Страница 19 из 60
- Нам бы перевалить через хребет... - произнес Младен. - В урочище Студена Вода гайдутинский стан. Там всегда есть лошади, запас оружия, одежды... К ночи должны быть там... Но впереди самая тяжелая часть пути... Крутой перевал...
Говорить ему было больно, и он замолчал. Дорога действительно стала почти непроходимой. Кони все время спотыкались, из-под ног срывались камни и с шумом летели вниз.
Вскоре тропинка совсем исчезла. Справа поднималась отвесная скала, слева - голый, каменистый крутой склон. Оставался только узенький карниз у самой скалы, круто поднимавшийся вверх, по которому и должны были пройти беглецы.
Впереди всех Арсен поставил Романа. Смелый, сильный, цепкий, он вел за повод коня, на котором сидел Младен. Златкин конь шел следом, привязанный к седлу первого... Арсен остался последним. С четырьмя заряженными пистолетами за поясом, с саблей и ятаганом, он прикрывал отступление отряда. На сердце у него было тяжко. Он хорошо понимал, что их небольшой отряд с раненым воеводой и не привыкшей к тяготам военных походов Златкой легко может стать добычей Гамида.
Заметив, что беглецы замедлили ход, спахии, еще не зная предстоящей дороги, с криком и руганью ринулись вперед.
- Урус, гяурская собака, отдавай то, что принадлежит мне! - кричал Гамид. - Все равно тебе не уйти!
Звенигора не отвечал. Прикидывал на глаз, сколько осталось еще взбираться до перевала, который узкой щелью синел на фоне предвечернего неба. Казалось, немного - всего не более версты. Но что их ждет потом?
Сзади послышался выстрел. Пуля дзенькнула над головой и расплющилась о гранитную стену. Арсен оглянулся - аскеры были всего в двухстах шагах. Если позволить им взобраться на карниз, они смогут тогда обстреливать весь путь до самого перевала.
Звенигора выхватил пистолет, взвел курок. Осторожно выглянул из-за скалы. Аскеры уже не лезли скопом, а растянулись цепочкой. Жаль, что Гамид был где-то позади. Его тучная фигура - хорошая цель для пули!
Впереди быстро взбирается молодой крепкий аскер. В руках - янычарка. Из ее ствола вьется сизая струйка дыма. Это он стрелял только что.
Арсен поднял пистолет, прицелился. Аскер, увидев наведенное на него дуло, вытаращил глаза, отшатнулся, но было поздно: прогремел выстрел - и аскер с диким криком полетел вниз, цепляясь за камни и увлекая их за собой.
Остальные мигом подались назад. Звенигора мог поразить еще одного аскера, но не стрелял. Главное - выиграть время.
- Вперед! Вперед! - послышался голос Гамида.
Аскеры не двигались. Со страхом поглядывали на пропасть, где исчез их товарищ, и на каменный выступ, за которым прятался гайдутин. Говорили о чем-то, но слов разобрать казак не мог.
Через некоторое время аскеры начали раздеваться. Сбрасывали тяжелые архалуки, суконные кафтаны. Арсен сначала удивился: зачем это? Но когда они связали из одежды что-то вроде большого и толстого щита и один из аскеров двинулся вперед, держа его перед собой, Арсен встревожился. Пуля, конечно, застрянет в таком щите, и спахии смогут подойти к нему почти вплотную.
Когда аскер приблизился и был шагах в десяти, Арсен выстрелил ему в ноги. Аскер вскрикнул, но скорее от неожиданности, так как, поборов страх, продолжал осторожно продвигаться вперед.
Оставаться за выступом становилось опасно. За передним аскером шли другие с янычарками наготове. Арсен оглянулся: его друзья были уже на перевале. Если враги и прорвутся сейчас, то не смогут теперь сразить их из своих ружей.
9
Солнце заходило за далекий скалистый небосклон. Вечерело. Здесь, на вершинах гор, беспрерывно дул порывистый ледяной ветер. Стало холодно. Арсен подышал на окоченевшие пальцы и снова крепко сжал рукоятку пистолета. Он стоял на самой вершине перевала и смотрел вниз.
Аскеры что-то горячо обсуждали, поглядывая на него. Гамид вышел вперед и закричал:
- Эй, урус, еще раз предлагаю: сдавайся! Обещаю жизнь и свободу!
- Без твоих обещаний я жив и на воле! - крикнул в ответ Арсен и взглянул назад: его маленький отряд взбирался уже на склон противоположной горы.
- Возврати мне письмо - и убирайся прочь, гяур! - горячился Гамид.
Арсен хотел было, чтоб досадить Гамиду, крикнуть о том, что это не простое письмо, а фирман султана, но вовремя спохватился. Нет-нет, об этом надо молчать! О фирмане ни слова! Чтоб о его похищении не узнали ни беглер-бей, ни сам султан, чтоб турки не изменили своих планов. А что касается Гамида, то он, безусловно, тоже будет молчать.
- Иди, возьми его, Гамид! - засмеялся казак. - Ну, давай, ты же храбрец!..
Аскеры потоптались на месте и двинулись вперед. Последние сто шагов перед перевалом были не такими тяжелыми, как раньше. Путь стал более широким и позволял теперь туркам наступать всем сразу.
Звенигора выстрелил. Еще один турок, нелепо взмахнув руками, упал навзничь. Но это не задержало остальных. Аскеры оступались, падали, но продолжали упорно лезть вперед.
Арсен схватил огромный камень, вытащил его на вершину перевала. Поднялся во весь рост, грозно держа над головой, в дрожащих от напряжения руках, огромную черную глыбу.
- Кто сделает хотя бы шаг, я раскрою башку! - крикнул вниз.
Аскеры дрогнули, остановились.
- Вперед! Вперед! Чего вы боитесь гяура, сыны падишаха! Сейчас вы схватите его! - подбадривал Гамид аскеров и выстрелил из янычарки.
Арсен почувствовал тупой удар в живот. "Ранен!" - мелькнула мысль. Но боли не было. Напряг все силы, швырнул камень вниз. Турки с визгом бросились врассыпную. Пользуясь замешательством врагов, Арсен осмотрел себя. Крови не видно. Только на бекеше чернела дырка от пули. Неужели пуля застряла в суконном жупане?.. Подожди... почему в жупане? А может... это пояс Серко, подаренный ему при расставании, спас теперь жизнь? Как это он не догадался сразу? Несомненно, туго набитый золотыми и серебряными монетами, пояс оказался надежной преградой для оловянной пули!
Звенигора быстро расстегнулся, сорвал из-под сорочки широкий тяжелый кожаный пояс. Золото - вот что остановит аскеров, задержит их, пока стемнеет и его друзья будут на безопасном расстоянии!
Он открыл один из клапанов пояса, набрал горсть золотых монет.
- Аскеры! - закричал громко. - Я отдаю вам все, что есть у меня ценного! Вот, берите!
Он швырнул монеты на каменистый склон. Золотой дождь засверкал в лучах заходящего солнца, брызнул на воинов и со звоном рассыпался по камням. На какой-то миг аскеры остолбенели. Потом дружно пригнулись и бросились, обгоняя друг друга, рыскать, выискивая блестящие кружочки.
- Вперед! Гнев аллаха на вас, шайтаново отродье! - гремел Гамид. - На обратном пути все соберете!
Никто его не слушал. Нескольким аскерам посчастливилось - они сразу нашли по три-четыре монеты. Это разожгло зависть и жадность остальных. Началась ссора. Те, кто ничего не нашел, требовали поделить добычу поровну. Счастливчики, поддерживая друг друга, отказывались делиться.
Гамид бегал от одного к другому, просил, грозил, умолял. Но на него не обращали внимания. Тогда он в отчаянии завизжал:
- Паскудные шакалы! Вонючие гиены! Я перестреляю вас! Упеку на каторги, собаки, свиньи!..
Аскеры сумрачно притихли. Но ни один не изъявил желания оставить место, где можно было вмиг разбогатеть на тысячу курушей. Такое случается не часто!
Время шло. Солнце опустилось за далекие вершины гор. В долинах сгустилась тьма. Только западная часть неба горела багровым заревом и на вершинах было еще светло. Звенигора продолжал следить за своим отрядом - он уже поднялся на последний скалистый кряж и начинал исчезать за горизонтом. Если бы еще немного задержать аскеров, чтоб они не заметили в сумерках, куда он уйдет!
Но вдруг Гамид выкрикнул:
- Аскеры, не теряйте времени! У этого гяура много золота! Я знаю, он несет гайдутинскую казну. Догоним его - и вся добыча будет вашей! Вперед, смельчаки!
Сначала нехотя, а потом все быстрей и быстрей аскеры стали карабкаться вверх. Теперь они не отступят: их подгоняла жадность к золоту, заманчивая мысль о легкой наживе.