Страница 25 из 57
Одноглазый тоже обернулся.
– Твою же мать!
Маленький летучий ковер опускался прямо на них, сопровождаемый молчаливой стаей ворон. Душелов. Судя по позе, злорадствующая.
Она что-то сбросила.
– Рассредоточились! – рявкнул Гоблин. – И не давайте этим двоим улизнуть.
Он повернулся к опускающемуся ковру, чувствуя, что сердце колотится где-то в области горла. Если дойдет до драки, от колдуна останется мокрое место. Он вытянул руку в перчатке, схватил прилетевший черный шар, размахнулся и метнул обратно в небо.
Душелов возмущенно взвизгнула. Это не таглиосцы, среди них не найдется такого наглеца. Она направила ковер в сторону, избегая соприкосновения с черным снарядом.
Удача ей не изменила. Пронзительно свистя, там, где она только что находилась, промчался огненный шар, такой же как и те, что дырявили стену дворца, а людей поджигали, как свечи из дрянного сала. Она возобновила спуск. Еще два комка пламени едва не задели ее. Душелов укрылась за домом. Ее душил гнев, но она не утратила ясности мышления.
Над ее головой заполыхал фейерверк, это одна за другой взрывались вороны. Дождем посыпались кровь, плоть и перья.
Душелов посовещалась сама с собой, на разные голоса. И пришла к выводам.
Нет, это не жители Чор-Багана. Чужаки. Их не удалось бы обнаружить, если бы они не пытались отсюда выбраться. А раз пытаются, значит добыли то, за чем пришли. Что именно? Вот это они и стараются скрыть.
– Значит, они здесь, в городе. Но мы их не разыскали. Ни малейшего следа, ни единого слуха – кроме тех, что и были предназначены для наших глаз и ушей. До сего момента. Стало быть, не обошлось без колдовства. Вон тот наглый коротышка, похожий на жабу, Гоблин. А ведь главнокомандующий Могаба клялся, что видел его мертвым. Кто еще уцелел? Неужели главнокомандующий не заслуживает доверия? Неужели пускает нам пыль в глаза?
Исключено. Других друзей у Могабы нет. Душелов накрепко привязала его к себе.
Она опустила летучую снасть на землю, сошла с нее, разобрала легкий бамбуковый каркас, завернула палки в ковер и оглядела улицу. Гоблин со товарищи вышли вон оттуда. Что могло им здесь так отчаянно понадобиться, что они пошли на риск разоблачения? Что-то очень важное. Необходимо выяснить. Наверняка это представляет очень большой интерес для нее самой.
Одно произнесенное шепотом слово силы – и в подвале уже светло. Как же здесь грязно! Душелов медленно поворачивалась, рассматривала. Похоже, тут жили мужчина и женщина. Мужчина – старый, женщина – молодая. Отец и дочь? Одна лампа. Разбросанная одежда. Несколько горстей риса. Еще немного пищи – похоже, рыбное блюдо. А это что? Письменные принадлежности. Книга? Кто-то только что начал писать в ней на неизвестном языке. Краем глаза Душелов заметила промелькнувшее черное пятно. Она резко обернулась и съежилась, опасаясь нападения бродячей Тени. Скилдирша питали особенную ненависть к тем, кто осмеливался командовать ими.
Крыса бросилась наутек, выронив предмет своего любопытства. Душелов опустилась на колени и подняла длинную полосу черного шелка с вышитой в углу эмблемой в виде древней серебряной монеты.
– Ах вот оно что! – Она рассмеялась, точно девчушка, до которой наконец-то дошел смысл непристойной шутки. Взяла книгу и еще раз внимательно осмотрела помещение, прежде чем покинуть его. – Как плохо, однако, оплачивается преданность.
На улице она снова собрала ковер, на этот раз не выказывая ни малейшего беспокойства из-за возможного обстрела. Эти люди давно ушли, они теперь далеко. Свое дело они знают. Но ничего, вороны выследят их.
Душелов замерла, пристально глядя вверх, но не видя сидящей на коньке крыши белой вороны.
– Как им удалось обнаружить этих двоих?
19
Что случилось? – обеспокоенно спросила Сари, даже не успев снять лохмотья Минь Сабредил.
Я и сама еще была одета как Дораби Дей Банержай.
– Исчез Мурген. Гоблин был уверен, что они с Одноглазым его прочно закрепили, но, пока все мы отсутствовали, он куда-то подевался. Не представляю, как нам его вернуть.
– Я спрашиваю, что произошло в Воровском саду? Туда отправилась Душелов. Не знаю, что у нее были за дела, но вернулась она совершенно другим человеком. Я не смогла подслушать все, что Душелов рассказывала Радише, но одно ясно: она или нашла, или выяснила что-то такое, что полностью изменило ее настроение. Как будто ей внезапно стало не до шуток.
– Не знаю, – сказала я. – Может, Мурген сможет объяснить. Если удастся вернуть его.
Тут к нам присоединился Гоблин – и давай расталкивать Одноглазого, уснувшего в кресле Бань До Транга.
– Оба мирно отдыхают, – сообщил он. – Я их опоил. Нарайян рыпался, девчонка держалась на диво спокойно. Бояться нам надо ее.
– Что это с ним? – кивнула я на Одноглазого.
– Просто устал. Он ведь уже старый. Вот проживешь хоть половину того, что у него за плечами, и посмотрим, будет ли у тебя хоть половина его резвости.
– Почему ты считаешь, что девчонка опасна? – спросила Сари.
– Потому что она дочь своей матери. Еще не очень преуспела в колдовстве, учиться-то ей не у кого, но у нее природные способности, и она может очень далеко пойти. Даже стать такой же сильной, как ее мать, но без рудиментарных представлений об этике, которые были у Госпожи. От нее прямо-таки несет…
– От нее несет не только тем, о чем ты говоришь, – пропищал Одноглазый. – Первое, что надо сделать с этой милашкой, – швырнуть ее в чан с горячей водой. Добавить три-четыре горсти поташного мыла и отмачивать не меньше недели.
Мы с Сари переглянулись. Если девчонке удалось оскорбить даже чувства Одноглазого, значит она и впрямь ходячий кошмар.
Гоблин ухмыльнулся от уха до уха, но смолчал.
– Слышала, вы наткнулись на Протектора, – сказала я.
– Она засела на крыше или где-то еще, ждала, что будет дальше. Ну и дождалась. Пара огненных шаров – и она убралась, поджав хвост. И больше не высовывалась.
– И никто за вами не проследил?
Я спросила лишь для проформы, ведь они понимали, что поставлено на карту. Даже не приблизились бы к дому, будь у них хоть малейшее сомнение в том, что это небезопасно.
Допусти они промашку, серые уже подожгли бы наш склад.
– Мы были готовы к встрече с воронами.
– Со всеми, кроме одной, – проворчал Одноглазый.
– Что?
– Я видел там белую ворону. Хотя она не попыталась за нами увязаться.
И снова мы с Сари обменялись взглядами. Сари сказала:
– Я хочу переодеться, поесть и малость отдохнуть. Давайте встретимся через час. Если у тебя осталась хоть капля совести, Гоблин, ты постараешься отыскать Мургена.
– Некромант у нас ты.
– А кто клялся, что посадит его на цепь? У тебя есть час.
Гоблин заворчал что-то под нос. Одноглазый мерзко захихикал и не предложил ему помощи. Вместо этого обратился ко мне:
– Ты как, готова укокошить своего библиотекаря?
Я не призналась ему, что идея уже не вызывает у меня сильного отторжения. Похоже, Сурендранат Сантараксита подозревает, что Дораби Дей Банержай – не тот, за кого себя выдает. А может, я поддалась паранойе, мне слышится в словах библиотекаря то, чего он вовсе даже не думает.
– Пусть тебя не волнует шри Сантараксита. Он очень добр ко мне. Сказал, что я могу брать любую книгу, какую пожелаю. За исключением книг из закрытого фонда.
– Ух ты! – воскликнул Одноглазый. – Кому-то все же удалось найти тропинку к сердцу нашей Малышки. Нипочем бы не догадался, что она проходит через книги. Не забудь назвать первенца в мою честь.
Я сунула кулак ему под нос:
– Надо бы выбить тебе последний зуб и сказать, что так и было. Но меня приучили уважать старших, даже тех, кто несет чушь, выжил из ума и песком сыплет. – Моя религия хоть и сосредоточена намертво на едином истинном Боге, все же требует почитать предков. Любой веднаит верит, что покойная родня может услышать его молитвы и похлопотать за него перед Богом и святыми угодниками. Если считает, что потомок ведет себя достойно по отношению к ней. – Я собираюсь последовать примеру Сари.