Страница 17 из 149
На этот вопрос ответа нет, Марк. Его мусолили с самого начала Вторжения, и заново пережевывать его ты будешь без всякого толку. Содружество присвоило право контролировать рождаемость, поставив это условием принятия человечества в галактическую цивилизацию. Мы приняли его, вот и все... И с чего это ты вдруг взъерепенился? Открой мне, что у тебя на уме на самом деле, а не ходи вокруг да около!
Род Ремилардов включает наиболее сильные метапсихические личности на Земле. Кто способен определить, что в дико смешанном генетическом комплексе вроде нашего приемлемо с точки зрения наследственности, а что нет? Генетическая оценка пятерых невыживших детей мамы ничего не говорит об их психическом потенциале.
Ну и что? Физически бедные крохи были обречены. Попытки помочь им с помощью генной инженерии потерпели неудачу. Мертворожденные далее не увидели света своего первого дня, а живые были бы страшными уродами, нефункциональными, обреченными умереть без потомства.
Но их сознание могло бы внести нечто ценное в Сознание Земли до того, как их физические немощи убили бы их.
Марк, я не понимаю, к чему ты клонишь? Ты считаешь, что гены мозга эмбрионов следовало оценить, как все остальные их гены? Далее я знаю, что это невозможно! Под руководством Содружества генетическая наука прогрессировала очень заметно, но она не способна оценить сознания, анализируя мозговые ткани, как не может создать полноценные сознания, внося изменения в ДНК мозга. Природная эволюция неплохо преображает нашу расу в метапсихических оперантов, и Сознание Земли под охраной Статутов Размножения неплохо пополняется для космического слияния. И я не понимаю, какое имеет значение, внесли в него вклад или нет несколько бедных нерожденных уродцев...
Значение имеет то, что мама опять беременна.
Не может быть!
Я слышал, как она говорила Grandmere.
Господи Иисусе! Тереза никак не может быть беременной...
Нет, может.
Буквально накануне принятия Земли в Консилиум? Когда Поль возглавляет кандидатов в Магнаты среди людей? Какая катастрофа! Твой отец и вся семья попадут в ужасное положение! Как она могла, как она могла...
Мама сама отторгла противозачаточное вживление. Ничего сложного для женщины с ее созидательной способностью. Она чувствует, что на ней лежит обязательство - обязательство перед всем человечеством - родить этого ребенка, пусть и в нарушение законов Симбиарских попечителей.
Sacrenomdedieu! [Чертдеридеридери! (фр.)] Мы все знали, что после потери последнего ребенка она находилась на грани безумия. Но, казалось, она справилась. И на тебе! Бедная твоя мать. С таким талантом! С такой красотой! Но источник ее безумия ясен: они с твоим отцом всегда носились с идиотской династической идеей превзойти Дени и Люсиль...
Этому эмбриону пять месяцев. Мама утверждает, что он разговаривает с ней телепатически на детской, а не на младенческой волне.
- Merde de merde! - воскликнул Роги вслух. - Cette pauvre petite! [Дерьмовое дерьмо... Бедная малютка! (фр.)] Она совсем свихнулась!
Каноэ теперь было надежно закреплено на крыше старенького "вольво", все снаряжение погружено. Они забрались в машину. Марк был во власти непонятного волнения.
- Grandmere Люсиль сканировала сознание эмбриона своим самым глубинным зондом. И обнаружила всего лишь обычный хаотический психоэмбрионический цикл, то есть то, что и следовало ожидать у такого молодого зародыша. Она обсудила положение с мамой и... и ушла. Моего присутствия она, конечно, не обнаружила. Я вошел, поговорил с мамой, выяснил подробности, а потом отправился прямо к тебе.
- Но я все-таки никак не пойму...
- Grandmere пошла за дядей Севереном. Они сделают аборт до того, как узнает папа... или еще кто-нибудь. Возможно, уже завтра.
- Et alors? [Здесь: Так о чем речь? (фр.)] Единственный разумный выход! - Роги нажал кнопку, поднимающую дверь гаража, вывел машину задним ходом и опустил дверь. Они медленно выехали на улицу.
- Вовсе нет!
- Тебя это смущает нравственно? Вполне вероятно. Ты же только-только вырвался из рук иезуитов в Бребефе. Они напичкали твое сознание всякими идеалистическими глупостями о человеческом достоинстве и благородстве. Но это реальная жизнь, Марк! Даже Церковь не оспаривает Статутов Размножения. Если в эмбрионе обнаруживаются неисправимые летальные гены, аборт разрешается. Твоя бедная мама больна, она галлюцинирует. Ей нужно лечиться! Марк, тебе только тринадцать лет, но ты уже достаточно зрелый человек. И знаешь, к каким последствиям может привести незаконная беременность - не только для семьи, но и для всей Конфедерации Землян. Твои родители не простые люди, замкнутые в частной жизни. Поля почти наверняка объявят Первым Магнатом уже в январе, когда человечество будет допущено в Консилиум. Если будет! Господи, малыш, неужели ты не понимаешь, какое это серьезное преступление? Даже душевное состояние твоей матери не сможет служить оправданием...
- Мама вполне здорова, дядюшка Роги. Я тоже слышал эмбриона.
- Ты... что-о?!
- Он мальчик. А слышал я... Не могу описать и не могу транспортировать образ, поскольку твоя метавосприимчивость ограниченна. Тебе придется поверить мне на слово, что это нечто ошеломляющее. Мне приходилось слышать нерожденных детей, но этот совсем-совсем другой. Только Богу известно, какими будут его метаспособности.
- Ну, а его тело? - мрачно спросил Роги. - Если он носитель летальных генов, вероятность физической нежизнеспособности крайне велика.
- Но не абсолютна. Люку же удалось помочь. Регенерация и генетическая инженерия для людей прогрессируют с каждым днем. Мой нерожденный братик заслуживает того, чтобы получить свой шанс! И не я один так считаю. Сотни миллионов людей убеждены, что Статуты несправедливы и должны быть изменены.
Роги не нашелся, что ответить. Но самый глубокий, самый тайный уровень его сознания твердил: закон остается законом. Земля согласилась с ним, как с частью платы за новый Золотой Век, и, зачав ребенка, каким бы исключительным ни обещало стать его сознание, Тереза совершила тягчайшее преступление...
Они уже проехали полтора квартала и остановились перед домом Ремилардов за номером пятнадцать по Ист-Саут-стрит, почти сразу же за складом данных, который все по-прежнему называли библиотекой. Роги свернул в ворота, и оба вылезли из машины.