Магия пространства

Ну вот, подумал об Эвелис, и посетило видение — сладко спящая девочка в ночной рубашке прямо посреди лежащей на полу шкуры. Даже ведь не заметил, как уснул. Или он не спит? Тогда откуда взялся ребёнок в его спальне?

— Эхм… маркиза?

Девочка открывает глаза, поднимает голову и испуганно вскакивает, оглядываясь вокруг. Разворачивается и бежит в уборную. Там тихо. Ощущение, что эта тишина — полная и там никого быть не может. Что же, он так теперь и будет как дурак — лежать без сна с громко бьющимся сердцем да гадать, приснилась ли ему Эвелис, или всё-таки поднимется и заглянет в уборную? Конечно, тут никого. Приснилось.

ГЛАВА 9

Падаю на кровать и многократно бьюсь головой о подушку. Что я наделала! Как я это сделала? А главное — что теперь будет? И дополнительный вопрос — как сделать так, чтобы этого не повторилось? Всё это перекрывается постоянно проникающей в мысли уверенностью: король меня убьёт!

Когда паника немного отступила, появилась способность анализировать произошедшее. Сегодня ночью я сходила в дом к Вугтокам, в закуточек рядом с кухней. Там оказалось опасно, в кухне работали люди. Я быстро вернулась, перекусила, сидя на ковре, и позволила себе задремать по обыкновению последних ночей прямо там же перед кроватью, ещё успев подумав, что на шкуре медведя спать было намного удобнее. Заклинание, читаемое перед переходом, у меня в голове возникает частенько и днём, само собой, как навязчивая песенка. Только обычно не целиком, а отрывками, что не порождает никакого магического эффекта. Что же получается — я это заклинание прочитала мысленно, не вслух, и оно соединилось с желанием оказаться на той самой шкуре? Не знала, что заклинания работают, если их не проговаривать хотя бы вполголоса. Допустим — работают. Или допустим — оно вообще необязательно, главное, навык сосредоточения и настройки на магию. Как же мне не хватает знаний, которые дают в академии! Мы к изучению предмета заклинательных техник должны были как раз приступить после зимних каникул, с которых я уже не вернулась…

А портал? Даже если я непроизвольно создала портал — как я туда переместилась, я же не шагала? Возможно, я создала его прямо под собой и просто в него упала. Выпала, можно сказать, из своей спальни в спальню принца. Фокус-шмокус.

Винсент, любовь моя, такой сонный… Так, отставить эмоции. Винсент был сонным. Он не выглядел поражённым увиденным, скорее неуверенным, сомневающимся. В чём он мог сомневаться — в том, что его глаза ему не лгут? Или в том, что увиденное — не сон? Вот допустим — просыпаюсь я и вижу спящего на коврике Винсента. Мои действия? Я точно усомнюсь в реальности видения и тогда я его позову. А он вскочит, убежит в уборную и там исчезнет. Что я подумаю? Я подумаю, что он мне приснился, вот что. Особенно если он со мной не заговорит или ещё как-то не вступит во взаимодействие и не разбудит меня окончательно. Как я всё и сделала сегодня.

Если у принца были сомнения в реальности происходящего, у меня есть шанс на то, что эти сомнения будут превращены в уверенность, что я ему привиделась.

Ладно. Для короля главное — чтобы его высочество не узнал во мне Ольгу. До этого узнавания Винсенту, как бы то ни было, пришлось бы пройти ещё слишком долгую цепочку знания фактов и выводов. Пока что самое худшее, что мне грозит — это если он узнает, что я — маг. Пока что он даже этого не знает, ведь маги — редкость среди людей. Разновидность моей врождённой магии — телепортация, об этом он тем более не знает, герцогом Тонлеем это держалось в секрете, он вообще свою дочь никогда и ни с кем не обсуждал. Но если принц узнает, то следующий большой шаг — поверить, что я владею портальной магией. А значит — перемещённая душа. Это уже опасно, ой как опасно — отсюда до подозрения, что я — Ольга, останется всего несколько маленьких шажочков. Но и тогда у него не будет стопроцентной уверенности — ведь Ольга владела артефактом меньше одного года.

Тогда накой принцу делать все эти умозаключения и раскапывать информацию о какой-то мелкой маркизе? Не будет он этого делать, он явно уверен, что Ольга мертва. Значит, наверняка разоблачение мне не грозит. Уфф…

Однако всё это так, только в одном случае — если подобного не повторится. Или если принц всё-таки не проявит ко мне интереса — так, между делом, на всякий случай. И моя задача — не дать ни себе, ни ему такого случая.

Мне надо уехать подальше, вот что. И от Винсента, и от короля. Причём — срочно!

— Седжиус, ты мне веришь?

От волнения ко мне вернулась уже утраченная было шепелявость и я произнесла это слово как "велис".

— Да, Эвелис, верю. Что-то случилось? — обеспокоенно спросил опекун.

— Случилось. Видишь ли, у нас с его величеством есть тайна, которую знаем только мы двое. Она связана с тем, что произошло со мной, когда я изменилась и вылечилась от безумия, обрела разум. Это была секретная разработка, и у неё есть побочные магические эффекты. Опасные для меня самой и для его высочества.

— Для принца? — удивился виконт.

— Да. Для принца Винсента. В том смысле, что он ничего не должен узнать о них, это помешает ему спокойно жить и действовать в интересах короны.

— Значит, за сохранение этой тайны король и подарил тебе имущество умершей девушки? И ты сразу продала тогда все камни, а принц, когда был здесь, заглянул в ларец так, словно ожидал их увидеть…

— Ты очень проницателен, Седжиус. Пожалуйста, держи свои догадки и наблюдения при себе, и не обсуждай их даже со мной. Вообще, лучше не копайся в этом. Вряд ли тайной службе понравится, что кто-то нащупал то, что является сверхсекретной государственной тайной, понимаешь? Король взял с меня слово, обещание молчать…

— Так что случилось, чем ты так взволнована именно сейчас?

— Сегодня ночью я чуть не провалилась. Я смогла… связаться с принцем Винсентом, непроизвольно, во сне. Мне надо постараться, чтобы принц не начал дознаваться от меня про это, и чтобы король ничего не узнал о случившемся. Иначе он быстро сменит своё доброе ко мне отношение на гнев.

— Что ты предлагаешь?

— Я предлагаю нам всем уехать. Прямо сейчас. Поедем в наше герцогство, поживём там. И тебе будет проще управлять делами, чем по переписке, и, главное, нам всем там меньше грозят неприятности.

— Знаешь, я и сам хотел тебе это предложить, — улыбнулся Седжиус, — По-моему, нас в столице ничего сейчас не держит. На балы во дворец тебе ещё рано, мне не интересно, а об остальном можно и из газет узнавать.

— Спасибо тебе за всё, — растроганно сказала я, — Ты замечательный. Хотя нет, ты бессовестный!

— Вот те раз! Ты уж определись, какой же я всё-таки. И — почему я бессовестный, по-твоему?

— А ты мне раньше не сказал, что хочешь уехать, и я сейчас разболтала тебе лишнего.

— Не так уж много ты и разболтала. Вдобавок я теперь знаю, в каком направлении мне не копать и никогда ни с кем не обсуждать.

— Ну ладно, — неприлично швыркнула я носом, — Тогда я пойду, велю всем собираться.

Выхожу из кабинета в приёмную и объявляю:

— Мы тут с виконтом Милдокком посовещались, и решили. Господин Уррий, собирайте манатки… Что с вами, господин секретарь, да нет, мы вас не увольняем, мы в герцогство переезжаем срочно.

Через минуту:

— Госпожа Свантокк, мы с нашим опекуном решили: собирайте манатки. Да что ж такой нервный народ-то пошёл? В герцогство мы все переезжаем срочно!

Ещё через минуту:

— Стой, ты кем у нас работаешь? Ладно, ты остаёшься тут, за особняком присматривать. Передай господину дворецкому, пусть собирает манатки!

Нищему собраться — только подпоясаться. Мы, хоть и были отнюдь не нищими, выехали уже после завтрака. Мы — это Седжиус, я и Рамика Бенней, моя гувернантка. Остальные должны будут выехать за нами по мере готовности, в том числе бабуля. Просто мне так приспичило — ни минуты лишней не оставаться в столичном доме — вдруг его высочество с визитом пожалует? Полезет ко мне в шкаф без спросу, как давеча в ларец, да и найдёт мою ночную рубашку с вышитым на ней жёлтеньким утёнком, которая была на мне ночью. И всё, капец утёнку.