Токсичные

На выходе дежурило аж 3 тройки стражей. Перед тем, как мы покинули пределы города, перед глазами высветилось сообщение, что площадь перед городом тоже считается территорией города и пвп на ней карается.

Хмм, интересно, а ведь тут же в конце квеста был нехилый такой замес. То бишь трупов должно было быть, мягко говоря, достаточно. А вот лутать их было вообще некому. Так что теоретически кто-то мог сорвать банк, просто первым выйдя после войны и облутав все ящики.

Дальше передвигались бодрой трусцой. Еще вчера распределили маршрут: сначала мы шли к моей нычке, там одевали Сильвию с Оборотнем, а вот Дюр должен был потерпеть до заначек Синта.

Странно, но монстров в округе почти не было. Тем не менее, Сильвия смогла найти себе развлечение в виде двух мутировавших крыс. Они знатно распороли ей руку, выпрыгнув из разбитого окна. В злости девушка застрелила одного мутанта, а второго взяла за хвост, раскрутила и приложила об асфальт, после чего начав забивать ногами.

Пришлось делать остановку в одном из домов. Синт сразу же пошел на крышу контролировать местность, в надежде словить халявы, я же с Дюром сторожили выходы из дома.

— Слушай, Об, я понимаю, ты долго не видел Сильвию и хочешь ее пожмакать, но твою ж мать, делай это как-то беспалевней, — не выдержал я к 5 минуте работы нашего медика.

Лично мне было категорически не понятно, что там можно прямо аж 5 минут делать. Перетянул бинтом, наложил фиксатор и готово. В особо плохих случаях — наложил жгут.

— Знаешь что, если ты такой дохрена умный — вали сам зашивать, а я подежурю, — устало отстранился от раны медик, — тут как раз хрень осталась, пару скоб вставить и антисептиком залить. Ой, погоди, забыл. Ты же, млять, не знаешь какой антисептик тут надо использовать, что колоть дабы не подхватить болезнь и твой навык медицины находиться на уровне лечения подорожником.

— Ну… даже не думал, что…

— Вот и не пизди под руку, — сплюнул он и продолжил аккуратно заштопывать рану.

Закончил он где-то еще через минуту. Н-да, если так возиться с каждой раной, то никакого времени не наберешься. Благо, судя по словам Оборотня, он за одну эту операцию поднял 1.5 единицы Медицины.

Сверху послышался хлесткий звук выстрела. Сразу же за ним еще один. После этого вниз высунулась голова поляка.

— Двое на 290 от входа. Их 3, около 50 метров, машина на углу.

В голове сразу начинал вырисовываться оптимальный план. Вообще, в нашей команде всегда было 2 командира. Обычно это был Оборотень и либо я, либо Дюраселл. Суть в том, что один управлял командой глобально, выбирая правильное позиционирование на карте, а второй уже скорее управлял командой в процессе самого боя. Проблема была в том, что в бою реально отвлечься от своих прямых обязанностей и оценить обстановку обычно мог только хиллер, чем он и занимался. Но вот с глобальным пониманием тактики у Оборотня было похуже.

— Синт, пробуй снайпить наверняка. Саня, заливаешь их и не даешь высунуться. Сильвия — бежишь в обход через прошлый перекресток, а я с Дюром поджимаем.

Все сразу же зашевелились. Синт успел сделать буквально один выстрел до того, как я высунулся из разбитого окна и начал стрелять на подавление.

Враги укрылись за остовом какой-то машины. Она имела достаточно толстые борта, чтобы даже пули калибра 7.62х51 не пробивали ее насквозь. Но гулкие удары металла об металл как-то сразу поубавили желание троицы высовываться.

Тем временем, внизу по улице шли Оборотень с Дюраселлом, что одной рукой держал ПП, а второй готовился бросать гранату.

Но попавшие в неожиданную засаду игроки тоже что-то понимали в игре. Дождавшись, пока у меня закончится магазин, они вместе высунулись и попытались подавить огнем уже нас. Правда шедшие с низу короткими очередями загнали их обратно под укрытие.

Поняв, что их заметили, Дюр сделал рывок к одному из укрытий в виде треснувшего бетонного пандуса и оттуда поочередно забросил 3 гранаты. У него со взрывчаткой были свои отношения: Дюраселл проявлял реальный талант в саперном искусстве. Первая граната взорвалась ровно над машиной. Это была наступательная граната с минимум осколков, но вот ударная волна от нее раскидала врагов. Следующие 2 были осколочными и они приземлились так, чтобы ни один случайный осколок не полетел в нашу сторону.

Оборотень стал так, чтобы прикрывать ближайший перекресток, а точнее выход на него. Он жестами приказал мне спуститься и сменить позицию. Синт же в свою очередь уже без указаний начал через оптику смотреть тылы.

Увы, пока у нас снаряжение было распределено не по-православному, что называется. То бишь фулл сеты хорошей брони были у снайпера и снайпера поддержки, то бишь у меня. Соответственно, у кого лучше броня — тот и идет лутать трупы. Так что сейчас эта доля выпала мне.

Хоть я уже давно не школьник, но сердечко все же начало тревожно постукивать. Вообще, не понимаю я адреналиновых наркоманов. Ну вот что хорошего в этом? После того как полутал и забрал все самое сладкое себе — да, прикольно, но от самого процесса уж увольте.

Меня аж потянуло кинуть дымы и уже под их покров обобрать трупы. Останавливало лишь отсутствие этих самых дымов.

Я зашел за остов машины и увидел… ну, скажем так, примерно этого я ожидал, но не с такими подробностями.

Знаете, иногда по сети ходят хардкор-видео. Нет, мои юные адепты прокачки одноручного оружия, я про другие. Про те, где твориться реальная жесть. Ну знаете, стрельба в мечетях, горящие заживо люди, поножовщины в деталях. Или, например, последствия взрывов СВУ. Так вот, нихрена это не весело. Осколки летящие на огромной скорости делают огромнейшие повреждения тканей. Это тебе не пуля-шило, что делает аккуратную дырочку в теле. Сравнивать их — это как сравнить укол кинжалом и удар моргенштерном с размаха.

Но, как говориться, трупы трупами, а лут надо собирать. Так что я присел на колено около первого ящика, выгребая все основное. Не считая неплохой, но все же хуже, чем у меня, экипировки, из полезного мне тут был лишь автомат и компенсатор. Кстати, как раз винтовочный, не знаю, зачем он его носил, имея в инвентаре автоматический дробовик "Север". Вот его я как раз себе забрал, всегда любил дробовики. Особенно, если основным оружием брал что-то снайперское.

Когда я поднял голову, собираясь уже собрать лут со второго тела, которое отлетело чуть ближе к центру улицы, я даже почти не удивился, увидев ствол ПП, смотрящий на меня. Враг стоял в доме на первом этаже так, что его видеть мог лишь я. Ну, возможно, еще с позиции Синта его можно было заметить, но тот должен сейчас смотреть в другое направление.

Пули забарабанили по броне. Одна даже попала в шлем, разбив забрало и застряв в нем. Просто отличные ощущения от попаданий, такое чувство, будто бы ногами избивают. Меня откинуло, так что остаток очереди ушел чуть выше.

Следующая очередь прошлась по конечностям. Я пытался поднять ствол винтовки, но руку резануло болью и она сразу же помимо воли опала плетью. За рукой сразу же досталось ноге. Черт, реально больно, такое чувство, будто бы я ощущал каждый рвущийся миоцит.

Стрельба резко прекратилась. Через пару секунд подбежал Дюр с Оборотнем и оттащили меня в сторону. Медик сразу же начал накладывать жгуты и бинтовать раны. С силой дернув левой рукой, я таки сорвал треснувшее забрало.

— Ох, че ж так больно-то? — Оборотень решил, что как раз сейчас хорошей идеей будет посильнее затянуть жгут, — Отлично каверите, ребят.

— Сам дурак, — флегматично ответил сын прокурора, — кто ж без смоков лутает?

— И правда, как же я мог забыть, — удивился я, — кто ж без смоков лутает. А, Оборотень, есть идея, кто без смоков лутает? А то у меня, млять, ни одной не появилось.

— Полностью согласен с Дюром, — ответил тот, — Если умер снайпер — виноват медик. Если убивают медика — виноват снайпер. А если умирает штурмовик — то он сам дурак. Тем более, мог бы сначала перетащить ящики за укрытие, а не стоять со сверкающей задницей в голом поле.