Солнечный страж

Но мы были бы не мы, если бы всё случилось по задуманному плану – огонь нашей любви, которым мы обогревались долгими холодными ночами, принёс нам ещё одного ребёнка. Наш сын Фредерик родился в Фоллинге, в самый жаркий день середины лета, семнадцатого июля, через год и девять месяцев после появления на свет Лизы. Его огненный дар обнаружился уже в первые дни после рождения, это было похоже на крохотную искорку, горящую внутри мальчика и с каждым днём растущую вместе с ним. Я вздохнула спокойно и перестала каждый день с тревогой присматриваться к дочери. Её тёмные пепельные волосы и ясные серые глаза, словно очерченные по контуру чернильным карандашом, иногда будили во мне далёкие, глубоко запрятанные воспоминания о той эльфийской зиме, но по правде сказать, мне было некогда сидеть и тосковать о прошлом. Настоящее захватило меня в стремительно бурлящий водоворот.

Однажды тёплым августовским вечером, когда над посёлком растянулся дымок от костров, что жгли в честь праздника урожая за рекой, мы с Лизой осторожно выбрались за калитку на дорогу, оставив в колыбели под деревом мирно дремавшего Фредерика. Солнце окрасило неподвижные лиственные рощи в бронзу и медь, не было слышно ни ветерка, ни крика птиц, лишь едва различимые песни девушек, что водили хороводы за холмом у воды. Я надеялась, что Эдвин приедет со службы сегодня, чтобы увезти нас с собою в форт до следующего лета, но дорога была пуста, лишь вдалеке над деревьями кружила, высматривая добычу, большая чёрная птица.

– Мама! – удивлённо вскрикнула Лизабет, дёрнув меня за руку. Я опомнилась и подняла глаза.

Там, где только что расстилалась безлюдная лента дороги, уходящей на восток, стоял одетый в короткую чёрную мантию господин. В руке его был короткий посох преподавателя академии Трира, на голове возвышалась остроконечная шляпа. Я замерла на месте, не в силах сделать ни шага, и только ждала, когда он неторопливо приблизится к нам и немного церемонно отвесит поклон:

– Прошу прощения, Сония, некоторые обстоятельства задержали меня. Я должен был доставить вам амулет ещё прошлой осенью, – и он внимательно посмотрел на девочку.

Лиза обеими руками сжимала мою руку и тоже во все глаза смотрела на незнакомца.

– Доброго вечера, магистр Тэрон, – я также поклонилась, отметив про себя, что непроницаемый строгий оборотень ничуть не изменился.

– А ты, должно быть, Лизабет Сандберг? – мужчина склонился к моей дочери, отчего та засмущалась и на всякий случай спряталась за моей юбкой. – Благодаря Рикарду я уже знаю обо всех ваших новостях и приключениях. Искренне рад, что дело обрело столь благополучный исход.

Он коротко, цепко взглянул на меня, словно ждал вопроса, который я не решилась бы задать, а потом вынул из складок мантии конверт и молча вложил в мою руку.

– Что это? – прошептала я, чувствуя под слоем хрупкого эльфийского пергамента чуть холодящий руку предмет.

– Это амулет для девочки, – невозмутимо ответил оборотень. – Он защитит её от магического сканирования и прочих изобретений Ордена Искателей.

Я осторожно освободила вторую руку из маленьких пальцев Лизы и открыла конверт: на мою ладонь выпал небольшой осколок фокусирующего кристалла, внутри которого клубилась дымчатая тень. Камешек был заключён в серебряную оправу и помещался на тонкой цепочке. На внутренней части конверта размашистым почерком было нацарапано по-эльфийски:

«Моей дочери Лизабет» Гаэлас Вейн

Кажется, я пошатнулась, потому что магистр Тэрон вдруг придержал меня за плечо крепкой жилистой рукой:

– Он никогда не побеспокоит твою семью, Сония, и ты сейчас же, немедленно должна уничтожить эту записку, но я не могу не передать и устного сообщения, которое он поручил мне донести вместе с амулетом.

Я кивнула, прижимая к себе притихшую дочь.

– Когда придёт время, ты должна знать – Лиза находится под защитой Гильдии призывателей, а я в свою очередь буду ждать её в стенах академии Трира, чтобы предоставить лучшее образование, которое только возможно для волшебницы с её даром.

Внезапный ветерок пронёсся над дорогой, растрепал длинные волосы магистра и высушил застывшие в моих глазах слёзы. Сумрачный морок, охвативший было мою душу, развеялся, как дым от далёкого костра, и я улыбнулась:

– Спасибо, магистр Тэрон. Но у Лизы нет никакого дара. Так бывает, вы должны знать!

Птичий магистр прищурился и вновь поклонился:

– Мой долг был передать амулет и сообщение, а далее я полагаюсь на ваше благоразумие, госпожа Сандберг!

Только сейчас, когда я пришла в себя от этой неожиданной встречи, совесть подсказала мне, что гостя следовало бы пригласить в дом и предложить отдых с дороги и горячий ароматный чай. Однако Тэрон покачал головой и вежливо отказался, сославшись на другие поручения своей Гильдии. На прощание он ласково потрепал по пушистой голове смущённую Лизу и огляделся по сторонам.

– Спасибо вам… – тихо сказала я, сжав в руке прохладный кристалл и, стараясь не оборачиваться, направилась к калитке.

За моей спиной послышался шум огромных крыльев. Лиза восторженно вскрикнула и долго провожала глазами птицу, что летела над самыми деревьями в лучах закатного солнца.

На следующий день вернулся мой Солнечный страж, и тёплые, золотые дни уходящего лета вновь наполнились любовью и домашним уютом. Мы подолгу сидели в саду, слушали дедушкины сказки, и мечтали, как через год или два я уж точно поступлю в академию. Маленький Фредерик, мой крохотный огненный волшебник, тихо сопел в своих пелёнках, Лиза на коленях у Матеуса была серьёзна и слушала наши разговоры так, словно понимала больше, чем мы сами. Эдвин гладил меня по волосам, и всё было замечательно.

Одна только я знала о том, что в крепко запертой шкатулке в самом потаённом уголке погреба спрятан эльфийский амулет. И всем сердцем я надеялась и верила, что он никогда не пригодится моей дочери. Что магический дар никогда не проснётся у маленькой Лизы Сандберг.