику: – Освежись, Хоэль. Ничто так не тонизирует и не придает свежести, как крепкий кофе.
– Если он из Эфиопии.
– У нас растет тоже очень неплохой, но арабика – это нечто. – Президент отпил глоток, начал читать донесение, вскоре отставил чашку вместе с бумагами и сказал: – Вот, значит, что задумали янки. Неймется им. Не так уж и давно они вознесли Гуардо, объявили президентом, организовали беспорядки в республике, теперь же решили принести его в жертву. Это очень по-американски. Ты мне вот что скажи, Хоэль, эта информация достоверна?
– Майор Догетти, куратор агента, внедренного в непосредственное окружение подполковника колумбийской разведки, полностью уверен в достоверности этих данных, – ответил помощник.
– Кто этот агент?
– Капитан Стефан Бирна.
– Кем он является в окружении подполковника Сорхами?
– Его водителем и телохранителем.
Президент кивнул.
– Это та должность, которая позволяет завладеть секретной информацией. Что посоветуешь, помощник?
– Думаю, надо немедленно арестовать бригадного генерала Гомкона, а также высших офицеров, с которыми он поддерживает личные отношения, прежде всего командиров танковой дивизии и зенитно-ракетной бригады. Стоит изолировать и офицеров данных соединений от командиров рот, батарей и выше.
– Арестовать, стало быть, – проговорил президент. – Хоэль, тут проблем не возникнет. Достаточно будет дать команду тому же майору Догетти, и он со спецподразделением службы безопасности сделает это. Вопрос лишь в том, что мы предъявим Гомкону? Секретное донесение агента? Это обязательно повлечет за собой гибель разведчика, а в войсках вызовет недовольство. Гомкон пользуется авторитетом в армии. А если капитан Бирна, сам того не подозревая, попал в сети, расставленные ЦРУ? Вдруг американцы используют его для того, чтобы опорочить честное имя генерала? Такой вариант ты не допускаешь?
– Нет, – категорично ответил Гальяс.
– Почему? Из-за того, что Гомкон где-то и когда-то говорил о поддержке оппозиции, встречался с Гуардо? Но генерал не взбунтовал те соединения, командование которых якобы выступает за смену власти. Он не сделал этого тогда, когда для этого был самый подходящий момент, а именно диверсия на ГЭС «Эль-Гури». Помнишь, как в те времена активизировалась оппозиция? А Гомкон не поддержал волнения.
Помощник вздохнул и произнес:
– Если вы считаете, что наш агент в Колумбии под колпаком, то я не знаю, что посоветовать вам. Но если он передал достоверную информацию, то мы окажемся в ситуации, которую вполне можно будет характеризовать как критическую. Чревато неприятностями, если не сказать большего, и недоверие службе национальной безопасности. Вряд ли майор Догетти предоставил бы мне информацию, не перепроверив ее. Да и не только он.
Президент прошелся по кабинету и сказал:
– Да, ситуация. Но у нас нет никаких оснований для ареста Гомкона и его людей. А риск раскола среди военных недопустим ни в коем случае.
– И что же нам делать?
– Ты свое дело сделал. Давай через пару часов остальные бумаги на подпись, а я решу.
– Да, господин президент.
Он взялся за папку, но глава государства остановил его.
– Оставь здесь. Пусть у меня будет.
– Слушаюсь! – Помощник вышел.
Президент прошел до столика, на котором лежала коробка с сигарами, присел в кресло, закурил, выдохнул дым, положил сигару в пепельницу, резко встал, прошел до рабочего стола, снял трубку секретной связи.
Ответ последовал тут же:
– Лейтенант Комеран, сеньор президент.
– Срочно свяжи меня с главным российским военным советником.
– Слушаюсь!
Спустя минуту глава государства услышал:
– Здравия желаю, господин президент! Генерал-майор Прохоровский на связи.
– Здравствуйте, Юрий Алексеевич! Мне надо с вами встретиться.
– Как срочно?
– Чем быстрее, тем лучше.
– Я сейчас в одной из частей первой пехотной дивизии, подъеду примерно через час. Вас это устроит?
– Вполне.
– Хорошо.
– До встречи. – Президент положил трубку, вернулся к столику, взял сигару, лежащую на краю пепельницы.
В 16.47 главный российский советник генерал-майор Прохоровский вошел в кабинет руководителя республики.
– Еще раз приветствую вас, господин президент! Что-то случилось?
– Проходите, генерал, присаживайтесь. Как у вас со временем?
– Странный вопрос, господин президент. Для вас у меня время не ограничено. Так что случилось?
Глава государства передал Прохоровскому папку и сказал:
– Оцените информацию, генерал.
Главный военный советник прочитал донесение венесуэльского разведчика, положил папку на край стола и произнес:
– Что тут сказать, господин президент? Если подобный план действительно существует и готовится к реализации, то он имеет шансы на успех. По меньшей мере на тактический. Но его можно развить до стратегического. Не напрасно же американцы держат в Атлантике авианосную ударную группу, а также три эсминца непосредственно в Карибском море. Позавчера мы получили сообщение о выдвижении и двух больших десантных кораблей. В том случае, если ЦРУ удастся провести операцию «Ориноко», ситуация в республике изменится, оппозиция активизируется. Совсем плохо будет, если бригадный генерал Гомкон сумеет поднять против вас танковую дивизию и зенитно-ракетную бригаду. Тогда в обороне Венесуэлы будет пробита серьезная брешь. Что это означает, не мне вам объяснять.
Руководитель государства посмотрел на главного военного советника и спросил:
– Что предлагаете, Юрий Алексеевич?
Генерал чуть помолчал и ответил:
– Первое. По каналам российской внешней разведки проверить информацию, полученную от вашего агента. Для этого я сегодня же озадачу заместителя по разведке. Второе. Необходимо установить скрытное наблюдение за бригадным генералом Гомконом и командирами соединений, с которыми он будет общаться. Такие контакты во время подготовки операции обязательно должны быть. Впрочем, по второму пункту вы наверняка уже приняли меры, установили контроль над вероятными предателями.