Страница 3 из 18
Я взбежала по широким мраморным ступеням, что вели в центральный корпус. Кроме меня, поднимались десятки стихийников. Радостное оживление витало в воздухе. Все – знакомые и незнакомые – улыбались друг другу. Девчонки взвизгивали, увидев подружек после долгой разлуки, и бросались обниматься. Пирс довел нас до места и отстал, повстречав своих друзей, только рукой указал вверх и прямо, мол, теперь не заблудитесь.
Я ухватила тихую Аронику за руку и поволокла за собой. Мне не терпелось оказаться в просторном круглом холле, где с минуты на минуту появится директор Терран Аквидус, поприветствует нас и представит кураторов.
Мы ворвались в холл, заполненный шумом, смехом и гулом разговоров. Внезапно я ощутила робость: вокруг было столько незнакомых лиц. Мы с моей попутчицей невольно прижались друг к другу, а потом я заметила, что других первокурсников легко можно определить по таким же растерянным взглядам. Они стояли либо поодиночке, либо сбивались в группки.
– Не волнуйся, – сказала я Аронике. – Мы скоро привыкнем! Куратор отведет нас в корпус. Потом нам выдадут форму, расписание, покажут, где столовая…
– Ты меня уговариваешь или себя? – хихикнула Ароника, и мы обе рассмеялись.
– Девочки, нельзя ли потише? – спросил воздушник, расположившийся прямо на полу.
Он лежал, положив под голову свою сумку, и морщился, как от головной боли. Воздушники считают себя такими утонченными созданиями, а на самом деле – невыносимые, высокомерные снобы. Я фыркнула на него и утащила свою новую знакомую ближе к балкону, на который должны выйти директор и преподаватели.
Неизвестно, сколько еще придется ждать. Я хотела отдохнуть и проголодалась. Однако теперь я чувствовала себя уже не такой потерянной и с любопытством оглядывалась по сторонам.
– Элиза, посмотри! – Ароника дернула меня за руку, подбородком указывая куда-то мне за спину. – Это же Кора Флогис!
Я обернулась и увидела Кору, а рядом с ней Рана. Незамедлительно захотелось похвастаться, что Ран мой троюродный брат, что я присутствовала на помолвке и на свадьбе тоже, думаю, побываю. Но я заметила, с каким восхищением смотрит на Кору моя новая подруга, и мне сделалось неловко – будто я незаслуженно пытаюсь присвоить часть славы нашей героини, избавившей мир от танатосов.
Вместо этого я вместе с Ароникой залюбовалась на эту пару. Если честно, я терпеть не могу, когда парень и девушка, даже если они жених и невеста, поминутно держатся за руки, целуются и милуются, всем своим видом показывая, что они друг без друга жить не могут. Ран и Кора просто стояли рядом, лишь иногда их взгляды пересекались, но и этого было достаточно, чтобы понять, как сильно они любят друг друга. «Ты мой», – говорил взмах ее ресниц. «Ты моя навсегда», – отвечала его улыбка. Даже завидно стало. Где найти такую любовь, чтобы один раз и на всю жизнь? Хотя, возможно, это только мое воображение разыгралось? Просто стоят рядом два стихийника, а моя фантазия дорисовала все остальное. Но в этот момент Ран бережно заправил Коре за ухо выбившуюся прядь, а Кора едва уловимо коснулась его руки, и стало понятно, что никакое это не воображение, а самая настоящая любовь.
– Ты чего вздыхаешь? – не поняла Ароника. – Устала, да? Я и сама на ногах едва держусь! Скорей бы директор пришел!
Словно в ответ на ее слова свет начал медленно меркнуть. Высокие арочные окна заволокла туманная дымка, создавая полумрак. Зато над балконом зажглись яркие пузыри-огневики, которые запустил со своей ладони маг в красной мантии – один из преподавателей. Следом на балкон вышли и встали полукругом маги в мантиях четырех цветов – красного, синего, зеленого и черного. Вперед шагнул пожилой худощавый человек в темно-сером костюме. У него единственного не было мантии. Директор Аквидус.
В холле сразу сделалось тихо, все подняли головы, прислушиваясь. Директор Аквидус говорил негромко, словно точно знал, что мы ловим каждое его слово. Говорят, он сильно сдал после прошлого года, когда наш мир стоял на краю гибели. Неудивительно: все были напуганы, не исключая моих родителей. Каково же ему было чувствовать, что ответственность за будущее лежит на его плечах? Хорошо, что все это позади!
Директор говорил о силе, которой мы все обладаем, и об обязательствах, которые она налагает на нас, стихийников. Мы должны защищать простых людей от бестий, и в этом наше главное предназначение. Хоть я всегда это знала, но сейчас впервые почувствовала, что однажды и мне придется выйти на бой и биться не на жизнь, а на смерть не только за себя, но и за своих подданных. Если не считать той небольшой битвы на берегу озера, когда мы с Викаром сражались с полиписами, я никогда не участвовала в настоящем сражении: родители берегли и не брали с собой. А сейчас, после слов Террана Аквидуса, сердце забилось с утроенной силой: я маг, я стихийница, я буду сражаться за тех, кто слабее!
В общем, я очень воодушевилась, а Ароника как-то поникла.
– Ой, как же я боюсь курса боевых заклятий, – прошептала она. – Мне до сих пор не удавалось утопить даже палочника.
Я принялась ее утешать, убеждая, что мы обязательно всему научимся. Пока мы разговаривали, директор закончил речь, а потом и учащиеся старших курсов потянулись на выход. В холле остались только первокурсники. Нам представят кураторов, которые после собрания проводят нас в жилые корпуса, покажут комнаты и выдадут расписание.
На балконе в тени остались стоять фигуры в мантиях четырех цветов. Первым представили куратора огневиков, за ним – кураторов воздушников и земляных. Группки взволнованных, уставших стихийников отправились вслед за ними, точно утята за мамой-уткой. На балконе остался стоять только один маг в синей мантии.
– Это наш? Да? – спросила Ароника.
Куратор медленно вышел вперед.
– Ого, – протянул чей-то мальчишеский голос. – Что у него с лицом?
Я сначала не поняла, про что он говорит. Маг стоял, обернувшись вправо, и я видела его профиль – тонкие черты лица, присущие водникам, прямой нос, четкую линию губ. Меня больше волновало, что с его волосами, почему они черные. До этого момента я знала только одного мага с черными волосами – Кору Флогис, но ее волосы изменили цвет, когда она обрела дар всех четырех стихий. У водников волосы всегда светлые, а наш новый куратор был темноволосым. Но вот он обернулся и посмотрел в нашу сторону, и я едва не вскрикнула.
Правая сторона его лица была обезображена шрамами, похожими на ожоги от молний: черные рубцы рассекали бледную кожу и скрывались под наглухо застегнутым высоким воротником. Судя по тому, что пальцы его правой руки, сжатые в кулак, покрывали те же шрамы, вся правая половина туловища была изуродована.
Он оглядывал нас острым взглядом, точно коршун, высматривающий цыплят. Даже тень улыбки не тронула его сжатые губы, он лишь кивнул, приветствуя своих подопечных.
На секунду мне сделалось жутко. Это был страх, которому нет объяснения.
– Аларис Вайс, куратор первого курса факультета воды, – представил его директор.
Каждый из нас издал невольный вздох. Уверена, каждый думал, что его не услышат, но мы вздохнули в едином порыве, и словно шелест ветра пронесся по холлу.
Аларис Вайс. Мы все слышали это имя. С момента трагедии прошло двадцать три года, за это время она обросла легендами и слухами, но на самом деле никто точно не знал, что произошло тем вечером, когда погибли супруги Вайс. Почему Марион убежала из замка, куда она направлялась вместе с маленьким сыном, почему бестии убили родителей, но Аларис остался жив, хотя был беззащитен перед тварями, – ответить на эти вопросы не мог никто. Маленького Алариса нашли в лесу его бабушка и дедушка, которые бросились на поиски после того, как закончилась гроза.
Говорили, что мальчик изувечен до такой степени, что его даже не отправили учиться в Академию Пяти Стихий, как других молодых стихийников. Он обучался дома, и, по слухам, одним из преподавателей был сам Терран Аквидус.