Время бусово

Внушительно выглядели и ворота внутри Воротной башни, пред-назначенные не только для прохода пешего человека или проезда кон-ного, но и для проезда телеги и воза сена. Они были массивными, тол-стыми, связанными из дубовых плах. Кузнецы курские постарались, выковали для них навесы прочные, узорчатые, чтобы створки ворот держали, не гнулись под тяжестью. И то сказать, не один человек створ-ки открывает — парами. Одна пара одну створку открывает, вторая — другую. За наружными воротами внутренние имеются: на случай, если врагу удастся наружные сорвать, тараном сбить. Вот тогда внутренние и придержат прорвавшихся под башню чужаков, пока их лучники через специальные прорези-бойницы стрелами не уложат.

На каждой створке ворот по знаку Коло: круг, а в круге лепестки, словно языки солнечных лучей. Такие знаки рисуются курскими умель-цами на червленых щитах воинов. И на створках ворот знак Коло по-добно огромным щитам смотрится. С умыслом старшина плотников Сруб сей знак работал: чтобы знали все, что ворота — это не просто во-рота, а щит крепости! То ли сам тому догадался, то ли мудрый Славояр надоумил. Ведающий человек, мудрый! Не даром же главный жрец гра-да и его окрестностей.

Если курская крепость внушительно смотрится с открытой и ров-ной местности, то вид ее со стороны Кура или же от Тускаря вообще непреступным кажется. Тут на береговой обрыв Тускаря взобраться совсем непросто, а к нему еще в три человеческих роста крепостная стена. Силища! То же самое и со стороны Кура.

За крепостной стеной и башнями, но выше их, поднимались хоро-мы князя Кура и воеводы Хвата, уносясь стрельчатыми башенками к самым облакам.

Поодаль от них, у крепостной стены, протянувшейся вдоль крутоя-ра со стороны Кура, примостился одноярусный, но все равно довольно высокий, а, главное, осанистый и обширный дом Прилепа. С двухскат-ной крышей, крытой сосновым тесом, с окнами в резных наличниках, окна могут при надобности снаружи прикрываться деревянными став-нями-дверцами на железных петлях, с высоким забором, отгораживаю-щим двор именитого купца от остального града, с дюжиной всевозмож-ных надворных построек за этим забором. Размахнулся Прилеп — князю не угнаться! Что, значит, богатая мошна. Остались в крепости под за-щитой оборонительных сооружений и находившиеся там ранее пять десятков разных домишек-полуземлянок, в которых проживали семьи ремесленников и купцов. Сиротливо смотрятся они на фоне палат кня-жеских и воеводских, совсем в землю спрятались, как со стыда и уни-жения.

«Всю красоту детинца портят, — сокрушается курский князь про себя, глядя на внутреннее устройство крепости с высоты второго яруса собственного дома, откуда вся Красная гора просматривалась как на ладони. — Всю лепоту нарушают…»

— Надо с этим безобразием что-то делать, — нашептывает ему вое-вода чуть ли не каждое утро, так же обозревавший с высоты внутрен-ность детинца.

Он уже даже знает, что делать: хилые землянки огнищан снести, а на их месте высокие и светлые полати для гридней построить, чтобы было, где будущим гридням княжеской дружины жить.

— Надо, — соглашается Кур, но понимает, что их желание пока не-выполнимо, так как невозможно сразу все построить. Всему свой срок нужен.

О том же, что кого-то сгонят с обжитого места, лишат кровли, они не думают, эту малость в расчет не берут. Не княжеское то дело — ду-мать о мелочах… Огнищан много, они себе домишек понастроят как-нибудь… Так чего о них голову думами печалить. Других забот — не-впроворот! Да и пословица не зря же говорит, что когда лес рубят, то щепки летят!..

ХРАМ СВЕТОВИДА

Как ни спешили со строительством крепости курские мастера, как не поторапливались они, но и про другие дела не забывали. К моменту окончания строительства крепости и домов для князя и воеводы, успе-ли поставить и храм Сварогу, точнее его воплощению в Световиде. Ни-когда ранее в граде Курске храмов не было. Были лишь капища священ-ные, на которых идолы под открытым небом стояли, суровыми ликами смотря на людей. Были на тех капищах и дубы заветные, в ветвях кото-рых не только птицы прятались, но и боги, хотя бы истукан бога Прове, бога правосудия и справедливости, с неизменными комлем сохи в одной руке и копьем — в другой, с венком на голове и колокольчиками на сапо-гах.

Построили храм курские плотники на месте прежнего святилища, ничем не огражденного, разве что столбами дубовыми обозначенного да каменными кругами на траве. Так распорядился главный жрец Славояр.

Высокий, просторный, восьмистенный, каждая стена по десять ша-гов в длину, с такой же восьмиугольной крышей, поднятой над основ-ным срубом на дубовых столбах и сработанной из толстых сосновых досок — теса, чтобы весь день солнечный свет в него попадал, вознесся храм стараниями удалых курских плотников. Светлый и праздничный, еще издали радующий глаз и душу.

Рядом с храмом — небольшой домик для жрецов, чтобы не по от-дельным землянкам время коротали, а в едином месте находились, за храмом догляд вели, да требы нужные, как того требует Завет Отца Ария, справляли. Внутри домика, как в избе огнищанской, печь, стол большой, дубовый, поставец для идолов, сундучок для разной мелкой утвари, длинные ряды деревянных лавок для отдыха. Жрецы, хоть и святые люди, но и им отдых требуется.

Главный жрец Славояр внешне виду не подает, но радуется — по глазам видно — такому храму. При строительстве лично присутствовал, не доверяя ни опытным плотникам, ни своим жрецам столь ответствен-ной роли — наблюдателя и распорядителя работ.

Он не только за ходом общих строительных работ следил, но и за внутренней отделкой храма. Приказал деревянную статую четырех-гранного и четырехликого Световида из капища в храм перенести. И не просто в храм перенести, а в специальное отведенное жрецом место, установить. В самом центре, чтобы со всех сторон был виден, чтобы во все стороны грозными очами зреть мог! Сюда же узду, седло и меч при-нести, голову медведя и кабана, рога тура, оленя и лося, чтобы видели простые смертные всю силу и власть Бога Рода.

Храм огромен, но и статуя Световида огромна, новому храму под стать. С десяток крепких плотников на своих руках еле-еле внесли его и установили в указанное место. Голова Световида кучерява, лица смот-рят на все четыре стороны света: на восток, запад, юг и север — чтобы всё видеть и всё знать. Одежда на нем короткая, но позолоченная. В ле-вой руке Световид держит лук, в правой — большой рог, выкованный искусными кузнецами из благородного серебра. Рог наполнен сурицей веселящей да сил прибавляющей. На бедре у Световида превеликий меч-кладенец, который покоится в таких же великих серебряных нож-нах. Ниже пояса идут изображения и символы Макоши, Перуна, Лады, Велеса и иных божеств, символы Яви, Прави и Нави. Всякий курянин о двенадцати подвигах Световида во славу славянского рода наслышан. Потому-то так и почитаем Световид — Бог и Заступник.

Первый подвиг Световида — это произведенный им овен, подарен-ный людям, чтобы они могли наготу свою прикрыть тканями из шерсти-волны, чтобы могли насытить свое чрево мясом.

Второй подвиг — это усмирение им вола неукротимого, переданно-го затем людям в услужение вместе с ярмом, сохой и другими земле-дельческими орудиями для возделывания пашен и полей, хлебом кор-мящих.

Третий подвиг — победа над Чернобогом, похитившим его детей-близнецов Дажьбога и Зимцерлу, которые покровительствовали славя-нам и учили их идти по пути Прави и Яви, восхвалять богов светлых и любить землю свою.

Четвертый подвиг — победа Световида над Морским Чудом — пре-великим раком, надумавшим похитить у людей солнце, чтобы опять наступила Великая Стужа и умертвила род людской.

Пятый подвиг — знаменитая победа Световида над Медным Львом с алмазными зубами, который похитил у Велеса скот — основу и богат-ство славянского рода. Опять же для того, чтобы вымер славянский род с голоду.

Шестой подвиг — завоевание им прекрасной Триглавы или, как еще говорят, Триглы, отбитой у Чернобога. Чернобог первым возлюбил Триглу за ее красоту и разум и хотел в свой Подземный Мир увести, чтобы не было людям радости и духовного очищения. Но Световид, прознав о том, не дал ей покинуть светлый мир. И отбил у Чернобога, чтобы сделать своей возлюбленной.