Страница 44 из 44
— Только на такси потом, ладно? — попросила я, потому что самоконтроль самоконтролем, но на улице скользко.
— Да я уже вызвал, оставлю машину дома, — пощекотав Арину под подбородком, он чмокнул ее в крохотный носик, — не обижайте маму, мелкие засранцы.
Уходил он, как обычно, бесшумно растворяясь, чтобы никто не заметил, что он ушел не просто в комнату, а совсем. Хотя иногда и после дневного сна начинаются истерики по любимому папуленьке, и спасает только звонок.
Укачав малявок, я переложила их каждого в свою кроватку и сама прилегла в свою. Есть ещё дела по работе, надо дописать статью, но это не срочно. Так что я позволила себе полистать ленту, пообщаться с мужем и просто помечтать, закрыв глаза. Хотя мечталось с трудом, потому что все уже само по себе охуенно.
От Жени у меня в последние годы перехватывает дух совсем. Вот как раз с тех пор, когда мы все же решили встречаться. После свадьбы и небольшого путешествия он с очень хитрым взглядом попросил у меня разрешения временно использовать подаренные деньги “на кое-какие цели”, чтобы потом вернуть в общий котел. Ну а я что, я разрешила, конечно, даже предложила не возвращать. А этот засранец проигнорировал магистратуру, открыл свою фирму и развил бешеную деятельность. Теперь он и ещё несколько его знакомых-подчиненных едва ли не четверть компаний города обслуживают, как системные администраторы, есть пара точек ремонта телефонов и компьютеров и сервисный центр для мотоциклов. Я только глазами успевала хлопать, глядя, как быстро и хорошо у него все получается. Конечно, без помощи ВВС не обошлось, это очевидно, да он и не скрывал, но теперь Вадимович сам стал немалой фигурой, а круг друзей-байкеров стал нереально эффективной рекламой. Деньги в общий котел вернулись через год, и заначка начала потихоньку расти.
Через три года после свадьбы я решила, что пора. Бросила противозачаточные, выбросила презервативы и сказала медвежонку “фас”. Он был совершенно не против, о-очень старался, а потом все угорал, что перестарался. Но был рад, потому что хотел и сына, и принцессу, чем меня тоже удивил. Носил меня на руках всю беременность, пылинки сдувал, ездил посреди ночи за гастрономическими капризами, счастливый такой был. И удивил своей ювелирной точностью не только меня, но и наших родителей. Уж сколько было шуток про то, что он на день меня младше, но Арина родилась без пяти минут полночь на следующий день после его дня рождения, а Кирилл — в десять минут первого. Вадим ржал, как ненормальный, минут двадцать, если верить Кате. И Вадимович ещё раз меня удивил, когда согласился работать половину дня, чтобы я тоже могла вернуться к любимой работе.
И вот в воскресенье, спустя восемь месяцев после рождения наших детей, когда я думала, что ну ничем он меня не удивит больше, пока не придет пора отстреливать поклонников Арины, он меня удивил ещё раз. Пригласил, значит, показать, куда хочет пристроить все ту же заначку. Мне безумно понравилась просторная, светлая и нереально дорогая квартира в новом доме в центре, в пяти минутах пешком от моего универа, аж из целых пяти комнат. Как он рассудил, по одной для детей, одну нам, одну как гостиную, а последнюю, небольшую комнатку — как кабинет мне, чтобы грызть гранит науки в тишине, покое и уюте. И мне даже не стыдно было признаваться маме, которой я все это пересказывала, что я ревела. Ревела, как сучка, от счастья прямо при представителе застройщика. Я все воспринимала его тем дурашливым парнем, которого так сильно полюбила лет пятнадцать назад, а он вырос. Возмужал физически и морально, остался весёлым и придурковатым, но стал таким серьезным в тех вопросах, которые считал важными. И я никогда не сомневалась, что самое важное для него — семья.