Страница 60 из 96
Каплин мучился от ревности и неведения целых полдня. На час у него был назначен допрос матери Дарьи Елены Волги. И перед встречей с женщиной он все-таки совершил не самый, по его мнению, достойный поступок - позвонил журналистке Литвиновой.
- Мила, добрый день. Это Каплин. Хотел уточнить один момент. Ваш муж или кто-то на его машине забрал сегодня Дарью Лисневскую из СИЗО. Вы об этом знаете?
- Конечно. Олег меня предупредил. А что, что-то случилось? - голос Милы звучал озадаченно.
- Да нет, в принципе. Вы же, наверное, в курсе, что находящихся под следствием людей и бывших заключенных СИЗО первое время проверяет полиция… Вот и возник вопрос, почему именно руководитель охранного холдинга забрал мою подследственную, а не муж или мать…
- Понятно. Просто Дарья сказала, что ей больше некого попросить. А с Олегом они давно дружат, еще с юности.
- Ясно. Извините.
Ну и баран! Каплин отключил телефон. Интересно, она все это рассказывала ему, потому что он следователь? Или о чем-то догадалась?
Лев Гаврилович прекрасно понимал, что такие отношения не этичны и неприемлемы для него, как сотрудника следственного комитета. Поэтому ни за что не желал огласки. Да и вообще старался убедить себя, что нет никаких отношений. Просто за Дарьей нужно не только следить, но и охранять ее. Неизвестно, что придет в голову убийце кондитера. Вдруг он решит устранить и Лисневскую, чтобы заполучить орден? Если, конечно, именно награда - его цель. Поэтому узнать все это было необходимо.
На допросе Елена Викторовна вела себя несколько странно. Она искренне не понимала, зачем ее вызвал следователь и в чем, собственно, обвиняется ее дочь. Причем она говорила это абсолютно серьезно. Как говорится - на голубом глазу.
- Левушка, мы же с тобой уже все обсудили, - почти ласково, будто говорит с ребенком, изрекла женщина.
- Попрошу без фамильярности. Лев Гаврилович, - поправил он.
- Ох, как официально! Знала б я, когда принимала у тебя экзамен, что ты меня когда-нибудь допрашивать будешь. Разве показания родственников нынче имеют какой-то вес?
- Мы с вами будем говорить не о Дарье и не об убийстве Оливье Шарлеруа. Расскажите мне о своей семье.
- Что? – Елена Викторовна непонимающе захлопала глазами.
Каплин раскрыл блокнот и приготовился записывать. Видя, что любезничать с ней он совсем не настроен, женщина все же заговорила. Уже серьезно, тихо, без нелепых ужимок.
- Даже не знаю, что рассказывать. Замуж я вышла рано, за военного. Пока тут жили, преподавала, потом мыкалась с ним по разным городам. Дашку родила в Минске. Через год мы вернулись сюда. А когда дочери было четыре, Саню моего направили в Чечню. Меньше, чем через полгода его убили.
Каплин хотел было уже прервать этот монолог. Ему-то нужна была другая информация – о предках Елены Викторовны. Но упоминание о Чечне заставило следователя промолчать. Выходит, эта война и в семью Дарьи ворвалась, принесла беду. Он понятие не имел, что отец Лисневской был кадровым военным, участвовал в Чеченской войне и погиб.
Сердце Каплина предательски дрогнуло от волнения. Новогодняя ночь девяносто пятого… Штурм Грозного... Холодная мокрая смесь из снега и дождя попадает за шиворот, в лицо, в глаза. Помнил, как входили в город по Лермонтовской. Это и было его боевое крещение. Помнил трупы сослуживцев. Первые увиденные им в жизни трупы, завернутые во что попало – куски брезента, плащ-палатки, одеяла… Их грузили в вертолет. Глядел на это с ужасом и не верил, что сам жив. Как там пел Высоцкий? «Снег минами изрыт вокруг и почернел от пыли минной. Разрыв — и умирает друг. И значит — смерть проходит мимо» [2].
Лев тогда еще совсем пацаном был, юным и беззаботным. Хотел стать военным. Но понятия не имел, насколько все это страшно, и как война может искалечить судьбу.
- Гибель мужа я переживала сильно, - продолжала тем временем Елена Викторовна. - Даже мысли о самоубийстве проскальзывали. Только маленькая дочь и держала на этом свете. Постепенно все стало на свои места, наладилось. Встретила мужчину, вышла замуж во второй раз. Родила.
- У вас есть еще дети? - удивился Каплин, впервые слышавший об этом.
- Да, дочь. Но она живет с бывшим мужем. И мы редко общаемся.
- Сколько ей лет?
- Женя на десять лет младше Дашки. Ей всего девятнадцать. Со старшей они не ладят. Но я надеюсь, что со временем все утрясется.
Каплин заинтересованно посмотрел на собеседницу. Их разговор сам собой повернулся не в то русло, но оказалось, что это даже к лучшему…
[1] В период Афганской и Чеченских войн российские солдаты называли боевиков «духами». В переводе с афганского «душман» - «враг». Наши солдаты просто упростили это слово до «дух».