Страница 81 из 115
Амери прислонилась к стене коридора и, почти ослепленная дымом, лихорадочно выпускала стрелы по высоким сверкающим фигурам. Волны психической энергии били по ее незащищенному уму. Параллельно физической схватке разворачивалась метапсихическая, но, к счастью, абсолютно нормальная монахиня улавливала лишь ее обертоны. Когда колчан опустел, она сжала обеими руками копье с коротким древком и, вверив свою душу Иисусу, приготовилась умереть.
Эхом разнесся по Гильдии грохот рухнувшей стены - благо, на фабричное помещение, а не на коридор. Все до единого алмазные метасветильники погасли, и освещением теперь были только сверкающие доспехи тану, вспышки астрального пламени и редкие искры окалины. Комнату заволокло дымом. Амери упала на колени, чтобы хоть немного отдышаться. Но пол был завален обломками известняка, металлическими канделябрами, кусками алмазных и бронзовых доспехов и мягкими темными глыбами, из которых летели искры и сочилась кровь.
Амери медленно поползла через задымленный зал. В мгновенной вспышке перед ней мелькнуло бородатое лицо Уве Гульденцопфа. Голова его лежала на полу. Тела не было.
Содрогаясь от рыданий, машинально сжимая копье с железным наконечником, она продвигалась вдоль стены. За спиной гремели новые взрывы, и слышался шум накатывающей лавины. Где-то поблизости, точно сирена, вопил женский голос. Что-то огромное, розовое нависло над ней, вынырнув из гущи схватки, затем такая же глыба, только сияющая зеленым и белым светом. Умственная бомбардировка усилилась. Амери распласталась на полу, не в силах даже молиться. Одна нога полностью онемела. Мозг был наполнен все раздирающей пульсирующей болью, отдававшейся в зубах и глазах. Дым и огонь немного отступили, и вся сцена вдруг отодвинулась куда-то вдаль. Бедняжка парила над собственным телом и видела, как один кожаный ботинок обуглился, а в прокопченной бронзовой кирасе зияла огромная вмятина на уровне почек. Из правой руки от локтя до запястья торчала голая кость.
- Чего ты ждешь, ангел? - испытующе спросила монахиня.
Но не умерла. Вселившись обратно в истерзанное, распластанное на полу тело, она с трудом раскрыла веки и поглядела на склонившегося над ней невысокого человека в сверкающих голубых доспехах.
- Это ты! - вскричала она с радостным облегчением. - Так мы все же победили!
Алмазная рукавица приподняла голубое забрало. Человек с огромным носом и смешливыми глазами взирал на нее сверху вниз, обнажив в улыбке мелкие, безупречно ровные зубы. Она никогда прежде его не видела.
- Нет, - ответил Гомнол, - вы не победили.
Амери почувствовала, как ее искалеченное тело оторвала от пола и удерживает на весу психокинетическая сила главы Гильдии Принудителей. Он устремился в ад, и она поплыла следом, будто нелепая надувная кукла. Клубы дыма рассеивались перед ним, маленькие язычки пламени гасли. Лицо его лучилось, освещая руины. На пути громоздились гигантские неподвижные формы в стеклянных доспехах и тела поменьше. Монахиня разглядела Ванду Йо: рот ее был разинут в последнем беззвучном крике; Герта и Ханси, неразлучных в смерти, как и в жизни, придавило каменной балкой. Халид сидел у стены, являя собой пародию на Богоматерь скорбящую: на мертвых его руках возлежал воитель тану, пронзенный железным копьем.
- Салям алейкум, бай! - прошептала она, и Халид растворился в темноте.
- Фабрике нанесен лишь поверхностный ущерб, - удовлетворенно сообщил Гомнол. - Надо признать, я свалял дурака. Довольно неприятно теперь рассыпаться в благодарностях перед потомством за спасение моей обители, особенно если учесть, что вы многих из них положили. Впрочем, пустяки.
Вспышка радужного света озарила подступавшую к ним темноту, и оглушительный голос отчеканил:
- Добро пожаловать, лорд Гильдии Принудителей! Лучше поздно, чем никогда.
Гомнол подошел к проему, где прежде были бронзовые двери. Остатки дыма и метапсихических паров рассеивались перед когортой рыцарей, небрежно опиравшихся на широкие мечи и стеклянные копья. Вождь Бурке и Бэзил, обгоревшие, окровавленные, от лодыжек до шеи опутанные стеклянной цепью, стояли на коленях перед полубогом в рубиновых доспехах. Рядом на полу распростерлась Фелиция без шлема, глаза закрыты, в лице и шее ни кровинки, если не считать мягкого сияния торквеса, сливавшегося с золотом волос.
Гомнол умственным посылом направил Амери к другим пленникам и, осторожно опустив ее на пол, ответствовал обратившемуся к нему голубому тану:
- От имени Гильдии выражаю благодарность тебе, брат Имидол, лорду Куллукету и всему потомству. Вы и впрямь подоспели как раз вовремя. Фабрика торквесов, кажется, не понесла серьезного ущерба.
- Да, она цела.
- Превосходно!
Маленький золотой футляр, прикрепленный к поясу Гомнола, открылся, оттуда вылетела сигара. Лорд откусил кончик, запалил табак с помощью психической энергии и с наслаждением выпустил в потолок дрожащее кольцо дыма.
- Из моих личных источников информации я узнал, что сегодня ночью готовится диверсия, - произнес он. - Правда, нас ввели в заблуждение, сообщив, что они попытаются проникнуть со стороны основного бастиона. Я устроил засаду там. Лорд Бормол и лорд Меченосец любезно вызвались быть нашими наблюдателями. Они будут здесь с минуты на минуту. - Гомнол уверенным взглядом окинул сгрудившееся перед ним потомство. - Если позволите, я избавлю вас от труда по очистке помещения. Целители спешат сюда, чтобы оказать помощь нашим пострадавшим братьям. Легкораненые наверняка к началу Битвы уже освободятся от целительной Кожи.
Пылающее лицо Имидола казалось высеченным из горного хрусталя.
- Мы потеряли пятнадцать рыцарей нашего священного ордена. Их сразило железо. Они уже в объятиях Таны, и никакая Кожа не в силах им помочь.
Гомнол нахмурился, уставившись на кончик своей сигары.
- Какой ужас! Чудовищно! - Он махнул рукой на Фелицию. - Но я вижу, вы отомстили первобытной женщине.
- Она не умерла, - ответил рубиновый Куллукет. - Я просто связал ее умственными нитями. Наше возмездие еще впереди.
- Так точно! - откликнулись остальные. - Возмездие _в_с_е_м изменникам!