Страница 2 из 10
В 2013 году Николай Земцов, став координатором Бессмертного полка в Москве, впервые провел народное шествие на Поклонной горе. Пришли люди разных поколений – военные с семьями, молодежь, пенсионеры, – всего около тысячи человек. В 2014 году шествие собрало в Парке Победы уже 40 тысяч москвичей.
В 2015 году Президенту России Владимиру Путину было направлено обращение с просьбой о прохождении Бессмертного полка через Красную площадь столицы. Сегодня шествие по главной площади страны стало уже традицией.
9 мая 2016 года в Москве на шествие Бессмертного полка вышли более 700 тысяч человек. Среди них, второй год подряд, шел Президент страны Владимир Путин с портретом отца-фронтовика. Тогда же шествие Бессмертного полка прошло более чем в 60 странах мира. Среди тех, кто выходит с портретами родных, победивших фашизм и нацизм, не только наши соотечественники, проживающие за рубежом, но и потомки солдат стран антигитлеровской коалиции, европейского движения Сопротивления.
В этой книге вы найдете искренние и подробные рассказы о годах той страшной войны. Прочтете воспоминания таких известных людей, как Юрий Никулин, Элина Быстрицкая, Валентина Талызина, Инна Макарова. Полистаете старые, пожелтевшие от времени альбомы вместе с Ольгой Дроздовой, Олегом Басилашвили, Эдгардом Запашным, Георгием Дроновым, Ириной Пеговой, Ириной Салтыковой. Послушаете и нынешнее молодое поколение – что они знают о своих прадедах и прабабушках, которые защитили нашу страну от германских захватчиков.
Страшно представить, что было бы, если бы нашу страну завоевали. Кем бы мы стали? Людьми «второго сорта», рабами? Да и вообще – были бы мы?
Поэтому так ценна и радостна наша Победа. Мы доказали, что сильны, сплоченны, уверенны, бескомпромиссны! Что никакой враг нам не страшен. Что справедливость восторжествует.
Вот лишь одна цитата из рассказа очевидца об этом незабываемом дне: «…Мне уже шесть лет. Я сплю на широкой сосновой лавке под образами и вдруг слышу сквозь сон, как бабушка кричит: “Валя, Валя, вставай, Победа!” Открываю глаза – все залито солнцем, пахнет черемухой, громко поют птицы. Таким я и запомнила его – День Победы, – с душистым запахом черемухи. А мама в этот день плакала. В 1944 году она получила извещение о том, что папа пропал без вести… Долгих 39 лет мы искали следы отца на войне. Мама получила на вечное хранение орденскую книжку на его награды… А могилы отца так и нет». И такая история есть почти в каждой семье нашей многомиллионной страны.
Великая Отечественная война навечно вплела судьбу каждого нашего фронтовика и труженика тыла в мировую историю. Вплела – железом, сталью, кровью – так крепко, что сегодня никто даже подумать не может о том, чтобы воевать с Россией.
Мы всегда будем могущественными, потому что как эстафету будем передавать из поколения в поколение память о подвигах наших великих предков.
Настоящая книга включает в себя лишь малую часть воспоминаний об участниках той Великой Народной Войны. Но это – только начало. Сейчас в Электронной книге памяти движения уже сотни тысяч имен ветеранов. И она постоянно пополняется. Каждый желающий, в меру своих сил, может помочь сохранить память о великих свершениях наших отцов и матерей, дедов и бабушек, – тех, кто сохранил жизнь всем нам!
Война обрушилась на страну
артисты рассказывают
Юрий Никулин
«Я думал о войне как о самой ужасной трагедии на земле…»
…В армию меня призвали в 1939 году, когда еще не исполнилось восемнадцати лет. «Неужели не возьмут?» – думал я после первого посещения военкомата, когда меня вызвали на медкомиссию и сразу же направили в туберкулезный диспансер. Я страшно переживал, боясь, что у меня что-нибудь обнаружат и не призовут. Наконец после нескольких медосмотров выяснилось, что я практически здоров. На последней комиссии в военкомате председатель, посмотрев на меня, сказал:
– Вы очень высокого роста, в бронетанковые части не годитесь. Мы думаем направить вас в артиллерию. Как, согласны?
– Ну что же, – сказал я, – артиллерия – тоже неплохо. Гордый, придя домой, я радостно сообщил:
– Призвали в артиллерию!
…Ночью нас привезли в Ленинград. Когда нам сообщили, что будем служить под Ленинградом, все дружно закричали «ура!». Тут же, охлаждая наш пыл, нам объяснили:
– На границе с Финляндией напряженная обстановка, город на военном положении.
…Замкомандира полка по политчасти был у нас замечательный человек, батальонный комиссар Спиридонов. Он часто приезжал к нам на батарею. Говорил всегда спокойно, с какой-то особой мерой такта, доверия, уважения. Мы его любили. В начале апреля 1941 года он, приехав к нам и собрав всех вместе, сказал:
– Товарищи! В мире сложилась тревожная обстановка. Вполне возможно, что в этом году нам придется воевать. Я говорю это не для разглашения, но думается, что войны нам не избежать. Наш враг номер один – Германия.
Все мы с удивлением и недоверием слушали Спиридонова. Как же так? Только что с Германией мы подписали договор о ненападении, и вдруг разговор о близкой войне.
…В ночь на 22 июня 1941 года на наблюдательном пункте нарушилась связь с командованием дивизиона. По инструкции мы были обязаны немедленно выйти на линию связи искать место повреждения. Два человека тут же пошли к Белоострову и до двух ночи занимались проверкой. Они вернулись около пяти утра и сказали, что наша линия в порядке. Следовательно, авария случилась за рекой на другом участке.
Наступило утро. Мы спокойно позавтракали. По случаю воскресенья с Боруновым, взяв трехлитровый бидон, пошли на станцию покупать для всех пива. Подходим к станции, а нас останавливает пожилой мужчина и спрашивает:
– Товарищи военные, правду говорят, что война началась?
– От вас первого слышим, – спокойно отвечаем мы. – Никакой войны нет. Видите – за пивом идем. Какая уж тут война! – сказали мы и улыбнулись.
Прошли еще немного. Нас снова остановили:
– Что, верно война началась?
– Да откуда вы взяли? – забеспокоились мы.
Что такое? Все говорят о войне, а мы спокойно идем за пивом. На станции увидели людей с растерянными лицами, стоявших около столба с громкоговорителем. Они слушали выступление Молотова…
…С тревогой следили мы за сводками Совинформбюро. Враг приближался к Ленинграду. Мы несли службу на своем наблюдательном пункте.
Однажды на рассвете мы увидели, как по шоссе шли отступающие части нашей пехоты. Оказывается, сдали Выборг.
Все деревья вдоль шоссе увешаны противогазами. Солдаты оставили при себе только противогазные сумки, приспособив их для табака и продуктов. Вереницы измотанных, запыленных людей молча шли по направлению к Ленинграду. Мы все ждали команду сняться с НП. Когда противник был уже совсем близко, нам приказали:
– Ждите распоряжений, а пока держитесь до последнего патрона!
А у нас на пятерых три допотопные бельгийские винтовки и к ним сорок патронов. До последнего патрона нам держаться не пришлось. Ночью за нами прислали старшину Уличука, которого все мы ласково называли Улич. Мы обрадовались, увидев его двухметровую фигуру. Он приехал за нами в тот момент, когда трассирующие пули проносились над головами и кругом рвались мины.
Возвращались на батарею на полуторке. Кругом все горело. С болью мы смотрели на пылающие дома. У Сестрорецка уже стояли ополченцы из рабочих-ленинградцев. Уличук привез нас на батарею, и мы обрадовались, увидев своих.
Через несколько дней мне присвоили звание сержанта и назначили командиром отделения разведки.
…Насколько помню, первое время Ленинград почти не бомбили. Кольцо блокады замыкалось постепенно. Но мне казалось, что голод наступил внезапно… После Октябрьских праздников наш паек резко сократили, предупредив, что хлеб будем получать порциями. Мы не поверили, но с каждым днем хлеба выдавали все меньше и меньше. Потом сказали: «Второго на обед не будет».