Страница 83 из 96
Дарья слушала и с грустью думала о том, что ее семье в этом доме места не было. Скорее всего, имя Николетты здесь если и произносили, то с презрением. Да и Александра вряд ли жаловали, ведь он стал на сторону красных. Но почему никто никогда не стремился разыскать ее прабабушку Ксению? Она же была родной дочерью графа Волговского, единственной сестрой Вольдемара Алексеевича. Спрашивать об этом Дарья не собиралась. А Мария Владимировна явно не планировала касаться в своем рассказе столь неприятной темы. Только вот эти ее рассуждения о семье выглядели, как попытка извиниться за прошлое, оправдать деда.
Кроме цветов в вазах, комнаты украшало множество ярких фиалок в горшочках на окнах.
- Я очень люблю цветы! - поделилась хозяйка, заметив, что Дарья рассматривает букет на столе. - Особенно камелии и фиалки. Летом мой сад пестрит красками и благоухает самыми разными ароматами. Вы, наверное, обратили внимание, что вокруг дома много кустарников и клумб?
О своем увлечении пожилая женщина говорила столь восторженно, что невольно заражала этой любовью других.
В целом Мария Волговская-Равель показалась Дарье деликатным и щепетильным человеком. Впрочем, таковой ей виделась вся старая русская интеллигенция и эмигрировавшая аристократия. Оказалось, что вторая часть фамилии досталась Марии Владимировне от мужа-француза, а оба ребенка уже во взрослом возрасте взяли себе фамилию матери.
После чаепития хозяйка предложила прогуляться по дому, перед этим позвав управляющего. Он принес ходунки с подлокотниками и колесиками, на которые женщина тяжело оперлась.
Они вышли в холл, прошли мимо широкой лестницы светлого дерева, украшенной ажурными перилами, и оказались в просторной комнате, в центре которой стоял белый рояль. Стены здесь были увешаны зеркалами и картинами на музыкальную тематику. Кроме самого рояля, подставки для нот и белых стульев с мягкой обивкой абрикосового оттенка, в комнате не было больше никакой мебели. Шторы цвета топленого молока придавали лившемуся из четырех больших окон свету приятное теплое свечение. Вообще все это место вызывало у Дарьи стойкую ассоциацию с карамельным кофе, который пьешь утром, нежась в постели. Настолько здесь было комфортно и приятно находиться.
- Это музыкальная, где мы иногда собираемся и музицируем, - заметила Мария Владимировна.
- Позволите? – Дарья кивнула в сторону инструмента.
- О, вы тоже играете? – изумилась пожилая женщина. – Конечно, исполните что-нибудь!
Лисневская села за рояль, убедилась, что он настроен и полностью исправен. После этого ее тонкие изящные пальцы легли на клавиши, и зазвучала музыка. Для Марии Владимировны, судя по ее вытянувшемуся лицу, было неожиданностью услышать отрывок из Фортепианного концерта №3 – одного из сложнейших и вместе с тем известнейших произведений великого русского композитора Сергея Рахманинова.
Лисневская в последнее время редко садилась за инструмент. Но когда стала преподавать, все навыки быстро вернулись. Поэтому пальцы ее уверенно бегали по клавишам, рождая поистине великолепные, будоражащие душу звуки.
Лишь закончив играть, Дарья заметила в зеркале застывшего в дверях мужчину. Чертами лица он походил на Оливье Шарлеруа, только волосы у незнакомца были светло русые. Стройный, одетый в классический серый костюм, отливавший серебром, когда на него падал солнечный свет, мужчина имел достаточно приятную наружность. Только его насмешливые, хитрые зеленые глаза Дарье сразу не понравились.
- Бабушка, я думал, это ты играешь. А оказалось, у нас такая… ммм… гостья…
Какая она, Лисневская так и не узнала. Мужчина исследовал ее взглядом, приближаясь к роялю.
- Познакомься, Николя, Дарья - праправнучка графа Волговского из России. А это мой внук. Я вам о нем говорила.
- У графа были отличные гены, - иронично заметил молодой человек, склоняясь и галантно целуя ее запястье.
Такой поцелуй показался Дарье слишком откровенным. А по тому, как округлились глаза хозяйки дома, она сделала вывод, что так показалось не ей одной.
Его появление как по мановению руки уничтожило то очарование, которому невольно поддалась Лисневская во время общения с Марией Владимировной. Она интуитивно ощутила неприязнь со стороны Николая Волговского. А еще какой-то неприкрытый, наглый, похотливый интерес. И от этого под ребрами похолодело.
Не успела Дарья в полной мере осознать это нахлынувшее на нее неприятное ощущение тревоги, как хозяйка дома буквально ошарашила, непринужденно сказав:
- Ой, Дашенька, я все забываю у вас спросить. А почему сам Андрюша не приехал?