Страница 2 из 75
Правда, об этом все знают только из книги старшего Гайдара, Аркадия Петровича. А как было это на самом деле — неизвестно. Ибо поведение последнего отпрыска этого славного рода заставляет усомниться в словах первого и делах второго. Яблоко от яблони не далеко падает… В книгах же всякое написано, так как авторская фантазия, как известно, границ не ведает.
Но Советская власть, давшая славному внуку героя Гражданской войны и ярого сторонника и пропагандиста социализма бесплатное образование, почет, профессорскую должность в престижном университете, чем-то не понравилась. Скорее всего, тем, что слишком много дала… в отличие от других. И он решил с ней покончить. Но не открыто, а исподволь, под шумок перестройки и говорильни о демократии.
И также яростно, как дед в гражданскую «врубал» шашкой в Советы и социализм «несознательные массы», кинулся внук вновь ввергать Россию в капитализм, избавляя от всего советского и совкового.
Если дед лично, может быть, десяток чужих жизней на распыл пустил, а в составе своего полка — несколько сотен, то славный внук вмиг миллионы. Чего уж тут мелочиться!
Даешь частную собственность и капитализацию всей страны! Даешь шоковую терапию и приватизацию!
И давали. С ускорением! Досрочно! Как раньше пятилетку в три года…
Кругленький, пухленький, с поблескивающей залысиной, с тройным подбородком над воротничком безукоризненно белой рубашки, с отвислыми, как у хомячка, щечками, с маленькими кругленькими, как у розового поросеночка, глазками, он не скакал на горячем коне, не размахивал сабелькой, как его знаменитый дедушка, а чиркал золотым перышком. Да по бумажкам, да по бумажкам!
Чирк! — и отвисают челюсти от удивления у россиян.
Чирк! — и волосы встают дыбом.
Чирк! — и с тощих задов спадают последние штанишки.
Чирк! — и вот вы еще с работой, но ужу без зарплаты.
Чирк! — и вот уже и без работы, и без зарплаты, и без квартиры!
Чирк! — и каждый год обрекает на вымирание около миллиона россиян и россиянок! И все от большой любви к ним.
Так вот и чиркал в тиши кабинета, где современная электроника, правда, приобретенная на Западе, а, может, и на Востоке, кто теперь разберет, регулировала микроклимат и уровень освещенности. Чиркал, подготавливая проект постановлений, и тихонечко подсовывал их Президенту. И тот, ничтоже сумняшеся, дал свое «Одобрям!». Хотя за неделю до этого публично (на целый мир показывали по телевидению) клятвенно обещал «моим россиянам» не допустить падения уровня жизни на йоту, или, в противном случае, лечь на рельсы.
Правда, не уточнил, на какие такие рельсы? Как ляжет: вдоль или поперек? Будет ли на тех рельсах паровоз или электровоз стоять?.. А если будет, то в рабочем ли состоянии или так, вроде муляжа, не двигаясь ни назад, ни вперед? Словом, десятки вопросов, оставшихся навсегда без ответа.
В итоге Президент на рельсы не лег, а народ в одну ночь стал нищ и гол. И не только телом, но и душой! И поделом — не раскатывай губы, не лопуши уши.
А Егор Тимурович с экрана телевизоров соловьем заливался, присюсюкивая и прицокивая языком, как вампир, как упырь, как статский советник Семен Семенович Теляев из повести Алексея Константиновича Толстого. Красно обещал горы золотые и капиталистический рай на земле.
Почему упырь-вампир? Да кровушку из народа сосал изрядно. Ох, изрядно! Статистика отметила, что покатилась кривая рождаемости вниз, а смертность резко скакнула вверх!
Когда же стенания народа о том, что приближенные к власти лица типа Гусинского, Березовского, Ходорковского, Лисовского обворовали страну, нет-нет да доходили до ушей Егора Тимуровича, то бодро заверял, что это не страшно. «Когда наворуются вволю, то прекратят воровать, и страну посетит эпоха всеобщего благоденствия и сытая до утробной отрыжки жизнь».
Но что-то пророчества не сбывались: воровать — воровали, а прекращать воровать — не думали. Даже и не собирались думать! Отжимали, отталкивали, оттирали от «кормушки» и лакомого куска, случалось, до крови дрались, даже отстреливали друг друга, но воровать не прекращали! Россия же…
Все это видела и слышала Ирина. И не только она, но и вся страна. В том числе и сбрендившие от беспардонной лжи власти, разгула уголовщины и «демократии», больше похожей на анархию, правоохранительные структуры: прокуратура и милиция. Страна жила не по законам, а по понятиям и Указам всенародно избранного Президента, Ельцина Бориса Николаевича. То ли Отца народа, то ли Пахана — Бориса Второго.
На святой Руси Борисов было три.
Во-первых, причисленный вместе с братом Глебом к лику святых Борис, сын князя Владимира Первого. Борис Владимирович окончил дни свои в юности. Невинно убиен в 1015 году после смерти Владимира сводным братом Святополком, прозванным в народе Окаянным. Ни пожить, ни покняжить, ни поцарствовать ему не довелось. Поэтому в расчет великомученик Борис не идет.
Во-вторых, царь Борис Федорович Годунов. Этот царствовал. С 1598 по 1605 годы.
Темным, скользким, извилистым путем, а не прямой дорожкой, пришел он к Престолу Российской державы. Не зря кровавые мальчики виделись ему в минуты уединения и по ночам в затхлых кремлевских теремах. Не зря…
Без сладкой лести, без хитрых слов и ходов, без предательств и крови дело не обошлось. Тревожно и мрачно было его царствование. Лишил он народец православный Юрьева дня, последней призрачности свободы. Закрепостил русского человека на долгие века. Кровавой смутой, великим разорением Руси кончилось его правление. Стоном стонала земля Русская. Реками лилась кровушка. Брат на брата шел…
Борис Федорович Годунов успел основать новую царскую династию. Но на нем эта династия, по большому счету, и закончилась. Ибо сын его, Федор Борисович Годунов, царствовал всего несколько дней и был убит предавшими его и переметнувшимися на сторону Лжедмитрия Первого боярами.
Следовательно, царь Борис Федорович и был Борисом Первым. Правда, числительное определение «Первый» за ним в истории не закрепилось… Как-то не случилось…
Похожим извилистым путем пришел к власти и первый Президент России. Без лжи и вранья тут не обошлось. А сколько было прелестных слов и писем, сколько обещаний — ни счесть! Народ и рот разинул, и уши развесил… Поверил в манну небесную, реки молочные и кисельные берега! Да как не поверить, если очередной страдалец за народ объявился, неутомимый борец с власть предержащими! А красавец-то, красавец! Гренадер! Рост — под два метра, благородная седина в мощной шевелюре и нос картошкой! Не чета прежним лысым коротышкам. К тому же, по слухам, и выпить не дурак… Словом, свой мужик в доску!
— Этот всех злодеев, всех кровопийц на свет белый, на свет божий выведет! Вон как правду-матку в глаза чешет! — радовались россияне, покрывшиеся жирком благодушия за годы брежневского «застоя».
Примерно также кричали они и в 1917, и в 1937 годах. А еще много-много раньше… И не раз… Толпа же… хоть и народ.
При Борисе Втором свободы стало больше, чем было. По рыночной терминологии — больше, чем существовал спрос на нее. И она, свобода, подешевела. Впрочем, как и жизнь простого человека. Развалилась великая страна — и полилась кровушка. Все, как во времена Бориса Первого, Бориса Годунова. И блуд, и смута, и ложь в красочной упаковке…
— А где был КГБ? Где был страж национальной безопасности?.. — возможно, спросит продвинутый читатель.
— Святая наивность! Да разогнали. Разогнали, чтобы не мешал. В том числе и воровать! Под улюлюканье толпы, под захлёбывающиеся возгласы продажных телекомментаторов, под молчаливое согласие всего народа. К тому же, если, по правде сказать, выродился КГБ. Выродился. Как вырождается даже самый, что ни есть элитный сорт пшеницы или картофеля. Вроде и почва та же самая, и уход тот же, и стебли бушуют, но присмотришься — пустоцвет. Нет урожая!
Да как ему было и не выродиться, если все больше и больше в кагэбэшных кабинетах ошивались сынки партийных бонз, с детства не приученные к работе и труду. А оперативная работа не терпит белоручек и пустобрехов. Не терпит… Вот так и не стало могучего КГБ, наводившего страх как на внутренних прохиндеев, так и на внешних недругов.